Сакральный ландшафт. Красоты Беларуси

Что касается исходного термина «ландшафт», то, как указывается в энциклопедии: «… впервые слово ландшафт прозвучало в IX веке в трудах монахов Фульдского монастыря в Германии. Монахи монастыря при переводе с латыни «Евангелической гармонии» богослова Татиана заменили латинским словом regio – район, страна на lantscaf, что в значит как «единая священная земля, единой паствы (~ земля обетованная), территория, упорядоченная, согласно общегерманскому плану; форма, соответствующая содержанию, которое суть благодать, нисходящая на «братьев и сестер во Христе»8. В дальнейшем это понятие постепенно трансформировалось, приобретая значение, далекое от первоначального смысла, а именно: социально-географическое, а во многих случаях, территориально-административное.

Сегодня на слуху: «культурный ландшафт», «исторический ландшафт», «сакральный ландшафт», «сакральное пространство», «сакральная география».

Герберт Спенсер трактовал красоту сельских видов как "забытую полезность". Забытое наследие предков, по каким-то нашим подсознательным наметкам мы "видим" в живом - живое! Место, в котором мы, возможно даже, никогда не бывали может нам вдохнуть силу, мы можем почувствовать неожиданный душевный подъем - вполне реально оздоравливающий дух и тело.

Это и следует, по-моему, считать сакральным местом, сакральным ланд-шафтом (ланд - страна, край; шафт - образ), на белорусском - краявидом.

Сакральный ландшафт из научных представлений является виртуальной частью географического пространства и частью культурного ландшафта. Одновременно мифом и мифотворчеством.

Понятно, что не всегда преобразования среды обитания имеют созидательный посыл. Зачастую как к человечеству в целом, так и к природе человек действует жестоко и необдуманно.

Что происходит с ландшафтом природным и культурным, когда его покидает коренное население?

Вот. Некогда в этих местах жили обычные люди. Они вели свое хозяйство, работали, приносили пользу себе и земле, в общем это было привычное течение жизни.

В XVII веке витебский воевода, предположительно Павел Сапега,  возвел укрепленный замок в городе Высокое (изначальное название - Высокий Город, в дальнейшем — Высоко-Литовск). Этому городу в 1494 г. Александр, сын Казимира, Великого князя Литовского, подарил  Магдебургское право и герб с изображением на серебряной (белокаменной) двухэтажной башни-вежы с красными вратами-брамой. На сегодня - Высокое - самый западный город Беларуси, относится к Брестской области.

Замок, о котором идет речь, был образцом бастионной системы укреплений. Он гармонично объединял природные возвышенности, искусственную систему водоемов и бастионы. Кроме того, река Пульва, перегороженная плотиной, создала большое водохранилище, которое превратило замок в неприступную крепость на острове. Попасть в замок было возможно, только проехав по подъемному мосту, перекинутому через широкий пруд. Трое ворот замка находилось в башне, встроенной в толщу земляного вала. Эти валы, кстати, сохранились до нашего времени, как и руины ворот. На большом замковом детинце стояли деревянный дворец и хозяйственные помещения.

Замок сильно пострадал во время войны России с Речью Посполитой (1654—1667) и во время Северной войной (1700—1721). В начале XVIII века Михаил Сапега вместе с женою Людвикой обновили и укрепили замок. Вокруг замка они заложили красивый парк. В 1748 году в замке произошел сильный пожар. Замок полностью сгорел. В связи с этим Сапеги перенесли свою резиденцию в Слоним. Существует версия, что возможно, замок был снова обновлен. На пользу этого свидетельствуют архивные документы 2-й половины XVIII века. В ведомостях, которые освещают основные периоды жизни последнего короля Речи Посполиты Станислава Августа Понятовского, есть запись про посещение им у 1775 г. Высоко-Литовска и замка при переезде короля в свое родовое гнездо в Волчине. Про существование обновленного замка в Высоком также свидетельствует документ 1753 г., в деле между Александром Сапегой и его младшим братом Михаилом. В материалах дела записано, что «поместье Высокое с дворцом, парком, городом и прилегающими окрестностями...» остаются за старшим братом.

Возле развалин старого замка до сих пор можно видеть тот самый парк Сапегов, парк с редкими видами деревьев —  здесь растут черная и австрийская сосна, лиственница европейская и даурская, бук европейский и шумит каштановая роща. В свое время ландшафтный парк с водоемом, каналом, невысокой террасой и большим фруктовым садом украшал территорию вокруг нового дворца, построенного Пелагеей Потоцкой, и считался одним из самых живописных на территории страны.

Дворцово-парковый ансамбль частично сохранился и в связке с руинами замка служит главной достопримечательностью Высокого.

Те, кто бывал здесь, единодушно соглашаются – прогуливаясь по этим местам, вас не покидает ощущение, что вот-вот за поворотом появится дом, или к вам выйдет на тропу благородный олень из доброй детской сказки. Только ничего этого нет. Путнику в лесу встретится, разве что, удивительной нездешней природы дерево, дающее понять, что когда-то здесь был рукотворный райский парк.

Руины замка (сохранились фрагментв стен, вала, брама) вместе с Высоковским дворцово-паркавым ансамблем взяты под охрану государством. (В соответствии с постановлением Совета Министров БССР от 18 мая 1953 года 625 /б замок 17 века г. Высокое находится на государственной охране.)

Каждого восприимчивого человека тронет, когда он увидит руины построек, домов, остатки мостов, под покровом растительности, а потом через несколько сотен метров снова начинается нормальная человеческая жизнь. Пока что мы не забыли, что собой представляют все одичалые, заросшие дичком каменные руины в наших лесах и на полях, другой вопрос, как вдохнуть в них жизнь вновь, если груз истории так тяжел, а с тех времен прошло уже столько времени?