во мраке

Во мраке отстраненных территорий,
В ночи, когда все спят уже давно,
Есть старый дом, без всяких бутофорий,
Такой обычно видим лишь в кино.

Свет фонаря стекает с его крыши,
Рассеив мрак и осветив порог,
Спускается по щелям еще ниже,
К земле, где оставляет свой ожог.

Из двери плавно выплыла фигура,
Того, что свет дневной не выносил,
Лицо его тоскливо и понуро,
Давно во мрак он сущность погрузил.

И закурив, уставился на звезды,
Что светят в глубине ночных небес,
Заботятся о каждом ночном госте,
Таком как он, с ружьём наперевес.

Окинув взором леса пограничье,
Он сделал шаг помимо света фонаря.
Тяжелой поступью движение мужичье,
Все отдалялось к лесу, и не зря.

В глухом бору, средь тьмы и коростелей,
Услышан был девичий громкий крик,
Туда спеша, со скоростью газелей,
Ружье перехватив бежал старик.

Всю прыть вложил он в это сумашество,
Ведь знал, кто обитает в том бору.
Созданье тьмы, что обретет блаженство,
Лишь плотью напитавшись по утру.

На горизонте- видит вурдалака,
Что девушку терзает средь дубов,
Стреляет серебром из полумрака,
Раздался вой со скрежетом зубов.

И в то мгновенье жертвой стал охотник,
Он повернулся плавно к старику,
А тот, поправив драный налокотник
Всадил контрольный в кровожадную башку.

И к телу подойдя пал на колени,
Ту девушку к несчастью не спасти,
Скосив лицо от приступа мигрени,
Срывает медальон с ее груди.

Кладет его в нагрудный карман куртки,
Срубает голову несчастной топором.
И обессиленный, не спавший уже сутки
Он отправляется в укрытый тенью дом.

Во мраке отстраненных территорий,
Увидеть можно больше чем в кино.
Полно там не рассказанных историй,
Таких, с которых точно не смешно.