Ниалота

   Ты молчишь.
   И как только прошла через все заслоны,
через стражей, безумие
и моих видений грань.
  Мне всей божественной сущности не хватает, чтобы
понять для чего ты «свернула горы»,
и зачем пришла к моему трону молчать.
   Мне всей моей великой неизмеримой силы
не хватит, чтобы заставить сгинуть,
чтобы тебя убить.
   Ты не сильна и не многолика;
не жаждешь крови или наживы.
Ты преступно-неотвратимо смертна,
и лишь в глубине безмятежных глаз
незыблемый монолит.
  Ты молчишь.
  И я забываю
ради чего свои чаяния воплощал.
Ради чего столько веков плёл сети,
сталкивал братьев лбами
и - пестуемое словно сад - безумие источал.
   Я забываю все то величие, которым
тысяча шепотков, разум мой нанизал.
    Ты опускаешься на колени,
всем страхам глубинным вторя.
И за мгновение до твоей не-мо-ты,
я знаю что уже проиграл.
    Там у ворот герои штурмуют крепость;
там у ворот по камням дробят мечту...
    А я всею сотней глаз запоминаю тебя как вечность:
твоё молчание;
смертную хрупкость и чистоту.
  И ты молчишь -
в тебе ни грана нет сути Бездны.
  Я это слышу так ясно, что почти оглох.
 Мои враги умирают там, чтобы вновь воскреснуть...
 А я впервые силюсь сказать без слов:
 «Беги! Поднимайся на тонкие свои ноги, -
там за троном есть тайный ход - убегай скорей!
И пусть мир никогда не узнает какие нотки
в Бездне порождают живых детей!
Пусть никто - ни один смертный в мире -
не сможет даже предположить,
что в немой, но прекрасной диве
будет вечно частица Бога жить...»
   Ты молчишь.
   Но в глазах монолитно-ясных
вижу всё что когда-то не произнёс.
И впервые мне так человечно-страшно:
что не смог защитить, и принять не смог...
   Перед входом в зал
слышен стрёкот молний;
слышен лязг мечей и решимость тех,
кто пришёл за мной, веря что исполнит
свой последний долг, клятву свою Ей.
   Там где правит Бездна,
ты всегда молчала, я же слышал сотни,
сотни шепотков...
Но теперь, на грани ты мне прозвучала.
Путь же был один - он всегда таков.
   Древний Бог затих.
   Бездна отступала. Тысячи путей уж не для него.
   Для него одна теперь мелодия звучала,
только для него;
только для него дрожью лилась нота:
   ...Ни’алота.
   ... моя Ни’алота...


16.07.20