Из Лауры Балян. Простите нас, меньшие братья

ПРОСТИТЕ  НАС,  МЕНЬШИЕ  БРАТЬЯ

Наш  дом  был  на  краю  села,
На  взгорье…  пришлых  сторонился;
Там  вместе  с  нами  пёс  ютился
И  кошка  странная  жила.

Пёс  мог  (без  всяческой  натаски)
По  человечьи  говорить…
Или – почти…  в  ответ  на  ласки,
Что  людям  свойственно  дарить.

А  кошка  нрав  имела  строгий
И,  независимость  храня,
Ценила  тропы  и  дороги
В  полях,  где  зрели  зеленЯ.

Ловила  пташек,  мышковала –
Охотница,  ни  взять,  ни  дать,
Жилище,  как  порой  бывало,
Могла  надолго  покидать

Когда  соскучится  порою
По  человечьему  теплу,
Глядишь – вернётся  ко  двору
В  наш  скромный  домик  над  горою.

Дверной  скобы  касаясь  лапой,
Скребла  когтями  по  стеклу,
Иль  с  форточки  сигала  на  пол
И – шасть  к  накрытому  столу.

Вращается  земная  ось…
Прошли  года…   
                Переселиться
Нам  из  селенья  довелось
В  золотоглавую  столицу.

Дом  на  окраине  села
Мы  по  частям  пораспродали,
Лишившись  кровного  угла,
Где  много  горя  повидали.

Теперь – столичные  жильцы –
Мы,  изменившись,  позабыли
Как  наши  матери-отцы
Себя  ломали  и  трудили.

Свербит,  не  позволяет  спать
Мне  мысль  о  кошке,  что  с  охоты
Вернулась,  а  на  месте – глядь!
Нет  больше  дома  отчего-то.

Металась  в  горестной  тоске,
Звала,  мяукала,  искала,
Оставшись  в  прошлом  далеке
Нам – людям  верить  перестала.

Сыскался  ль  добрый  человек,
Что  стал  надеждой  и  отрадой,
Иль  довелось  ей  кончить  век
Застыв  голодной  под  оградой?

В  каких  она  в  последний  час
Воспоминаниях  витала?
Не  прокляла  ли  грешных  нас,
К  кому  доверие  питала?