Притча об ангелах К. Крылов

###1902.
В земле далёкой здравствовал мудрец.
Познал он всё, что знает посвящённый.
Не мог его прельстить дворец.
Он знал, чем путь туда мощённый.
И храмы не прельщали мудреца,
И страха не было, что впереди – не Рай, но
Он не страшился Божьего лица,
Поскольку знал живых и мёртвых тайны.
Он видел и сияние начала,
И чёрный ветер видел он конца.
Лишь об одном душа его скучала,
Одно не оставляло мудреца:
Не понимал он тайную природу
Тех бестелесных духов, что зовут
«Небесным воинством». Провёл в аскезе годы,
В надежде, что ответ ему дадут,
Мудрец, взывая к сущего Творцу.
Творец увидел что-то в его лике,
И Первый Ум явился мудрецу,
Начальник всех великих.
Сказал Ум: “Что ж, пойдём, я покажу
Тебе всех ангелов, и что они творят.
Сначала я туда тебя свожу,
Зла ангелы где…” Видел он ребят
Играющих, и видел он простой люд,
Любимых жён с потомством в окруженьи.
Счастливую поэтов видел долю,
Божественное их стихосложенье.
Других он видел мудрецов,
Что в свитках древних мудрость ищут.
Он видел воинов и жрецов,
И что их было лучшей пищей.
Вкушали воины яства, обладали
Прекрасных женщин множеством, и всем
Жрецам такие открывались дали,
Что видели решенья всех проблем.
Он видел и царей, своим правленьем
Довольных, почитаемых народом.
И тени чёрные давали упоенье,
Желанья исполняя год за годом.
Лишь иногда одна из тех теней
Вдруг самого счастливого касалась
Устами, взгляд пустел. Сказать верней:
Как будто счастье мигом выпивалось.
Ничто уж не прельщало: ни молитвы,
Ни женщины, ни свитки, ни еда,
Ни славные своей победой битвы,
Ни власть, ни рифмы. Понял он тогда,
Чем духи зла питаются. “Скорей
Веди меня в чертоги добрых духов” –
Сказал мудрец. (Конечно же, мудрей
Закончить лучшим)  Стон коснулся уха
Его. Увидел знойную пустыню
Он, в то же время лютый был мороз;
Казалось, что любой вот-вот застынет,
В ледышку превратившись. Орды ос
Людей тех жалили. Вконец измождены
Их лица были. Каждый мучим сам
Был и другого мучил. Страха все полны
Взывали то к земле, то к небесам.
Там были звери: тощие гиены
Всё время истязали тех людей.
Была б стена, и каждый лез на стену,
Не исключая маленьких детей.
И тени белые сновали по чертогам,
Ища несчастных самых среди тех,
Кто думал, что оставлен Богом.
И вот в какой-то миг один из всех,
Как будто бы проснувшись, обводил
Глазами ненавистную пустыню.
То – дух добра касался, что-то пил,
И, выпив, в небо улетал. Отныне
Блаженно улыбался тот страдалец,
Была во взгляде, правда, пустота.
Другие все, по-прежнему, рыдали с
Одним желаньем – броситься с моста,
Свисать с верёвки, что угодно,
Но только не проклятая стезя.
Счастливец ощущал себя свободным
От тяжести, что вынести нельзя.
И понял тут мудрец, себе на горе,
Питаются чем ангелы добра.
Хотел поставить точку в разговоре
Мудрец, хотел вернуться во вчера,
Не знать чтоб тайну этих воинств.
И молвил Ум, взирая лучево:
“Не умаляя всех твоих достоинств,
Скажу, что ты не понял ничего,
Поскольку на земле и те, и эти –
Зла разновидности. И участь их грустна.
О подлинном добре на этом свете
Ты ничего, в итоге, не узнал…”