В туманной полночи за гранью мирозданья

Светлой памяти С.Н.Поварцова, его работа о философе потрясла нас в 1987 года, а потом   к нам вернулся весь серебряный век, и это явление называлось "возвращенной литературой"


15 августа родился Д.Мережковский

«»»
Доброе, злое, ничтожное, славное,-
Может быть, это всё пустяки,
Д. Мережковский

В туманной полночи  за гранью мироздания
Явился миру гений и злодей,
Творец его не созданных созданий,
И Демон тех стихий и площадей.

Его Мессией звали в миг явления,
Он был печален и порой угрюм,
И не познавший чудные мгновенья,
Томился от идей и грустных дум.

Его жена была экстравагантна,
Она из настоящих светских львиц.
И искры тех непризнанных талантов
В экстазе грез над пропастью неслись.

Философ мрачный  гневно  улыбался,
Антихриста являя и Христа,
Он Павла с Александром не боялся,
Идти всегда готов был до конца.

И в миг, когда небесные создания
Испуганные, улетали прочь,
Жила в душе лишь боль очарования,
Его России догоравшей ночь.

Как  дома, он останется в Париже,
И не поймет, какая эта спесь,
Узнать тот мир, он дальше или ближе,
Но он сгорел и остается пепл.

И улыбалась кротко муза ада,
И с ним она осталась до конца.
В нем гений и злодейство, но не надо,
Не  забывай  усталого лица…

И книг его внезапная стихия
Очаровала души в час ночной.
И где-то догоравшая Россия,
Грозила и бедою и войной.

Но он ушел, не ведая той  боли,
И той грозы не зная роковой.
Был окрылен бессмертною любовью.
Ему лишь снился Блоковский покой.

Век серебром увенчан, в час расплаты
Никто не встретит, только хмурый дождь,
Они ни в чем, ни в чем не виноваты,
Останется воспоминаний дрожь.

И доживет до призрачной победы
Его любовь, и в странный этот миг,
Явилась тень, все тяготы изведав,
О чем он плакал среди грез своих?

И Мастера там встретит Маргарита,
И счастье заслужившие сполна,
Они стоят в том домике, увитом
Лозою виноградной,  и вольна

Она еще оставить и остаться,
Он О Пилате дописал роман,
И долго будет  молния метаться
Среди стихий, страстей и дальних стран.

И лунная дорожка проступает,
И тяжелы над пропастью шаги,
Никто не видит и никто не знает
Судьбы печальней и светлей стези.

Я слушаю профессора и верю,
Что было так, в печальный этот час,
Вот он войдет, и распахнутся двери,
И лекцию читает он для нас.

И то, что было страшно или свято,
Останется за роковой чертой,
И птицы улетевшие куда-то,
Как души все просились на постой.

Я стол накрыла на троих в печали,
Я кофе заварила в полночь вновь,
И август дышит тяжело в начале,
Но все светлее и прекрасней ночь...