Забродяженное

Ветер стучит в твои окна
кулаками дождя.
Я не стучу:
тенью вползаю в щель под дверью.
Я как бы помню,
что ты веришь мне по вторникам,
по средам – в какого-нибудь мёртвого бога,
в четверг – в 33-ий градус,
но к пятнице это проходит.
Переступая пороги
кабаков масштабов примерочной,
загибаешь пальцы,
сверяешься с картой,
стараешься реже моргать,
чтоб не развидеть плывущий вокруг твоей рюмочной шлюпки сон.
Картинка всё та же,
тебя не драйвит, не куражит,
но что-то во всё этом есть
от игр в песочнице
в школьном дворе,
где каждый во что-нибудь точно
влюблён,
и жаль, если только в себя.

Ниточки прочные
в прошлом
лабиринтов зауженных
съедаются за ужином
бездомной, бездетной шавкой;
край настоящего неоверлоченный
крошится,
сажей сыпется август
в сито кремированного лета...
Как много бы ни было, всегда оказывается мало
тепла человеческих объятий –
отданных и взятых;
подорожниками друг к другу жмёмся
и засыпаем во влаге земли...
...Я рада,
что каждый находит,
чем жить
и чем убиваться.