***

вольные переводы на русский язык

 



Whoa Black Betty (bam-ba-lam)
Whoa, Black Betty (bam-ba-lam)
Black Betty had a child (bam-ba-lam)
The damn thing gone wild (bam-ba-lam)
She said "I'm worryin' outta mind" (bam-ba-lam)
The damn thing gone blind (bam-ba-lam)
I said Oh, Black Betty (bam-ba-lam)
Whoa, Black Betty (bam-ba-lam)

Oh, Black Betty (bam-ba-lam)
Whoa, Black Betty (bam-ba-lam)
She really gets me high (bam-ba-lam)
You know that's no lie (bam-ba-lam)
She's so rock steady (bam-ba-lam)
And she's always ready (bam-ba-lam)
Whoa, Black Betty (bam-ba-lam)
Whoa, Black Betty (bam-ba-lam)

Get it!

Whoa, Black Betty (bam-ba-lam)
Whoa, Black Betty (bam-ba-lam)
She's from Birmingham (bam-ba-lam)
Way down in Alabam' (bam-ba-lam)
Well, she's shakin' that thing (bam-ba-lam)
Boy, she makes me sing (bam-ba-lam)
Whoa, Black Betty (bam-ba-lam)
Whoa, Black Betty
Bam-ba-lam



Жила-была в диких африканских джунглЯх девочка-дюймовочка
И, вот, значит, как-то раз приехала она чистой непорочной девочкой-дюймовочкой в Москву, поступать в технологический институт мясной и молочной промышленности. Окончила три курса этого учебного заведения, проходила практику на Микояновском мясокомбинате, но не сложилось. Стал приставать к ней, девчоночке кучерявенькой

 доцент, пархач безголовый, морда бритая.

Морда бритая, похотливая, а состоял он в приемной комиссии,

А поелику была она девица честная

И дала от ворот поворот псу лядащему,

То явил свою морду тот козел душный на экзамене,

Зарубив враз молоду-красу эх да по конкурсу.

А бяда, знамо дело, в одиночку не хаживает,
Нос с позаранья в кокаине.

Принесли как-то раз люди добрые весточку,

Переслали, значится, из села родного с оказией,

Ну а в ней слово горькое писано,

Померла будто бы на Покров родимая матушка,

В одночасье слегла и тихонько преставилась.

А батяня-злодей, сапожищами топая,

Уж другую привел, молоду да сварливую.

И кричит та строптивица цельный день с утра до ночи,

Мол, не пушшу на порог кого ни попадя.

И пришлось той-то девоньке-паиньке,

Сызмальства у мамани-заступницы

Ничего-то плохого не видевшей,

За прописку лимитну поганую

Поступать на сучильню советскую.

Ох, порядки там были суровые,

В закуте проживали работницы,

Восьмером без сортира, болезные,

А старшой был у них отставной майор,

Бывший душегуб из опричнины.

И склонял он, хищный аспид, к блуду адскому

Всех работниц младых, кого ни попадя.

А поелику была ента девонька чистая,

Словно белокрылая горлица, нецелована,

То и закрывал он ей наряды соответственно,

И приговаривал притом еще язвительно,

Что если, мол, не ляжешь ты со мной в постелю белую,

То с голодухи в мать сыру землю

Сложишь враз свои белы косточки.

Так-то вот с год поди сердешна промаялась,

Ан смотри, стороной поди

Пролетают вдаль годы девичьи,

Ну а сердце, знамо дело, просит ласки, дело женское.

И вот как-то раз, на свою бяду,

Заприметила она парнишку фабричного.

Заприметила его враз и приветила,

Отдала ему свое сердце трепетно,

Ну а также девочесть, дело известное,

И любились дружка с дружкою посередь дубрав,

Потому как в закуте места не было.

И постлала им мать сыра земля

Травы летние постелей брачною.

Ох, бяда, где ты ходишь, разлучница,

Ох, бяда, бяда, бяда
По венам пошёл колумбийский кокаин

Сколько слез по твоей вине миром пролито,

Черный ворон на дубу каркнул пакостно,

И паренька того забрали в солдатчину.

И послали его-то сердешного

Басурмана воевать в степь ковыльную,

Да вот только исхитрились гололобые

И стрельнули ему прямо в буйну голову

Из погана автомата «Калашника».

Ой ты гой еси, добрый молодец,

Где лежишь теперь в пустыне неузнанный?

Не заплачет над тобой жена-красавица,

И не будет убиваться мать-родимица,

А схоронят тебя птицы хищные,

Птицы хищные да гады ползучие.

А вот как минула пара месяцев,

То оказалась ента девонька в тягости.

Но творить она не стала непотребное

И точным сроком родила она ребенчишко,

Круглолиц и белотел, да хорош собой.

Вот за него-то, за мальчонку безответного,

И стали гнать ее из закута всем обчеством.

А как пришлось ей на руках с малым грудным дитем

Испрашивать ночлега да Христа ради по чужим углам,

То чтобы враз с сумою переметною

Да не пойти той бедной девоньке по миру,

То и пустила по чужим рукам красу свою,

Чтоб поруганием заработать да на пропитание.

Ох, бяда, бяда, бяда, колумбийский кокаин.