Сон Эндимиона

В тысячелетних зарослях
Акаций и сладких виноградных лоз,
Где фавны свои песни пели,
Где так благоухал цветок
Там рой носился над водой стрекоз,
Все ночи их были шумны.

Там сам Эндимион
В тени пленительной айвы,
Нашел свой отдых
И дурманный сон.
Тот сон глаза его снедал
И тягостным дыханьем он лег
И нимфы все из сада
Поспешили прочь,
Забыв и дудочки и струны арф.

А князь насупил брови
Как лев, он недовольно зарычал.
Прекрасный всадник на гнедой кобыле
Прокрался тайно в его сад...
И спящего Эндимиона, что голову склонил,
Он разглядеть пытался,
Но напрасно...

О как устал я от красивых слов,
Плоть к плоти уже до воле мертвой,
Как пляшут капли на клинке,
Что голос ветра на заре утих
И отвергая меня вновь,
Лишь боги пресыщаемы
Но не сама любовь!

Ах как печален он,
Что попрошу сознается в своих же чарах небо,
Как бледен этот лик царя,
И нет на свете, нет другого божества,
Что так же уязвимо и прекрасно,
И я склоняюсь перед ним,
И руку простираю к волосам Юноны
Там львы у входа потеряли сон,
Но стерегут меня напрасно.
Да я обманут твоей рукой
Но сам я обманул себя мечтой.

На что нам тайна сновидений
Когда за ней нет правды дня...
Но оглянувшись в глубины сада
Лишь только карканье гиены
Я услыхал, нет царского плаща,
Лишь перст судьбы, та роковая ночь.
Но я гляжу на бессознательное тело,

Да я бы отдал за золото твоих кудрей
И за глаза морей, да сколько скажешь,
Даже слишком много...

За зло и яд которое несешь мне
И я готов гореть и у топать
Нет не могу другой судьбы сыскать...
Я ненавистен сам себе, я жалок.

Но разве я могу ли время умолять?
Прекрасного и мужественного фавна
И приласкать и в карты обыграть
Ведь что любовь, как не фортуна?
Но встреча эта не венец богов,
Любовь как гибель и тиски оков.

О, звезды юные мои
Как старцы,
Гляжу на вас мои упрямцы,
Гляжу вся ярче вы на небе,
Коварным светом готовы соблазнят.

Как лучезарен этот лучник,
Белесый месяц молодой
С его прекрасною короной
Как натянул он тетива
Зарница молнии бела
Он оголил его плече
Как кратеров слепое дно
Луна взошла желтей лимона
До проклятых и до истомы


Я спешил своего коня
Прильнул к губам Эндимиона.
Как звездочки воды горят,
Роса блестела на его устах
И розу алую впитав,
Нет не тревожил глаз его
Лишь прядь волос со лба убрав...
О как чарующ он на ложе том,
Из гладких скал и трав,
Как дикий лебедь сон его
Воркует горлицей заказ
А сумерки как хор цикад.

Что жар его объятий как прохлада,
И дикий конь его осанкой стал
Пылает мощью каждый завиток
И каждый изгиб тела царский
А я робея оборвал цветок
Все так же страстно отдаюсь мечтам...
И так ненастно мне и дико
Но в этот час я лишь смерен
Цветы нежнейшие гвоздики
Я птица что попала в плен
Нет клеток золотых,  нет сети
Не надо зерен золотых.
Как яд Цецеры, тяготит к планете
Как одержимость тысячи имен.

Но безрассудно ты внимаешь пенью
Тех беззаботных соловьев
Ты так ненастно просишь об огне
Что не желаешь знать о сожалениях
Ты как забытый долгий сон
Где скорлупа обыденности дня?
На дне фантазий где хранишь меня
Где твои руки что меня подхватят
И понесут и понесут меня...
Да я утратил всякий сон и смысл,
Утратил всякий дар земной,
Я лишь искусен во вранье корыстном
И эту славу я разделю с тобой.
А ты внимаешь облику и чарам...
Что есть любовь мой ангел, что потом?
Но мука нам с тобой, не разделяем
Что свято, что порочно,
Что так без устали зовут грехом.

Что розою ты не на зови,
Она как прежде пахнет
И дынной корки из вулканов льда
Подземная вода Тритона
Исчезнет вскоре без следа...