Рассказы о войне ветерана 388

                Т И Ш И Н А

  Памяти моего боевого командира  Всеволода Николаевича Томковского посвящаю

Продолжение 2 рассказа
Продолжение 1 — http://stihi.ru/2020/08/15/7918

  К моему  счастью, всё тогда для меня закончилось хорошо. Идти пешком мне пришлось не более десяти минут.
Как я обрадовался, когда услышал звук мотора автомобиля, которого мы называли — «Додж три четверти».  Этот американский автомобиль использовался, в основном, для перевозки людей, в его кузове вмещался наш взвод в полном составе.  Но, при  необходимости, на нём перевозили и ящики со снарядами и прицепляли к нему орудие.  Этот автомобиль тоже был вынослив на фронтовых дорогах, как и «Студебекер».  Ещё больше я обрадовался, когда в кузове «Доджа» увидел своего командира взвода лейтенанта Томковского.  Ведь ехавший мне на встречу автомобиль мог быть и не с нашего полка.  В таком случае, тоже неизвестно, чем бы для меня завершился  тот случай.  В лучшем случае, продолжил бы я свою солдатскую службу в другой воинской части. Хотя, этого мне не очень и хотелось, не хотелось расставаться с ребятами 5-й батареи, все они стали для меня, как братья.  Фронтовая жизнь роднит однополчан сильнее и быстрее, чем любая другая.

  Но на той дороге могла меня встретить и машина НКВД, которые часто встречались нам в прифронтовой полосе.  Вот тогда бы мне не поздоровилось, я бы для них оказался хорошей находкой для подтверждения их необходимости путешествовать рядом с войной.  Тогда и штрафной батальон для меня был бы лучшим случаем, а то и в ГУЛАГ бы загремел.  Те ведь и за такие дела получали ордена, они меня даже слушать бы не стали.  Если кто не верит, советую почитать «Архипелаг ГУЛАГ» Солженицына, тот это лично пережил, не помогло и то, что Солженицын был не рядовой солдат, каким был я, а боевой капитан, заслуженный капитан, прошедший не один год войны. Такие тогда были времена.

  В «Додже» рядом с лейтенантом Томковским я увидел двух солдат с автоматами, солдаты те были не с нашей батареи, и сержанта Сергеева, а это человек с Особого отдела полка, этот отдел даже очень «особый», почти что НКВД, только наш, полковой. Но это уже легче, этот отдел в подчинении командира полка, который, конечно, не заинтересован в том, чтобы в его полку был арестован дезертир. Да ещё солдат, который уже несколько месяцев на фронте в его подчинении, что говорило бы о плохом состоянии полка в деле воспитания солдат, за такие случаи даже их, бывалых командиров, наказывали. Другое дело, если дезертировал солдат с нового пополнения перед отправкой на передовую. Такие случаи  в были чаще.  Был такой случай и в нашем полку, когда в Брянском лесу в наш полк прибыло пополнение.  После сражений, вошедших в историю войны, как «Курская битва», наш полк пополнялся несколько раз, но малыми группами, до полной штатной численности ни разу и не был укомплектован. А на передовой всё новые потери.

  Только в начале весны 1944 года наш полк  сняли с передовой, перевели в Брянский лес, не далеко от железнодорожной станции Белые Берега. В Брянском лесу и пришлось нам  «отдыхать», ожидая пополнения. Слово отдыхать, я взял в кавычки, потому что в армии да ещё в военное время отдых солдатам противопоказан. Это хорошо знают все, кто служил или служит в армии. Кроме обычных занятий военного дела и бесед на политические темы мы ещё строили дома, а это уже была работа не из лёгких. Уставали больше, чем во время боя или во время рытья окопов. А уж окопы рыть на передовой, занятие для солдата привычное. Дома строили из елей и сосен, этого материала в Брянском лесу было достаточно. А вот инструменты были только ручные пилы и топоры.

  В первый же день в нашей батарее были созданы три бригады: пильщики деревьев, переносчики очищенных от сучьев брёвен и плотники. Самой тяжёлой работой было переносить брёвна до  площадки, где строился дом. В этой бригаде работал и я.  Ель или сосну длиной более десяти метров мы брали на плечи и несли по не ровной местности. И здесь было особенно тяжело тем из нас, кто был выше ростом. Лично я тоже ходил в первых рядах строя, как батарейного, так и полкового. На плечи высоких и давило всё бревно, когда несколько человек проходили по ложбине.   Однако через несколько дней все мы втянулись в тяжёлый труд и брёвна, даже довольно толстые, были для нас не такими уже тяжёлыми, как в первые дни.
 
  Отдельный дом строила каждая батарея. Был в нашей батарее солдат Юшков из Республики Коми. Это был наш главный плотник, топором он так работал, что мы смотрели и удивлялись такому мастерству. Не смотря на то, что большинство из нас сельские жители и не раз видели, как мужики орудуют топорами при строительстве домов. В бригаду плотников включились солдаты и сержанты старшего возраста.  Юшков сам усердно работал, говорил, что соскучился во время войны по любимой работе, и многих быстро научил работать так, чтобы принесённое бревно быстро превратилось в готовый материал для укладки на своё место. Солдата Юшкова тогда слушались все, даже офицеры. Наша батарея свой дом построила за неделю, раньше всех в полку, и это потому, что у нас был солдат Юшков.

                Окончание рассказа следует.