Руны. Сентябрь

Парус

В  селенье  на  краю  вселенной
напрасно  музыка играла.
Над  белопенным  морем  черным...
И саксофон рыдал, как будто обречённо,
по  человечьи,луна  светила в  полнакала,
высвечивая звук на  четверть.

Там  император  не  вставал  из гроба
в определенный час,
себя я на пиру встречала,
 застигнутом рассветом,
когда  цветы, заметно увядали.

И  открывались  неземные  дали,
и  утреннее  дуновенье
готовило стихосложенье,
которое на  век восславит
солёный парус, что  в  лазури  тает
и птиц сияющее пенье.
1.9.20.

Что делать?

Что  делать?  -  Ты  вечно  пьян,
Грызет  бобер  деревья.
Отпусти  меня  по  полям-
Только  верю я в  поле ветру.

Что  делать? Потерян  браслет,
Которым  я   так дорожила,
От  рощи  остался  скелет,
В  ноябрьские дни   не до жиру.

В ручьях  моет  руки  Пилат
Аж кровь  стынет  в  жилах,
Не  до  пил  ныне,  не  до  лопат-
Мы  смертную память  изжили.

Что делать?  Придет  зима,
Маячит  вниз головою.
Вселенная  сходит  с  ума,
Где  мы  так  любили  с  тобою.
2.9.20.
Голос

Проплывали  новые платформы,
Прутьями  дождя  по  стеклам  било
Ликованье  лета  уходило,
Из горла  прохожий  пил  до  нормы.

Свет  фонарный утекал за  город
В  корчах  смеха  тени  по  заборам
Уплывали  вместе  с  темным  лесом...

Голос  призрачный  умершей  поэтессы
Догонял  меня  по  гулким  рельсам.
Будто  на  земле  он  что-то  кинул-
Плачущий,  тоскливый  и  невинный.
3.9.20.
Каменное

Сиял  как  драгоценный  камень
недопитый  глоток  в  стакане,
и  каменно дремали  изваянья
 на  берегу  Невы.
И  я была  случайной средь  гульбы,
мне  в ритмах рока  все  слышалось-
"не  вы, не  вы." -
Из  преисподней  или  свыше.
Зачем  мне  город вымышленный,
измеренный  шагами убиенных,
и  звенья  каторжных цепей,
            звенящих в  генах.
Стоять  бы  мне  на  камне
  и  до рассвета, созерцать
и  отрицанье  отрицаний  отрицать,
иное  не  откроется  пока  мне.
4.9.20.
 
Звено

Невзрачный  человек  ты  утомлен  разлукой,
не гоношись, еще  придет  твой  час,
придет  она, даю тебе  поруку
без ярких  косметических  прикрас.

Под  плещущей  луной,
звено  в  звено  вдевая
сольешься  с ней,  невзрачный  человек,
потерянный, рыдающий, больной,
и  вам  откроется..., а  впрочем  я  не  знаю,
осенний  ветер  начинает  свой  разбег.
5.9.20.
Киот

Тосковать  так  не  мудро
от бездумно оброненных  слов,
О,мой друг  темнокудрый
окруженный толпою домов.

Ты  попробуй  сангиной
написать уплывающий  взгляд
всё  исчезнет  и  сгинет-
кто  хулит  и  кого беспрерывно хулят,

ты  попробуй  по  нотам
разобрать голос  вечный  души,
приложится  к  киоту
в сельском  храме в лебяжьей  глуши...
6.9.20.
Руны

Паду  я, как  в обморок  в  мокрые  травы,
Дождем  проливаются  звезды,
Кому  говорить-то,-Мы  оба  неправы,-
Никто  не  услышит - поздно!

Лицом  осветит  меня  круглым  подсолнух,
Соседский  кобель обругает, хрипя-
Брехливый с  дождем  соревнуется,  олух
Аж шерсть  поднимается  дыбом  в репьях.

Лежу  подо  мною подземные  струны-
Мне б  только  мелодию смочь  разгадать,
Как те  костяные германские   руны,
Чью  тайну  пыталась  мне  мать  передать.
7.9.20.
Сказка
По  Волге  урчит  моторчик,
Проторенным фарватером  спешит,
А  мне  бы  с хозяйством   закончить
В  заросшей  садовой  тиши...

Ну,  как  подобрать  мне  ключи
Из  ржавой  скрипучей  связки
К  сиянию  чуда  в  ночи,
К забытой  прабабкиной  сказке?
 8.9.20.
Фото

Тогда  я  гребла,  звеня  уключинами,
А  ближе  к берегу ты  сел  на  весла,
Что б рыбаки  на  мостках  скрипучих,
Не насмехались,  взирая  косо...

На  горке храм Рождества  Богородицы-
К нему  мы  стремились по  матушке  Волге,
Плоды  собирали  в  садах огородницы,
Земле  возвращая  вселенские  дОлги.

Тогда  ты  был  нежен,  у  дебаркадера,
Полуразрушенного  ветрами,
Фотограф  московский в  поисках  кадра
Всё щелкал  мгновенья   над  нами.
9.9.20.

В  часы,  когда  клены  не  спят,
колоду тасует  женщина,
в  ту  ночь,  когда  нарасхват
у  ветра  с  дождем  нежнейший,

начальный листьев  румянец.
Сидишь ты,  вмиг  постаревший,
пьянющий  из  все  пьяниц,
орла  перепутавший  с  решкой,

готовый  сорваться  на  крик
в  пьяном  своем  стеснение,
и  всматриваешься, что  часовщик
и  вслушиваешься,  будто  в  пение,

в неспелые  гроздья  в  горсти,
горчайшей  промокшей  рябины,
и  не  с  кем  беседу  вести,
в  прозрение  винном...

10.9.20.

Дым
Дороги  наши  в травы  залегли,
Луна  их  чешет призрачным  сияньем,
Мы  прожили бездумно, как  смогли
На  родине  слонов,  в  изгнанье.

Там  увязали рощи в  горизонте,
И  некому  задать вопросы,-
Зачем  все было, господа,позвольте,
В ответ  дожди  прольются косо.

Зачем  мы  на  ходу  подметки  рвали,
Прощаясь,  засевали  пашню,
Злопамятно  свободу  звали
Под  Спасской  башней?

Что  бы  в  конце,  взглянув вполоборота,
Вдохнуть  прощальный  запах  хризантем,
И в  упоенье  вечного полета
Рассеяться,  как  дым затем.

11.9.20.

Назад

Пока  горит  закат  на  медленном  огне-
в  деревне  к  чернозему  приобщиться,
понять  зерна златую  душу  тщиться-
 земные  токи жизни  в  тишине.

Наточат  косы всполохи  зарницы
в  глуши отпетой, петушиной,
а  кто-то меряет  и  меряет  аршином
страну пречистую,  березового  ситца.

И  то  сказать,  на  что  нам  здесь прогресс,
словцо  протухшее  - "проблемы"?
Нам  возродить бы  срытый  лес
и  отмолить назад  все  перемены.

12.9.20.

Корвет

Давно  меня  твой  голос  не  тревожит,
К  заросшей  пристани мне бы  пристать,
Теперь  я только  в  рощи  вхожа,
Мне  заросли  болотные  под  стать.

А  "кудри  наклонять  и  плакать"-
Тем  никого  не убедила,
Сапог  мой  засосала  слякоть,
Дрожит  над   речкою  удило.

Пульсирует осенний  синий  цвет
Усиленный беленной  церковью,
И  мнится  в  воздухе  летающий  корвет
Над  остовом снесённой  верфи.

13.9.20.

Урод

Село качаемо  собачьим  лаем по  ночам
Плаксивое лицо луны висит  над  ним  и  дремлет,
Но  третьи  кречеты с  рассветом  закричат,
И  новый  день  падёт  на  землю.

К  ручью  склонится серебром  всем  ива
В  привычном  неземном  поклоне,
В  мозолистых  руках почти  счастливых
Уключина всей  ржавчиной  застонет.

Всё   повторяется  из  рода  в  роды-
Бездонные  дожди, заката полоса,
И пьяненьких подпасков голоса,
Обида слезы  льющего  урода...

14.9.20.

Ты был
А.К.
И  пряный  запах  лести,
и  чисел  бег,
давно  с  тобой  не  вместе-
почти  что  век.

Ты  был  художник-
автор  трех шедевров,
ты  был  острожник
дара,измотавшего  мне  нервы.

В  то  утро, шевелившее  сады
незримого дыханьем,
ты  дотянулся  до  звезды,
 земным  израненный.

15.9.20.

Морок
Выхожу  на  улицу,  смеха  ради,
И  почти  лечу  над  тротуаром,
Но  и  там  смех вирусом  украден,
Морок  голову  морочит  даром.

А  в  метро  кричат глашатые,-
Близко  смерть, наденьте маски!
Аж  вагончики  пошатывает
В  наставленье, для остраски.

В  небо  рвутся  этажи,
Как  могильные лопаты,
И  чумные  кутежи.
И  потухшие лампады.
16.9.20.

Неверность

     "Я вижу город в голубой купели"
              /Георгий  Адамович/
Ухожу  на  зовы  колоколен
С  неподъёмной  ношей  греха,
Белокаменен  и  первопрестолен
Вечер в  Городе,  что  впопыхах

Перестраивают пришельцы.
Сохранить его  мы  не  сумели.
Греземый скитальцем  и сидельцем,
Город в голубой купели...

Я стою как  чахлая  березка-
В  выхлопах горбата  и  черна,
Ну,какая я, к  хренам,  великоросска,
Коли предкам позабытым  не  верна.
17.9.20.

Подкидной

Напрасно  ты  шел  рядом
со мной, без  сноровки,задумчивый-
испепелили  небесные  взгляды
тебя озёрной  излучиной.

Ведь  коршун только  да  я
смотрели на  свет  не  мигая,
туда  повела  я тебя
зачем? и  не знаю...

Мне  холодно  было  одной
в  сияние сотен  светил,
где  звездный  летит  листопад
где  речи  толпы-невпопад.

...играла б  с  тобой  в  подкидной,
в  жену  себя  превратив.
18.9.20.

Сеновал

А  сеновал  весь  пахнет  клевером,
В щели  луна  торчит  поджаристая,
Зачем  же  я  тебе  поверила,
Не  уходи пожалуйста.

Ведь  без  наручников,  не  под  конвоем
Уходишь    в  утреннюю дрему
Когда  роса  рябину  кроет,
 Меня  отдав другому....

19.9.20.
Рост

И  вот тебе  уже  не  в  жилу
Кусать, рыдая  заусенцы,
Здесь  не  до жиру,  быть бы  живу
В  неровном ритме сердца.

До  измерения  четвертого
Без боли  непостыдно  добрести,
С  молитвою у  Лика  полустертого.

Что  в  рост  пускать здесь? Дорасти б
До чувства  вечного,  шестого,
И сгинуть  в  раме зеркала пустого.

20.9.20.

Рисунок

Пожелтел рисунок  карандашный,
Различила  чудом- стало  страшно-
Очертания лохматой  белой  астры,
Мне  подаренной  в начале  марта.

Шли  по Бронной или  по  Тверской,
Ты  мне напевал что-то  из рока,
Я  тебе читала Скифов  Блока,
Всё  поигрывая  русою косой.

Говорила,-Ты  пожнешь то,  что  посеешь,-
Ты  в  толпу стремился  пьяную,
Осаждающую золоченный  Елисеев...

Я забыла  дни  те  окаянные,
И  зачем  мне  росчерк  карандашный,
Город кумачами  изукрашенный.

21.9.20.

Долюшка

Звездное  золото  колосится,
месяц  рушится  в  лес чернеющий,
хватит  выяснять и  беситься,
сеять упреки, нежнейший.

Я  ль  не  стелила тебе  луговину
с  васильками в свежести разнотравья
я  ль не  рожала тебе  сына,
не  кормила  его сосцами воспаленными?
 
Пьешь наговоров варева  отраву
в  толпе   злоязычья-   невинную
обвиняешь, изувеченную,  изъязвлённую...

Долюшка  женская  неизменна
даже  в  эпохи равноправия  гендерного-
руки  заламывать,  биться  о  стену
прощать  неверного.

22.9.20.

В поисках нежности
Падают  кленовыми
             ладонями  рифмы,
Скоро падет  на  раны снег
                крупной  солью-
Сребрениками ко  дворцу Каифы-
За  ломанный  грош
              заплатившей  любовью

Мне, в  кровь по
                дорогам нехоженым,
В поисках нежности,
              милостыню у нищих,
С  душою  выпотрошенной
                порожнею,

Сухими  губами,
             искусанными  испросить-
Давно  меня  никто
                здесь  не  ищет,
Стану  на  паперти
              под  юродивую  кость.

         23.9.20.

Тина

Шум дождя  сердца стук  заглушает,
Время падает,  падает  в  сад,
И  за  нас   наши судьбы  решает
Миллионы  столетий подряд.

Осень  плавно  купается  в тине,
Красит берег  зеленый в  кумач.
Разбивает на  низкой плотине
Бревна  ржавого  цвета,  хоть  плач.

На  руинах забытой  шарашки
Не  растут ни  береза,  ни  клен,
Лишь от  стаи  отставшей пташке
Так привольно меж грозных времён!

24.9.20.

Оправданье
Быть  может  дуб  меня  пред Богом  оправдает
В  дупло  горящему  лила   из  ржавой  банки
И  приговаривала,-" жив, кто  страдает",
И  возвратила  дрожь  обугленному  спозаранку.

Несло  сивухою  ночною  из канавы
Делили там бомжи добычу  вражью,
Не ведавшие  пораженья  права,
Не  знавшие печаль бумажью...

Мерцала рання  звезда  за  облаками-
Кому-то  гнить, ну,  а  кому - расти,
И  восходило  царственное  пламя
На трон воздушного  пути.
25.9.20.

На краю
Как же  долго, осень- осень,
Я  не  хвастаюсь обновой,
Я шагаю  звездной  осью
За  фонариками гномов.

Стынут волчьи  изумруды
В  тьме  медвежьего  угла.
Где-то  в недрах, где-то  в  копях,
Где-то  на  краю  села.

Там  Кащеева  игла,
Тяжкий  труд и речи  мудры,
Замять  снежная  бела,
Там  Россия   силы  копит.
26.9.20.

Одно лицо

Выдали  пропуск на  два  лица,
Где  коршунам  раздолье,
Где не цветет  кислица,

Мы  смылись листьями
Из выхлопов  столицы.
Светилась речка,  как  наши лица.
Высвечивая  истину  неистово.

Теперь  стою - песок  в  горсти
Просыпался  сквозь  пальцы,
Ну,  а  кому   перенести.
Цвет  предрассветного румянца?

И вместо  свадебных  венцов
Венчальной  чаши  древней,-
Мне  пропуск на одно лицо,
Заверенный  седым  слепцом,
Ломающим хребты деревьям...

27.9.20.

Гроздья гнева
Ангел сошел на землю и срезал гроздья винограда,
бросил их в "великое точило гнева Божия".
И оттуда потекла кровь
"даже до узд конских,
на тысячу шестьсот стадий".
        /Апокалипсис/

Братья и сестры — час  наступил  искупленья,
Дети-пустынной угасшей  Вселенной-
В  ветхих одеждах греха, в  похотях  бренных,
В  поисках жалких  вакцин от Божьего  гнева!

Тщетно блуждаете в темном слепом бездорожье,
В  топях холодной планеты,  в  пламене  адском-
Вами  зарыто  в пустом карнавале  дурацком
Слово, что  было  в  начале, смиренное,  Божье...

Уши  зашейте  от мертвых и  разноязыких-
Гладких  речей -сатане  равновеликих.
Полночь  к  молитвам  взывает да  покаянью-
День призовите  восстать  с  берегов леденящею  ранью!
28.9.20.

Час
Молитвенно   целуешь    локон
И  сигаретой  пахнущие  губы,
Читая неусыпно Блока,
Хоть  москвичей  в  провинции  не  любят.

В  забытых  городках такая  грусть,
Что  даже  отсырели  спички,
Я  сплетен здешних не боюсь,
А  ты  мусолишь  слово  Русь,
Без  закуси пьешь  по привычке.
 
Задвину  шторы-
Там  толпятся  тучи,
"Час-то  который?"-
Ответь  на всякий случай...
29.9.20.

Единожды
ты  лучше бы кайлом  дворницким
долбил  российский  лед,
чем  фанаберией  полниться
не  пить, где  лошадь  пьет.

единожды  с другого  бока
посмотришь в  бездну  бытия
и  вдруг  поймешь, как одиноко
тебе на  свете  без  меня...
30.9.20.