О Пушкине и Дантесе

Графиня Анна Воронцова 
была почтенною старушкой, 
ей лет примерно девяносто. 
Мы познакомились с ней здесь: 
с ребятами играл я снова 
в футбол на солнечной опушке. 
Графиня же сидела просто, 
читая книгу, где навес. 

Наш мяч ударил очень сильно. 
Навес тот лёгкий развалился. 
Я подошёл тогда к графине, 
с навесом вызвавшись помочь. 
Она была настолько стильной. 
Я, с ней общаясь, удивился: 
аристократских, барских линий 
она - потомственная дочь. 

Графиня тут мне рассказала 
свою историю из жизни: 
тогда ей было лишь семнадцать, 
ему же - шестьдесят и пять. 
Она печально вспоминала: 
- Мы познакомились в Париже. 
Кружил меня Жорж в лёгком танце. 
Я только с ним могла летать. 

Мы говорили по-французски. 
Бал в Министерстве был чудесен. 
Жорж возбуждал всем обаяньем 
во мне предчувствие любви. 
Акцент мой выдавал мой русский. 
Звучали вальсы, много песен, 
и привлекали мы вниманье: 
меня в объятья Жорж ловил. 

- Свою фамилию скажите, - 
его я тихо попросила. 
- Как назову её, то тут же 
ты потеряешь интерес. 
- Вы тайну некую храните? 
Клянусь, останется всё в силе: 
я Вашем другом буду лучшим. 
- Моя фамилия - Дантес. 

Да, да, убил я на дуэли 
поэта Пушкина когда-то, - 
лицо у Жоржа изменилось. 
Глаза полны горючих слёз. 
- Он был убийцей. Неужели? 
Жизнь для него совсем не свята, - 
и я, рыдая, удалилась, 
лишь осудив его всерьёз.

 Я от Дантеса получила 
письмо немалого значенья: 
"Нет мне ни капельки прощенья, 
меня всё больше давит груз. 
Уж сорок лет с великой силой 
испытываю угрызенья, 
стереть не могут преступленья 
и оттого на сердце - грусть. 

Убил я гения-поэта. 
Я много лет живу на свете, 
всё время мучаюсь сознаньем, 
что я - убийца. Эта смерть 
не раз всю ночь и до рассвета 
меня преследует, поверьте. 
Нет никакого оправданья. 
Мне б надо было умереть, 

а не ему. Он - чистый гений. 
Он жил на свете так недолго. 
Коль жив бы был, то мог бы много 
своих шедевров написать. 
Он был великим, без сомнений, 
но я прервал его дорогу, 
и мне прощения у Бога 
не вымолить и не принять". 

Дантес же умер в своём доме, 
был окружён детьми своими, 
и внуки дедушку любили. 
Жорж умер в восемьдесят три... 
... и взяв стихов любимых томик 
с речами, сердцу дорогими, 
страницы книги мы открыли, 
что Пушкин людям подарил.