все, что я знаю

Все, что я знаю о Вьетнаме:
пока Сантана купал сцену фестиваля в риффах электрогитары,
джунгли Дананга заливали дефолиантом «Агент Оранж».
Пострадало три миллиона человек,
но военным преступлением это
так и не было признано.

Все, что я знаю о Чарльзе Мэнсоне:
мать продала его младенцем официантке за кружку пива.
Пусть Тарантино и переписал историю,
подарив светлой памяти Шэрон Тейт кровавый хэппи-энд,
жертв Семьи не вернуть.

Все, что я знаю об Америке той эпохи:
путь от флауэр пауэр к хелтер-скелтер
вымощен чистейшей ненавистью Эшбери-Хэйт
и затуманен сладким дымом Христиании.

///

Бойся продажных, босых, голодных, зависти, гордости, несвободы.
Злые глаза, никуда не целясь, били навылет в живое сердце. Кто она, чёртова Кэтлин Мэддокс?

Пологом над коляской шелковая водица скользко течёт сквозь пальцы - дитятины копытца дай от прохожих спрятать.

Радуйся, дева-мати, горлица пренечистая, выносила Антихриста светлая Розмари.

Стройся, US Marine.

Давится зверь Ханой злобой ненужных войн.
Лётчикам тоже в строй - рисовые поля росами удобрять, пеплом и оранжадом.
Щедро плесните ада - к осени урожай собирать.

Мы распускаемся и ветвимся мирными схимниками ахимсы.
Мы - ясноглазые детки Бога в блузках цветастых и юбках бохо.
Леннон и free love. Цветы - в траншеи. Всполох сирени в стволе ружейном.
Лето любви, мятежей и дыма. Молоды - значит, непобедимы.
Значит, бессмертны, и нам не страшно. Сводки газет о протестных маршах - крупные числа из мелких цифр.

След воробья на груди -

па-
ци-
фик.

Крестит толпу бесноватых Вудсток общим, единым, великим чувством
в шумной, искристой своей купели. Замерли, выдохнули, запели

«Звёзды и полосы». В небо белёсое,

в облачный, серый, клокастый прах,

смертию смерть и войну поправ,
в марево выше солнца,

юные,
вознесёмся.