Пока ты музицировала привиделись Дионисии La Paule

Наполнен кубок мой строфою пенной,
Лозой изящества и лепестками роз,
В игривом танце рифмы откровенной,
Десницей нежно в музыке степенной
Касается струны осенних гроз.

В нём пир души очей незримой донны —
Безмерность в той, янтарной, чистоте.
Ослеп красой и, словно бы в бездонных
Небесных хлябях, слышал горечь стонов
Тех, кто растаял в этой красоте.

Шелками проливаясь, длань по струнам
Сладкой фантазией по миру зазвучит,
Юнцом скользнёт и непристойно юным
Дыханием влюблённых в свете лунном
Поэмой сласть волшебную родит.

В движенье уст, в очах, в янтарном свете
Поэма песнею пернатою вспорхнёт,
Взовьётся к небесам там, где в рассвете
Восходит осень золотая; в знойном лете,
Где в лунном свете соловей поёт.

Меж лоз-девиц созревших дурно-пряны
Грозди тяжёлые, к ним, полная любви,
Донна незримая скользит тропою тайны,
Вино на твердь разлив как бы случайно —
Алый нектар — кровь молодой земли.

Бежит за донной свита, в страсть гонима,
Звучит меж лоз душистых дифирамб,
Поэт здесь встретил деву — свет ранимый,
Услышал, чуть дыша: «О, мой любимый!»,
Слова, что в сердце — будто бы эстамп.

О, сладострастье, хмель менад безумных,
В незримости любовной ранит дух,
Звучание волшебных строф, и в струнных
Каскадах страсти — переливах вечно-юных —
О, донна милая, твой услаждают слух.

Наполнишь ты мой кубок рифмой сладкой
Любви несказанной, и в музыке она
Прошепчет трепетно, и в тишине украдкой
Пойдём хмельные в грёзах… и лампадкой
Будет светить нам полная луна!

Картина: Пимен Никитич Орлов – Октябрьский праздник в Риме 1851г.