зазеркалье

Почти затёрлось в памяти уже,
как спали в невысоком шалаше
сержант и я, а дождь хлестал подмётки
сапог - не умещались, хоть убей,
а время становилось всё грубей,
бегущее на быстрой перемотке.
Мы были в оцеплении тогда,
над стрельбищем ревущая вода
загнала нас в строение из детства -
шалаш соорудив за пять минут,
мы прятали себя в его уют,
мы были рады хоть куда-то деться
и знали, что теперь мы спасены.
Гремела ночь, и не было войны,
но мог с утра зайти пастух со стадом,
комбайн заехать, выбежать коза.
Нам темень тихо клеила глаза,
как будто в пику пулям и снарядам,
которые до завтра спят в стволах.
Сержант и я - сама судьба свела
под свод ветвей двоих круглоголовых.
А ливень бил прицельно сверху вниз,
казалось - на мгновение проснись -
и станешь частью смертного улова.
Я помню, как проснулся оттого,
что пахла темень вымокшей листвой,
и кто-то мне в лицо дышал украдкой,
посапывая тоненько, ворча.
И не в мозгу, а в горле, горяча,
стучалась мысль размеренно и кратко -
там кто? Сжимая веки, липкий страх,
звал панику - скорей приди, сестра,
приди скорей, давай посеем ужас.
Подумалось - два раза не умрёшь.
открыл глаза, увидел - мокрый ёж
пробился через ветки, поднатужась.
И спрятался от капель, и глядел
в лицо моё, почувствовав предел
дыхания, и слушал, как полощет
создатель землю, стрельбище, броню.
И что ещё я в памяти храню -
по кругу шла стреноженная лошадь.
Сержант и я всю ночь к спине спиной,
туман укутал поле сединой.
забыв о том, как молнии сверкали,
я вышел, чтоб вдохнуть всей грудью, всласть,
и замер - лошадь по небу неслась
и ёж спешил куда-то в зазеркалье.