Ветряные мельницы

Ходя с мамой в поисках хлеба насущного осенью 1942 года между серыми деревнями Алексеевского района Татарской АССР, вдыхая аромат распаханных на зиму черных полей, озирая увалистые рельефы тоскливой русской природы, я часто видел медленно махающие крыльями деревянные серые мельницы. У всех мельниц было по четыре крыла.
У каждой мельницы был  деревянный шлем на голове, а к шлему  обязательно было приделано длинное бревно-ворот со стороны, противоположной той, к которой крепились эти четыре крыла. Держась за нижний конец этого бревна, мужики могли поворотить голову мельницы, сообразуясь с направлением ветра. Эти вращения делать приходилось не так часто.
Все мельницы на всем пространстве моего обозрения осенью  работали, крылья крутились, и, значит, крутились каменные жернова, и из желоба белой небыстрой струйкой в короб сыпалась мука. Душистая, мягкая, неповторимая на ощупь и запах эта чудная мука. Эх, а каков был хлеб из этой муки!  Только что вынутый из русской печки на деревянной лопате, с хрустящей корочкой, под которой еще сохраняется горячей какая-то влага. Что за аромат, что за вкус!
Обычно мельница стояла на высоком месте, на холме, всем видная с дорог. Оно и понятно: нужно как можно лучше использовать ветер, а на горках он дует резвее.
Вокруг мельницы никогда не было видно никаких построек, ни домов, ни сараев. Наверно, это делалось с какой-то определенной мыслью, ну, например, чтобы в случае пожара в соседних постройках он не перекинулся на мельницу и чтобы не оставить все село без хлеба. Думаю, что мельница была сравнительно дорогим объектом в деревне, все-таки не стандартное сооружение, да и механизм наверно был не дешев в изготовлении. Одна мельница обслуживала  не одно село, не одну деревню.
Помню, что мельник в округе был работник и человек очень уважаемый. Оно и понятно: ведь к нему приходили на поклон, за услугой.
Тот мельник, которого мне доводилось видеть, был большой, грузный, седой старик, всегда одетый в один и тот же короткий бесцветный парусиновый плащ и кепку из того же материала, конечно в муке,  краснощекий и, как мне показалось, веселый. Но надо иметь в виду, что был я с мамой, а мама была хороша собой, и было ей 29 лет.
Нет теперь ветряных мельниц. Где бы я ни бывал потом, в послевоенные десятилетия, в сельской местности: в Подмосковье, под Ленинградом, в Белоруссии, на Украине, я нигде ни разу больше не видел ветряных мельниц. А жаль. Они вымерли, как мамонты. Наверное, из-за низкой производительности. Хотя, я уверен, что стоимость работы по превращению зерна в муку на этих мельницах ниже, чем на современных. Уж не говорю  о красоте и поэтичности этих милых силуэтов на бедном деревенском пейзаже. Думаю, что голландцы мудрее поступили, сохранив свои средневековые ветряные мельницы. Интересно бы знать, как поступили с ними испанцы, так почитающие своего великого соотечественника, превратившего ветряные мельницы в литературных персонажей.
Будь моя воля, я бы кое-где вновь построил  ветряные мельницы. Жаль только, что вымерли не только мельницы, вымерли и исчезли и сами деревни.