В особом измерении Подборка стихов 11062

СЕРГЕЙ  НОСОВ

В ОСОБОМ ИЗМЕРЕНИИ
ПОДБОРКА СТИХОВ 11062


   .   .   .
Я живу
в особом измерении
для меня
нет лета и зимы
дня и ночи
счастья и несчастья
времени
которое уходит
и пространства
что для всех кончается
и причем конечно
навсегда


и я выше
всех волнений
в мире
и плыву как будто
в невесомости
там где не бывает
расстояний
и где птицей
стрелка часовая
улетит от нас
под облаками
в те края
где ничего не кончится
но и не начнется
никогда.



   .   .   .
Я прикоснулся
к стенам голубым
и вдруг они
раздвинулись и стали
высоким небом
прямо надо мной
прозрачным бесконечным
и свободным
парящим в неоглядной
вышине
и я дотронусь
до воды пруда
и пруд тот в шар
воздушный превращается
и улетает
прямо в облака
иду по лесу
утром золотым
и вдруг деревья
просто исчезают
и поле чистое
теперь со всех сторон
и на ветру
шумят в нем вольно
травы


и так во всем
мир слушает меня
и чувствует
мои прикосновения
и всю мою
заветную любовь.



   .   .   .
Живу я как цветы
на солнечном лугу
в июне и июле
как листья на деревьях
в сентябре
и как роса прозрачная
в лесу
весной звенящей
в мае и апреле


ни с кем не говорю
шлю солнцу поцелуи
воздушные
и кланяюсь луне
чудесными
волшебными ночами
как царице
и с ней одной
готов играть в любовь


а остальное мне
совсем  неважно…
кто маленьким
остался на всю жизнь
а кто состарился
в какой-то серый день
и счастья в жизни
просто не увидел


мне нравится
жить одному на свете
и богу посылать
большие письма
и в них писать
о сказочной любви


забыв о времени
как будто его нет
и за минутами
не видя годы жизни
и вечность чувствуя
как чудное мгновенье
в котором нет
начала и конца.




   .    .    .
И я давно живу
не на поверхности
а в самой глубине
существования
с его обычными делами
и заботами
с весенним щебетом
веселых птиц
и очень злыми
зимними метелями
и  летним зноем
и с дождями осенью
и с толпами холодных
серых дней
которые стучатся
в окна в двери
и просят с ними
жизнь свою прожить


я привыкаю
больше понимать
на многое
не обращать внимания
умею видеть
что за горизонтом
и чувствую ночами
свет луны
и по утрам в сиянье
солнца летнего
я различаю
радость и любовь


а главное - я пью
из мира чудного
глотками жадными
весь элексир восторга
и становлюсь
таинственным любовником
земли моей простой
и неба синего
с которыми стелю
свою постель
на том краю вселенной
где открыта
как пропасть звездная
всей жизни глубина.



   .   .   .
Многим желаниям
лучше не сбыться
то что уходит от нас
и теряется -
часто лишь к лучшему
незаменимого в мире
конечно же нет


проще прожить
без побед
не взбираться
по лестнице в небо
чтобы потом с нее
и не упасть
если ты жив
но ведь это же
самое лучшее
что тебе бог
от себя подарил


вот и живи
ни о чем не жалея
то чего нет
тебе вовсе не нужно
мир лучше знает
что дать а что взять
самое лучшее то
что все время с тобою.


   .   .   .
Какое-то все
жалкое чужое…
обрывки мыслей
что успел собрать
остатки чувств
и тени разговоров
которых может
даже просто не было
или они
забыты навсегда


и этим жил
и этим был доволен
считая крошки
целым пирогом
и годы убегали
босоногие
по пустырю
забытой всеми жизни
не возвращаясь
никогда потом


а вот теперь
свобода - до небес
и если крикну -
мир меня услышит
и улыбнется
помахав ладонью
и посылая мне
большой привет


теперь живу
всерьез
и в самом деле
пью жизнь из чаши
полной до краев
и мне приносят
радости волшебные
спускаясь с неба
ангелы веселые
и вновь  оркестр
на чудном белом облаке
разучивает
музыку любви.



   .   .   .
И на моих часах
не будет времени
я выйду в сад
и не вернусь обратно
и солнце спустится
мне на ладони
и будет ласковым
со мною до конца
я не узнаю
что такое мир
где звезды пыльные
как будто из чулана
всем заменяют
счастье навсегда
не стану жить
в толпе
в ее бурлящей гуще
где что-то варится
сегодня и сейчас
а разожгу костер
на краешке земли
и с ним переживу
и время и пространство
которое
уходит в никуда.



   .   .   .
Счастье
входит в дверь
в любой момент
и уходит
тоже незаметно
где оно -
мы никогда не знаем
в чем оно -
так трудно угадать
но мы ждем его
как неба синеву
как весну волшебную
ночами
и как ласки
девушки любимой
закружившие
тебя таинственно
так как кружат
в парке карусели
в лунный вечер тихий
иногда.



   .   .   .
Сегодня лето
запросто закончится
вот оборвется
словно желтый лист
и улетит
в ночную тишину
в ее таинственное
чудное пространство
а утром будет
осень и дожди
и небо станет
молча плакать в лужах
и ветер унесет
простые радости
в суровые владения
зимы

мы станем жить
тогда совсем иначе
за окнами закрытыми
за шторами
и за дверями
на больших замках


и лето вспомнится
как сказка перед сном
рассказанная детям
потихоньку
чтобы они
счастливые заснули
и встретили царевен
и волшебников
среди невиданной
загадочной земли.



   .   .   .
Ничего хитрого
совсем не происходит
все просто -
в небе были облака
и вот они
уплыли потихоньку
наверно за водой
в другие страны
и выкатился солнца
желтый мяч
теперь в небесном поле
футболист
его гонять в ворота
будет снова
зеленой нашей
сказочной земли
и мы как зрители
и хлопаем в ладоши
и на трубе играем
и поем
ведь это представление
небесное
на поле голубом
еще не кончилось
и желтый мяч
еще летит в ворота
расставленные
посреди земли.


   .   .   .
Я не был победителем
и не был
побежденным
и в жизни мне
везло и не везло
как в картах игроку
везет бывает
а после снова
невезенья час

и вот теперь живу
во всем по своему
как будто
мира рядом просто нет
он взял и испарился
как туман
холодным утром
белым и прозрачным
и мне без мира
стало хорошо


лети себе
в просторах одиночества
куда захочешь
ясным днем
и ночью
волшебно полной
чудных
ярких звезд
и не встречаешь
злого колдовства
и не придется вновь
кому-то кланяться
и жизнь полна
свободы и добра.



   .   .   .
Бывает ночью
странный час чудес
когда приходят
призраки и тени
и пляшут во дворе
и залетают
в нечаянно открытое
окно
ложатся на твою
кровать
и притворяются
что сладко засыпают
и снова пляшут
пляшут по рассвета
вот прямо
в комнате
и на твоем столе


ну а тогда
когда вернется свет
они так незаметно
исчезают
как будто бы
совсем не приходили
и ты окно для них
не открывал.



   .   .   .
Кто не был
на дне жизни никогда
тот ее света  толком
не полюбит
как его жадно любят те
кто знает
власть тьмы и мрака
на земле


а я ведь был
там где всегда темно
и знаю многое
об этом мире
и встретил свет опять
с таким восторгом
который не забуду
никогда
и юность заново
как будто пережил
по настоящему
веселую хмельную
с романтикой
цветов и поцелуев
и дальних странствий
в те концы земли
где ночи белые
и ласковое утро
тебя встречает нежно
каждый день


и я теперь
и старше стал на жизнь
и молод все равно
той молодостью чудной
которая сменила
эту юность
как сок весенний
радостный березовый
сменяет
бодрое церковное вино.



   .   .   .
Очень хочется жить
просто жить
на знакомой земле
а не быть
уважаемым или богатым
по зеленому лесу
бродить
а не вечно толкаться
в толпе
видеть солнце
и синее небо
а вовсе
не спины прохожих
и прожить много лет
не заметив
как это случилось
и когда был рассвет
и когда на часах
снова осень
и когда
на весенних полянах
любовь.



   .   .   .
Желанное летит
к тебе
как стая голубей
как будто ты
их кормишь
незаметно
зерном волшебным
ранним
тихим утром
когда и солнце
еще спит в раю
и нежная луна
ушла за облако
и растворилась
в небе
знакомой доброй феей
как всегда
и ты один остался
в этом мире
и призываешь снова
чудеса
к себе как слуг
готовых все исполнить
что ты им скажешь
шепотом сегодня
чтоб черный мир
об этом не узнал.


   .   .   .
Пока мы живы
мы на все влияем
что рядом происходит
в этом мире
даже когда мы спим
или сидим одни
на теплой кухне
и пьем свой неизменный
сладкий чай


что нам ученые
которые не верят
что можем мы
влиять
на что-то в мире
не делая
ну просто ничего
события вокруг
зависят от того
что в голове твоей
незримо происходит
ты излучаешь
счастье и несчастье
как солнце
излучает свет
а черная дыра
в немой вселенной
проглатывает жадно
мир вокруг


и к светлому
живому человеку
приходит то
что он всегда желал
ну а когда
ты излучаешь тьму
ее все больше станет
с тобой рядом
ведь ты же сам -
источник этой тьмы.



   .   .   .
Мне жить легко
и просто не поверить
что в этой жизни
что-нибудь закончится -
восторг и радость
светлый день любовь…
мне кажется
что кружат карусели
желающих любить
в старинном парке
и дети во дворе
опять хохочут
и солнце прыгает
как заяц
в облаках
как будто в небе
как в широком поле
весной  растет
небесная трава
в ней бродит бог
и собирает счастье
как дети
собирают на поляне
волшебным утром
чудные цветы.


   .   .   .

Надо просто
мир установить
вот со всем
что рядом существует
пожать руки
лесу или полю
солнце рыжему
всегда глядеть в глаза
не стесняться
молодой луны
озеру шептать
о нежных ласках
дом обнять
в котором ты живешь
завернуться ночью
в одеяло
с звездами волшебными
на нем
и заснуть
счастливым сном
ребенка
что в саду резвился
целый день
и нашел невидимое чудо
словно снова
в сказку заглянул.





   .   .   .

Тот мир что видим мы
совсем пустой
в нем все придумано
для смеха и игры
наивно  светит
солнце из бумаги
плывут
все в белой пене
облака
как будто их
из ванны мыльной взяли
и бросили на небо
просто так
и надувные легкие шары
летят над нами
как большие птицы
их дети надували
ранним утром
играя в жизнь
красивую большую
и полную
и света и тепла.




   .   .   .

Хуже всего
когда ты сам себе
ккк чужой
а быть чужим другим
совсем не страшно
ну что ты им
и что они тебе -
ничтожные  пылинки
в море жизни
и если ты себе
как теплый дом
и с окнами
глядящими на небо
то что же еще нужно
в этом мире
чтобы прожить
беспечно
как шутя
живи себе
и радуйся тому
что видишь за окном
чудесным утром
а уходя
и закрывая двери
оставь в квартире душу
чтоб ждала
как ждет любимая тебя
и верит
что вернешься.



   .   .   .

В жизнь надо проникать
снимая все покровы
отодвигая улицы заборы
и дома
расстегивая облака
на небе
снимая зелень
как снимают платье
с полей вокруг
пусть будет нагишом
весь этот мир
тем он и интересней
и больше знаешь ты
о самом тайном
о том что скрыто
и под облаками
под листьями в саду
и под волнами
в том море синем
где вообще нет дна
под одеялом снега
в той кровати
где спит
такая нежная земля.


   .   .   .

Ты не веришь что рядом
уже не останется счастья
его все разберут
на игрушки
в пустом магазине судьбы
там на полке один только
розовый слоник
попугай говорящий
на старом суку
и солдат
без ружья
в запыленных больших сапогах
он вернулся с войны
где его застрелили
и тогда он отправился в путь
по земле
мимо черных лесов
мимо синего моря
и под небом
всегда голубым
и теперь он
все знает о жизни и смерти
и так смотрит
как дети наверное смотрят
если видят
и небо и  землю насквозь.




   .   .   .

И мне не стать таким
как небо звезды
ветер облака
у них и жизнь всегда
совсем другая
а хочется
быть небом
хоть немного
и звездами светиться
иногда
и ветром улетать
в края чужие
а возвращаться
солнцем и цветами
и маленькими
каплями дождя
и листьями
шумящими так славно
как дети малые
шумят
когда играют
и я хочу быть вместе
с этим миром
когда он вновь
кружится и танцует
на празднике
улыбок и восторга
которым нет
и не было конца.





   .   .   .

И с чего начинается
улица старости
я и забыл
где кончается
улица детства
не помню
знаю только
поляну любви
под горящей луной
ту где с неба
как слезы
все падают звезды
и слышны поцелуи
в густой темноте
а как утро приходит
становится тихо
только тени так сладостно
вновь обнимают друг друга
не заметив что входит
стесняясь рассвет.


   .   .   .

И я же знаю
что в своем лесу
нарву цветов волшебных
на рассвете
и в комнате
оставлю тот букет
и станет жизнь стремительно
счастливой
как будто их
чудесный аромат
так привлекает
сказочное счастье
что вот оно всю ночь
летит ко мне
как бабочка красивая
ночная
которую влечет
нектар любви.



   .   .   .

Я ожидаю юную весну
хотя пора бы
ждать уже и осень
и ожидаю
что взойдет луна
хотя давным давно уже
рассвет
запели птицы
снова на деревьях
как будто я
не прожил жизнь свою
а просто так
играю во дворе
в песочнице
как маленькие дети
и все боюсь
холодной темной ночи
которая конечно
не придет.





   .   .   .

То хочешь ты
взлететь на небеса
то хочешь
опуститься на дно моря
опять идешь пешком
вокруг земли
и возвращаешься к тому
с чего ты вышел
находишь то
что сам же потерял
и остаешься там
где жил когда-то
как только появился
в этом мире
и стал расти
шуметь и зеленеть
как клен у дома
в маленьком дворе
который жизнь проводит
с облаками.


       .    .   .

Город тот
был на реке печали
и она катила
свои воды
в голубое море
тишины
в городе была
святая башня
вся из очень синего
стекла
и на ней стоял
холодный ангел
провожая в вечность
облака
и была у ангела
надежда
старая и добрая
как мир
что когда-то
унесут на небо
на руках
весь город
облака.






   .   .   .

Ты станешь маленькой
а я буду большим
ну а потом
мы поменяемся местами
я превращусь
в цветок или травинку
и ты меня найдешь
в бескрайнем поле
и будешь
очень нежно целовать
и стану я
качаться на ветру
в твоих горячих
ласковых ладонях
а после ты увидишь
и узнаешь
все то что мне уже
не рассказать.



   .   .   .

Я достаю
руками счастье
прямо с неба
пусть полежит
в кровати у меня
и пусть подружится
с цветами
в милой клумбе
у самого окна
в моем саду
я предложу ему
в пруду
всегда купаться
и бегать в доме
просто нагишом
а ночью темной
сладко целоваться
как все влюбленные
бездумно
и тайком.


   .   .   .

Днем приходится
голое солнце
держать за бока
ночью
гладить  луну молодую
и звезды срывать
с обнаженного неба
руками
утром сонным
с туманом купаться
в единственной ванне
на свете
где бывают
и ангелы с неба
и духи земли
ну а вместе с закатом
костер  зажигать
на окраине мира
чтоб сгорал в нем
весь смех
и все слезы
что люди
придумать смогли.


   .   .   .

Жизнь меня принимает
за ивовый прутик
и хочет согнуть
из таких мол
плели мы обычно корзины
улыбается так
как наверное окунь
в воде улыбался
когда видел
простого малька
а вот я оказался не гибким
как стоял
так и ныне стою
и теперь говорят -
он же столб
самый серый
совсем незаметный
и что взять нам
с такого столба…
но потом вдруг окажется -
столб превращается в камень
и не сдвинуть его
никому
потому что на то он и камень
а не ивовый прутик
какой-то
из плетеной корзины
в углу.

   .   .   .

Ты сам себя
упрямо нагрузил
мешками с радостью
коробками с печалью
и ящиками
розовых надежд
и вот везешь их воз
уныло
по большой дороге
и нет дороге той
конечно же конца
тебя толкают грубо
как обычно
хотят спихнуть
в канаву или в грязь
но ты упрям
как ломовая лошадь
везущая хозяйский скарб
куда-то
неведомо кому
и для чего.





    .   .   .

Бывает копится
хорошая погода
как в копилке
монеты солнца
тонут золотые
и вдруг рассыпятся
веселым ясным днем
или любовь
по капле копится
в большущей синей луже
и вдруг прольется
словно океан
затопит землю нашу
и от счастья
мы тоже можем утонуть
в ее волнах
высоких и красивых
и так вся жизнь
и все в ней
без конца
незримо собирается
по капле
в высоких странных
синих облаках
а после вдруг прольется
тем дождем
который все изменит
и прославит
и мир и солнце
и тебя и счастье
и нежную
воздушную любовь.





   .   .   .

Ты ведь раньше не знал
что бывает
наслаждение
снежной зимы
упоение
жаркого лета
одиночество
осени милой
и безумие
юной весны
а теперь ты все знаешь
об этом
видишь ночь
где таится любовь
слышишь шепот
волшебного утра
и купаешься днем
в ярком солнце
как купаются дети
в бассейне
с очень теплой
прозрачной водой.




   .   .   .

И ты идешь по полю
ранним утром
и будто бы несешь
в ладонях солнце
и на плечах твоих
как дети облака
смеются смехом
ласкового лета
когда вокруг
зеленая трава
вновь приглашает
целый день валяться
любовником счастливым
на кровати
из мха цветов
и шепчущей листвы
она нарочно
падает на землю
чтоб стать постелью
нежной для тебя
ну а потом
начнется снова ночь
где звезды зажигают
свои свечи
и молятся
таинственному богу
земной
и упоительной любви.





   .   .   .

В плохое мне
не верится совсем
по моему
его уже не будет
все кончилось
плохое для меня
остался свет
цветы и смех
и ласки
и множество
горячих ярких звезд
они со вскриком
падают на землю
и я ловлю их
вновь в свои объятья
и так целую
как целуют только
когда бушует
жаркая любовь.



   .   .    .

Я говорю с луной
хотя она смешная
и солнце мне
протягивает руку
хотя оно
и очень высоко
и лес встречает
как толпа детей
веселым хлопаньем
в ладоши листьев
и поле провожает вдаль
как девушка босая
без всякого смущенья
и стыда
и птицы ей поют
о сказочной любви
и я бы спел
да слов таких не знаю
чтоб сказка стала былью
навсегда.




   .   .   .

Закончилась
наивная весна
в знакомом мире
и птицам петь
уже надоедает
черемуха
конечно отцвела
как девушка
в свои семнадцать лет
и стала взрослой
скучной как обычно
той о которой
нечего сказать
и облака вот
простыней накрыли
все небо синее
и скоро уж прочтут
заупокойные молитвы
вместе с ветром -
«прими мол душу неба
вечный бог»
а я брожу по улицам
опять
как будто я
один в живых остался
и больше нет
ни солнца ни луны
их так давно
уже похоронили
и вот кресты
стоят за горизонтом
где не бывает
счастья никогда.




   .   .   .

Ты радоваться можешь
и тому
что все тебя
оставили в покое
ушла луна
как старая подруга
в которой нет
ни света ни тепла
и солнце
передумало светить
конечно ему это
надоело
светить уныло вечно
день за днем
и птицы не поют
уже устали
петь под окном
неистово с утра
прохожих нет
на улице пустой
все в отпуске наверное
на юге
а здесь остались
дети и вороны
и вот  кричат
весь день о чем-то
во дворе.





   .   .   .

И что-то славное
конечно же случится
простое милое
и чудное немного
и облако
мне сядет на плечо
как птица белая
и я пойду по миру
считая города
считая страны
до десяти
а может до пяти
и выйду
за околицу земли
и встречу бога
на краю вселенной
отдам ему
все письма о любви
которые писал тебе
когда-то
и по тропинке
старой и знакомой
вернусь опять домой
в свою избушку
в дремучем темном
сказочном лесу.





   .   .   .

Чтобы мог ты задуматься
о красоте и о юности нежной
ночью выходит луна
молодая
и глядит на тебя
словно девушка
в белом взлетающем платье
и вздыхает о том
как же ты от нее далеко
чтобы мог ты любить
утро раннее
ласково входит
в твой дом
с белой грудью своей
обнаженной
словно только что
в ванне тумана
купалось оно голышом
и чтоб ты отдыхал
от большого и шумного мира
вечер снова берет тебя
в свой монастырь
где ты будешь
так  долго молиться
о вечном
стоя в  розовой церкви
заката
и думая только о  боге
в небесной дали.






   .   .   .

Ты хочешь
и дотронуться до неба
и по воде пешком
немного походить
на танцы приглашать
луну
волшебными ночами
и с солнцем ласковым
дружить июльским днем
что лижет языком
весь мир
как золотой теленок
копытцами чудесными
звеня
но все это
наивные желанья
живи один
как бог когда-то жил
в своем раю
и провожай
рассветы и закаты
как девушек красивых
не спросив
когда они к тебе
еще вернутся
и будет ли
счастливая весна.





   .   .   .

Жить надо так
как будто ты
не видел
на свете никого
ни днем ни ночью
и все забыл
что как-то раз случилось
и любишь только
небо голубое
как его любит
синяя вода
и как всегда
берет в свои объятья
и небо снова
падает на землю
забыв что это
не бывает никогда.





   .   .   .

Мир стал таким
как будто всюду
расположились белые
пушистые коты
на крышах на деревьях
на земле
в застывшем
замороженном саду
и на асфальтовых дорожках
одиноких
и шевелят они хвостами
и смеются
хотя так холодно
что вовсе не смешно
и хочется остаться
за стеклом
как будто бы в музее
в своем мире
где так тепло
растут цветы на окнах
и только разве
птицы не поют
но можно выдумать
и комнатное солнце
наклеить на него
бумажные лучи
и жить под ним
и долго целоваться
с той девушкой
что каждый день приходит
и создана
для сказочной любви.



   .   .   .

Нельзя подчиняться
законам природы
ты станешь от этого
зверем и будешь
то выть на луну
 то искать свою самку
и жить тебе тоже придется
ни больше ни меньше
чем эта природа
тебе отвела
если ты черепаха
лет сто проживешь
это точно
если ежик и крот -
только пять
и столько же
если ты рыба
в реке или в море
и плаваешь
коли тебя
не съедят раньше срока
такие как ты
только больше тебя
а став человеком
ты можешь на все наплевать
и реку закрыть
преогромной плотиной
и вырубить лес
и так долго прожить
как призраки
в мире живут
а ведь их
у зверей не бывает.












   .   .   .

Я уже обхожусь
без людей
словно роботы
мне достают пропитанье
помогают
когда я болею
таблетки дают
от простуд
может в будущем
я оказался
не зная о том
только люди из жизни
куда-то пропали
в новостях я читаю -
они умирают
этот умер
и тот за ним
вскоре умрет
и не пишут
что кто-то родился
при этом
может быть
перестали рождаться
давно
и закрыты уже
роддома
скоро в мире останутся
только бессмертные души
им на роботах юных
придется жениться
чтобы жить продолжать
на земле.














   .   .   .

Ты все то
что не любишь
от себя отнимаешь
своими руками
уже насовсем
вот не любишь
холодную зиму
ну и что тебе
эта зима
с ее снегом
катанием с гор
ледяных
снежной бабой
которую дети слепили
и покоем своим
когда снова вернешься
с мороза
к жаркой печке
и пьешь
с наслаждением чай
или что тебе
девичьи ласки
если так они
стали тебе неприятны
поцелуи и вздохи
биение жарких
влюбленных сердец
наслажденье
какого не встретишь
на небе
а тебе все равно
ты ведь это
теперь для себя потерял
и играешь
с приятелем в карты
всю долгую
скучную ночь
чем ты больше не любишь
тем меньше всего
и имеешь
и беден становишься
очень
в этом мире
под солнцем горячим
и нежной луной.



















   .   .   .

Все закончили жизнь
а ты только ее
начинаешь
все заснули
и спят
мертвым сном
неподвижно
только ты лишь
проснулся один
все на празднике были
весны
где наелись уже
до отвала
а ты только приехал
неведомо даже -
откуда
и твой праздник
еще не успел
и начаться
и он будет
всю долгую ночь
и продолжится утром
уже на рассвете
когда явятся феи
земные
для великой
и страстной любви.



















   .   .   .

Нет мне не превратиться
ни в монету
ту на которую
ты можешь все купить
ни в ключ
что открывает двери
в волшебный мир
которого здесь нет
и я  останусь
только сам собой
но это все таки
не так уж плохо
меня не спутать
с камнем у дороги
с окном разбитым
кем-то просто так
и со столом
где все могут поесть
не убирая
за собой тарелок
я даже в облако
на небе не гожусь
я слишком твердый
и такой тяжелый
что не летаю больше
никогда
и вместе с тем
ко мне приходят люди
хотят обычно
низко поклониться
не знаю впрочем
почему.















   .   .   .

И был балет
и долгим и красивым
сначала он
так робко начался
на сцене все одни
танцоры танцевали
их становилось меньше
постепенно
один упал
другого унесли
со сцены
на носилках
слуги в черном
и вот остался
лишь один актер
и кажется
он тоже упадет
и занавес опустится
печально
и зрители безмолвные
уйдут
но вдруг
ты слышишь музыку
как будто
над нами в небе
тоже есть оркестр
и он исполнил вальс
чудесных фей
и вот они на сцене
в легких платьях
и так танцуют
словно это сказка
с волшебным
удивительным концом
и среди них и тот
кто оставался
один на сцене
чудно молодой
как будто жизнь его
вновь началась сначала
чтобы не кончиться
теперь уж никогда.












   .   .   .

Надо молча
идти до конца
в этой чаще глухой
а потом возвращаться
в начало
огромного темного леса
кто сумеет вернуться
тот снова
начнет свою жизнь
в ней все будет
и так и не так
как когда-то
и цветы будут
ярче цвести на полянах
и любовь станет
много нежнее
чем раньше
и останется небо
совсем голубым
даже ночью
и восторгу
не будет конца.


СВЕДЕНИЯ ОБ АВТОРЕ:
Носов  Сергей Николаевич.  Родился в Ленинграде ( Санкт-Петербурге)  в 1961-м году. Историк, филолог,  литературный  критик, эссеист  и поэт.  Доктор  филологических наук и кандидат исторических  наук.  С 1982 по 2013 годы являлся ведущим сотрудником   Пушкинского Дома (Института Русской Литературы) Российской Академии  Наук. Автор большого числа работ по истории  русской литературы и мысли и в том числе нескольких   известных книг  о русских выдающихся  писателях и мыслителях, оставивших свой заметный след в истории  русской культуры: Аполлон Григорьев. Судьба и творчество. М. «Советский писатель». 1990;  В. В. Розанов Эстетика свободы. СПб. «Логос» 1993; Лики творчестве Вл. Соловьева СПб.  Издательство «Дм.  Буланин» 2008;  Антирационализм в художественно-философском творчестве  основателя русского славянофильства И.В. Киреевского. СПб. 2009.
    Публиковал произведения разных жанров  во  многих ведущих российских литературных журналах  -  «Звезда», «Новый мир», «Нева», «Север», «Новый журнал», в парижской  русскоязычной газете  «Русская мысль» и др.  Стихи впервые опубликованы были в русском самиздате  - в ленинградском самиздатском журнале «Часы»   1980-е годы. В годы горбачевской «Перестройки»  был допущен и в официальную советскую печать.  Входил как поэт  в «АНТОЛОГИЮ РУССКОГО ВЕРЛИБРА», «АНТОЛОГИЮ РУССКОГО ЛИРИЗМА», печатал  стихи в «ДНЕ ПОЭЗИИ РОССИИ»  и «ДДНЕ ПОЭЗИИ ЛЕНИНГРАДА», в журналах «Семь искусств» (Ганновер), в  петербургском  «НОВОМ ЖУРНАЛЕ», альманахах «Истоки», «Петрополь»  и многих др. изданиях, в петербургских и эмигрантских газетах.
После долгого перерыва  вернулся в поэзию в 2015 году. И вновь начал активно печататься как поэт и в России и  во многих изданиях за рубежом от  Финляндии  и Германии,    Польши и Чехии  до Канады и Австралии  - в журналах «НЕВА», «Семь  искусств», «Российский Колокол» , «ПЕРИСКОП», «ЗИНЗИВЕР», «ПАРУС», «КОЛЬЦО А», «МОСТЫ» (ГЕРМАНИЯ), «АРТ», «ЧАЙКА» (США)«АРГАМАК»,  «КУБАНЬ».  «НОВЫЙ СВЕТ» (КАНАДА), « ДЕТИ РА», «МЕТАМОРФОЗЫ» , «СЛОВО/ WORD» (НЬЮ-ЙОРК), «СОВРЕМЕННАЯ ВСЕМИРНАЯ ЛИТЕРАТУРА» (ПАРИЖ),   «МУЗА», «НОВЫЙ БЕРЕГ» (КОПЕНГАГЕН), «ИЗЯЩНАЯ СЛОВЕСНОСТЬ», «НЕВЕЧЕРНИЙ СВЕТ,  «РОДНАЯ КУБАНЬ», «ПОСЛЕ 12»,  «БЕРЕГА»,  «НИЖНИЙ НОВГОРОД» . «ДЕНЬ ЛИТЕРАТУРЫ» и др.,   в  изданиях  «Антология Евразии», «АНТОЛОГИЯ РУССКОЙ ЛИТЕРАТУРЫ ХХ1 ВЕКА», «ДЕНЬ ЛИТЕРАТУРЫ», «ПОЭТОГРАД»,  «ДРУГИЕ», «КАМЕРТОН»,   «АРТБУХТА», «ЛИТЕРАТУРНЫЙ СВЕТ», «ДЕНЬ ПОЭЗИИ» ,  «АВТОГРАФ»,  «Форма слова»  и «Антология литературы ХХ1 века», в альманахах « НОВЫЙ ЕНИСЕЙСКИЙ ЛИТЕРАТОР», «45-Я  ПАРАЛЛЕЛЬ»,  «ПОРТ-ФОЛИО»Й (КАНАДА),  «ПОД ЧАСАМИ», «МЕНЕСТРЕЛЬ», «ИСТОКИ», «ЧЕРНЫЕ ДЫРЫ БУКВ», « АРИНА НН» , «ЗАРУБЕЖНЫЕ ЗАДВОРКИ» (ГЕРМАНИЯ), «СИБИРСКИЙ ПАРНАС», «ЗЕМЛЯКИ» (НИЖНИЙ НОВГОРОД) ,  «КОВЧЕГ»,   «ЛИКБЕЗ» (ЛИТЕРАТУРНЫЙ АЛЬМАНАХ),  «РУССКОЕ ПОЛЕ», «СЕВЕР», «РУССКИЙ ПЕРЕПЛЕТ»  в сборнике посвященном 150-летию со дня рождения К. Бальмонта, сборниках «СЕРЕБРЯНЫЕ  ГОЛУБИ(К 125-летию  М.И. Цветаевой),  «МОТОРЫ» ( к 125-летию со дня рождения Владимира Маяковского), «ПЯТОЕ ВРЕМЯ ГОДА» (Альманах стихов и рассказов о Любви. «Перископ»-Волгоград. 2019)  и   в целом ряде  других   литературных  изданий.
В 2016 году стал финалистом ряда поэтических премий - премии  «Поэт года», «Наследие»   и др.   
Является автором более 15-ти тысяч поэтических произведений. Принимает самое активное участие в сетевой поэзии.
Стихи переводились на несколько европейских языков.  Живет в Санкт-Петербурге.