Интервью с боксером

Однажды главный редактор заставил меня пройти через огонь, воду и медные трубы…
На очередной планёрке, как обычно, утром в понедельник журналисты передавали друг другу лист с редакционным заданием. Когда наконец «священное послание» главреда попало в мои руки, я чуть было не выронила его на пол. В списке напротив моей фамилии черным по белому прописывалась, а вернее пропечатывалась тема, которую я должна была подготовить в короткий срок. А именно: сделать развернутое интервью с Александром Поветкиным незадолго до боя с Владимиром Кличко.
Тем, кто следил на тот момент за развитием отечественного бокса, напомню: долгожданный бой курянина с украинским боксером за звание «чемпиона мира по версии IBF» с 2008-го года, на протяжении долгого времени являлся одной из главных спортивных интриг планеты. Тогда же вряд ли кто-то мог сравниться с Поветкиным в яркости и стремительности спортивной карьеры, которая феноменально началась еще на любительском ринге: абсолютный чемпион страны, Европы, мира, Олимпийских игр. О мощи его сокрушительных ударов даже слагали легенды. Говорили, Поветкин бил с такой силой, что зрители, сидящие в зале, слышали хруст ломающихся челюстей его соперников.
Так что, с одной стороны, редакционное задание мне польстило. Но! - с другой - мне было немного страшновато (и не по причине схлопотать левый джеб в случае неэтично заданного вопроса). Страх мой скрывался в возможно неудачной попытке собрать информацию, а то и вовсе получить отказ в интервью: я порядком была наслышана от своих коллег, будто курянин старался держать дистанцию не только с соперниками на ринге, но и с представителями СМИ. А я кто? - всего лишь выпускница университета, пОтом и кровью добивающаяся практики и стремящаяся зарекомендовать себя как журналист с лучшей стороны, успешно «оседающая» пока внештатным корреспондентом в той или иной периодике.
- Поветкин журналистов на дух не переносит, - говорила одна из моих коллег, уничтожая и без того мою уязвлённую психику.
- Сделать с ним интервью – практически нереально! Говорят, он замкнут и к журналистам испытывает недоверие… - говорила другая, подготавливая меня к суровой реальности.
И вот после этих слов одна из них протянула мне лист с номером Владимира Ивановича, отца Александра:
- Вот номер его отца, позвони, попроси номер боксера. Он никому его не дает. Может, у тебя получится…
Я покорно отправилась в кабинет, чтобы позвонить Владимиру Ивановичу Поветкину.
Ууууу - загудели в трубке длинные с правильными интервалами гудки – ууууу….
«Не берет. А может, и не возьмет? - надеялась я, - Наверное, это к лучшему. Одной проблемой меньше….»
- Слушаю, - прервал мои глупые мысли резкий, немного грубоватый голос.
- Владимир Иванович? – растерялась я.
- Да, я. Слушаю.
«Говорит – как будто режет, - мысленно твердила я, - не в духе, что ли?».
Я уже запамятовала подробности разговора. Лишь помню, что Владимир Иванович в ходе беседы немного нервничал (так мне, по крайней мере, показалось), периодически вздыхал и что-то говорил про предстоящий бой, потом просил, чтобы я звонила после состязания и, может быть, что-то еще… Но я не унималась и в самой вежливой форме продолжала настаивать на своем. В результате - то ли по причине усталости, то ли потому, что он понимал, что ответственность за свое знаменитое имя Александр должен нести самолично и самолично отдуваться перед назойливыми корреспондентами - тем не менее, Поветкин-старший сдался и на выдохе неохотно произнес: «Записывайте».
Вскоре в кабинет вошла замредактора и поинтересовалась моими успехами. Получив положительный ответ, она одобрительно кивнула головой и принялась клацать пухлыми пальцами по клавиатуре компьютера. Потом, прервавшись, взглянула на меня. В этот момент, видимо, на моем лице выражалась глуповатая отрешенность (в голове я уже прорабатывала вопросы, которые собиралась задать курскому боксеру), и она, широко улыбнувшись, предложила прерваться на кофепитие.
                ***
Из фарфоровой чашки, какие бывают у бабушек, с незамысловатым орнаментом девятнадцатого века, я цедила крепко заваренный кофе и от удовольствия погружалась в состояние релаксации. Сейчас я могла себе это позволить. Хотя бы на несколько минут. Я слушала, как за окном весело щебетали птицы, и от этого на душе становилось радостно и спокойно. В открытую форточку врывался назойливый шум летнего города. Из-за занавески доносился легкий шелест листвы, гул автомобилей, разнотонные сигналы светофоров. Иногда шум ослабевал, и звуки сливались в нечто утробное, напоминающее басовитый рокот. И тогда на этом фоне неожиданно проявлялись громкие, визжащие крики стрижей. Было похоже, будто птицы касались крыльями карниза и от него молниеносно бросались вниз, оставляя в воздухе приглушенное эхо. 
В помещении становилось душно. Июльский Курск в течение дня накалялся до предела и с любовью отдавал жителям накопленный в асфальте жар. Лишь изредка в распахнутые окна соседних кабинетов проникала струя свежего воздуха, но тут же превращалась в сухой пар. Ситуацию усугублял горячий кофе, от которого по телу разливалось странное ощущение жжения.


- Алё, - в трубке зазвучал тихий, спокойный бас-баритон. Мне отвечал курский боксер, чья карьера находилась ещё у подножия Олимпа.
Далее с моей стороны последовало представление меня и печатного издания, а также убедительная просьба не отказать в интервью. Мой респондент был немногословен и сдержан, но за ответами в карман не лез. Его голос был флегматичен, и, слушая его, мне вдруг показалось, что все мои волнения и страхи, как и вся моя жизнь – суета сует. Вот - я звоню человеку незадолго до боя, от которого зависит его спортивная карьера и судьба, а он невозмутим, словно спящий удав. Недаром курская земля полнилась слухами, будто Поветкина практически невозможно вывести из равновесия, а перед выходом на ринг он мог даже вздремнуть.
- Вы хотите встретиться или вам удобнее по телефону? – спросил меня голос с легкой хрипотцой.
Вот уж о встрече с олимпийским чемпионом, за которым толпами гоняются представители всевозможных СМИ, я и мечтать не могла. Признаться, этот вопрос для меня стал неожиданностью.
«Ну, конечно, встретиться. Ты еще думаешь!» – подсказал мне мой внутренний голос.
- Если вас не затруднит… лучше организовать встречу, - ответила я с неуверенностью. -  У меня много к вам вопросов….
Спокойный голос, все больше вселявший в себя доверие, сказал перезвонить ему через несколько дней. На этой мажорной ноте наш разговор завершился.

                ***
Мой очередной трудовой день подошел к концу. Я вышла из темного подъезда на улицу. Солнце ослепило глаза, отчего я сильно зажмурилась, и белые зайчики, словно мозаика, замелькали в моей голове. Было пять часов вечера, но зной по-прежнему обжигал кожу, душный воздух спирал дыхание. Слабый ветерок едва касался верхушек деревьев и бесследно исчезал в пышной, слегка побледневшей кроне. Лишь высоко в небе, на небольшом его участке, полукругом сгущались тучи, и, загребая лазурь, точно исполинской ладонью, степенно ползли к огненному светилу. «Парит-то как. Наверное, будет дождь», - подумала я и, решив насладиться предгрозовой стихией, неспешным шагом направилась вниз по улице Ленина.
Между тем, разбухшие, готовые прорваться в любой момент, тучи уже затмили край солнца, и вдалеке слабо и густо заворчало.  Над ЦУМом, касаясь крыши здания, медленно полз желтобрюхий грозовой ком. Неожиданно взревел порывистый ветер, повалив рекламный щит, и об асфальт ударили крупные капли. В воздухе запахло пылью и горячей смолой. Капли участились, и, точно взбесившись, в одночасье превратились в проливной дождь. Я, спрятавшись под навесом ближайшего павильона, наблюдала, как по пенистым лужам прыгали люди в поисках укрытия. Шальные порывы ветра сбивали их с ног, мешая идти. Несколько человек, в тесноте прижимаясь друг к другу, стояли рядом со мной и ругали непогоду. Я же не могла оторвать глаз от грандиозного зрелища. Рев и грохот стихий периодически обрушивались на город. Вдоль бордюров нескончаемыми потоками текли ручьи, не успевая просачиваться в ливневые канализации…
«Сколько же впечатлений принес мне этот день!» – думала я, заходя в квартиру и снимая промокшие туфли.
Через окна в пустые комнаты проникал слабый свет. Муж еще не вернулся с работы и я, приготовив ужин, отправилась на свое привычное место перед монитором. Нужно было найти информацию о моем будущем респонденте, досконально изучить его характер, привычки, увлечения, чтобы в ходе беседы случайно не оплошать.
Яндекс выдал несколько страниц с заданной тематикой. Итак, что мы имеем?
«Александр Владимирович Поветкин по прозвищу русский витязь: с 1997 по 1999 гг. спортсмен ЦСК…
Многократный чемпион России, в том числе и в абсолютной весовой категории…
...Имеет несколько титулов чемпиона Европы и мира по кикбоксингу и боксу. В 2004-м стал первым в истории национального бокса чемпионом Олимпийских игр в Афинах. На профессиональном ринге провел 16 боев. Победил во всех, причем в 12-ти нокаутом…
Отец чемпиона - Владимир Иванович Поветкин - в прошлом именитый боксер. Развивал в Курске спортивную инфраструктуру, возглавлял Федерацию бокса и кикбоксинга Курской области…
Младший брат Александра, Владимир, тоже боксер-тяжеловес. На профессиональном ринге провел шесть боев, во всех одержал победу. Однако по состоянию здоровья был вынужден покинуть спорт...»
Здесь я позволю себе сделать небольшую паузу и уточнить, что все данные о спортсмене датируются 2008-м годом, так как по прошествии лет многое изменилось в его спортивной карьере.
                ***
Настал день, в который  я обещалась позвонить боксеру. Это был выходной, а потому в офис я не поехала, решив поработать дома. Ближе к обеду набрала номер Поветкина, но в трубке вместо гудков зазвучал монотонный голос: «Абонент временно недоступен». От неожиданности я опустилась в кресло и замерла. Я не знала, что делать. Ведь невыполнение задания для меня означало крах, разочарование и дальнейшая неуверенность в себе как в журналисте. Неужели не порадую поклонников бокса статьей об их кумире! Как же я посмотрю в глаза редактору! Что скажут мои коллеги! Не смогла? Не справилась?..  Ну, уж нет! 
И я продолжила набирать номер до тех пор, пока в трубке не появились нужные гудки. «Александр проспал», - сделала я вывод, когда наконец услышала сонный, но приветливый голос.
- Где вы живете? Я заеду за вами, - как будто заглаживая «вину», поставил меня перед фактом Александр, - Я уже еду!
Мне было неловко, отчего легкий холодок пробежал по всему телу. Тем не менее, взяв себя в руки и захватив сумку с диктофоном и фотоаппаратом, я вышла из дома. На маршрутной остановке меня уже ждал черный кроссовер. Дверь авто приоткрылась, и боксер учтиво пригласил в него сесть. Я увидела высокого, подкаченного, но, как мне показалось, среднего телосложения спортсмена. Тогда как до последнего момента в моем воображении он представлялся громадным, сбитым грузным атлетом. «Вот он – фейк телевидения, - подумала про себя я, - беспощадно искажающего пропорции человеческого тела и придающего ему лишние пять-семь килограммов».
Александр приветливо протянул руку, чтобы поздороваться. Затем, нажав на педаль газа и развернув автомобиль, взял курс в сторону центра города. Курянин был явно в приподнятом настроении. Еще бы! После долгого отсутствия на родной земле он, наконец, приехал домой в любимый Курск, чтобы отдохнуть от изнурительных тренировок и боев. Здесь жили его родители, первая супруга и любимая дочка Ариша.
Мы ехали и разговаривали о разном. Уже с первых минут общения образ замкнутого и «недружелюбного» спортсмена постепенно начал рассеиваться, и вместо него я уже четко видела перед собой общительного русского парня с довольно простой речью и провинциальным, курским, диалектом.
- Ко мне обращайся на «ты». И только на «ты»! - заметив мою смущенность, предложил Поветкин.
- Ты давно в спорте? – спросила я о том, что первое пришло мне в голову.
- Сколько себя помню… Наверное, как только научился ходить, - улыбнулся Александр, - Кстати, моим первым тренером стал отец. Когда мне исполнилось шесть лет, он начал заниматься со мной боксом и кикбоксингом. Был довольно строгим, не делал никаких снисхождений. Потом он начал тренировать и моего брата Вовку, который младше меня на год. Так что в секцию бокса мы пришли уже подготовленными. А бокс я выбрал потому, чтобы не быть битым.
Он помолчал, но потом продолжил:
- Я с детства мечтал быть сильным и независимым… А бокс – это именно то, что помогло мне добиться цели. Он воспитывает и вселяет уверенность. Правда, сначала бокс мне не нравился, даже внимания особого на него не обращал, как и на кикбоксинг. Смотрел только фильмы с Ван Дамом, Брюсом Ли. А так.…
«Да уж… Кто бы мог подумать, что из подростка ростом метр семьдесят пять и весом всего пятьдесят семь килограммов выйдет почти двухметровый боксер-супертяжеловес!» – подумала я, вспомнив юношескую биографию спортсмена. А ведь тренеры из 27-го профтехучилища, где парень учился на водителя, всерьез пророчили ему лавры легкоатлета. Настолько он был хорош в беге и гимнастике, которой всерьез увлекался.
- А что же тебе нравилось? Какой вид спорта привлекал? – поинтересовалась я.
- До бокса я занимался ушу. Потом увлекся рукопашным боем, а позже - каратэ. Но там я не мог самореализоваться как спортсмен. Только в боксе может быть полная самоотдача. А мне это и нужно.
- Многие спортсмены с целью достижения каких-либо высот уезжают за границу…А ты тренируешься в родном Отечестве…
-  Я не то, что жить за границей, я и пяти дней там не могу находиться! - воскликнул русский Витязь, взмахнув рукой. - Не хочу я отсюда уезжать. Люблю Россию.
Тут мои глаза привлекла пентаграмма, выжженная на левом бицепсе спортсмена – четыре языка пламени в виде квадрата.
Заметив мой недоуменный взгляд, Поветкин пояснил:
- Это Звезда Лады Богородицы, или Квадрат Сварога. Он символизирует свободу, независимость и стойкость Руси и Родной Веры.
- Ты язычник? – удивилась я.
- До какого-то момента я был православным. Но вера древних предков-славян оказалась ближе мне и по совести и по духу. Хотя я с уважением отношусь к обеим религиям и не хочу их разделять. Зачем? И то, и другое – наша история.
- А еще у тебя есть татуировки?
- Их несколько: древний оберег, символ языческой Руси и вот – он показал запястье и ладонь, которые украшали незамысловатая руна – Альгиз, символизирующая защиту от вредоносных сил (как поведал мне мой собеседник) и надпись «За Русь».
- И зачем тебе столько? – не удержалась я.
- Это мои обереги, - ответил Витязь и вдруг замолчал.
Учитывая, что тема религии по понятным причинам в цивилизованном обществе является табу, согласно этикету я не стала ее продолжать. Это уже потом я узнала от коллег, что Александр перестал считать себя христианином еще в 2004 году, после того как посмотрел мультфильм «Детство Ратибора», а затем фильм «Русь изначальная». Именно тогда спортсмен стал активно собирать информацию о религии, читать специальную литературу и изучать историю Киевской Руси. Позже свой интерес он подкрепил творчеством поэта и исполнителя Николая Емелина, под песню которого выходит на ринг с 2005 года.
Над нами нависла странная тишина. Даже мотор машины, едва слышимый в салоне, не мог ее нарушить. Porsche Cayenne плыл, словно по волнам, огибая транспортные развилки и повороты, и направлялся на улицу Литовскую. Я посмотрела в окно. В бездонной синеве одиноко зиял огненный шар. Вокруг - не было ни облачка. Небесное светило точно расплавило облака яркими лучами и теперь тянулось к земле, заключая ее в свои пламенные объятия.
Внезапно зазвонил телефон боксёра. «Ой, кажется, мама звонит, - заиграл веселый рингтон, популярный в середине двухтысячных, с нарочито неправильным ударением на слове «звонит».
 - Да, мам, - поприветствовал мать Поветкин.
- Нет, мам, - несколько приглушенно, но так же спокойно продолжил он… - Нет, я не ел.… Ну ты же знаешь, я не люблю окрошку…Да, я еду…. С корреспондентом… Да…. Пообедаю в кафе….
Мне было немного неловко и в то же время забавно слышать нежные слова, обращенные к матери, словно в чем-то провинившегося и теперь оправдывающегося чемпиона, который на экране казался неприступным колоссом. Я не смогла скрыть доброй улыбки и поспешила отвернуться к окну.
                ***
Мы ехали минут двадцать-двадцать пять. За это время, после нескольких попыток Александра поймать музыкальную радиоволну с любимой музыкой,  я узнала о его музыкальных предпочтениях: о том, что рэп ему не нравится и темнокожих исполнителей он называет просто - «черномазые», тогда как сам общается с боксерами-афроамериканцами, позируя с ними на камеру; на досуге же любит послушать российские поп-группы типа «Руки вверх» и «Дискотека Авария». О том, что у него есть шестилетняя дочь Арина, которая уже знает толк в боксе и всегда держит кулачки за папу, когда тот отстаивает на ринге честь своей страны. И о том, что дочь наверняка не пойдет по стопам отца, дабы не ломать носы соперницам и самой не получать тумаки, но будет обучаться игре в теннис; а все потому, что, по словам спортсмена, девушка должна быть в первую очередь «хранительницей семейного очага. Обязательно хрупкой и женственной».
От Поветкина же я узнала, что он - патриот своей страны и, как я убедилась, с гордостью о том говорит, однако, насколько мне было известно, с не меньшим азартом ездит отдыхать за границу и, более того, в перспективе не прочь потренироваться у какого-нибудь зарубежного тренера.  Но это только «ради спорта», сам же он - отъявленный националист.
- Ты только напиши – «националист», но не «нацист», - подстраховался Александр, - Я националист в смысле сохранения и возрождения русской нации, и я не понимаю, почему им нельзя быть!
Видимо, тема патриотизма и противоположная ей – национализма (хотя между ними спортсмен не делал различий) – являлась для Александра болезненной, ибо, как мне показалось, он буквально вошел в раж, с удовольствием рассказывая свое отношение к Отчизне и ее гражданам.
- Мы, русские, должны друг другу помогать, - говорил Поветкин. - Вот, например, на одной из гор Бештау есть замечательная надпись: «Русский, помоги русскому!» Но у нас мало заботы о своих людях. В пример могу привести кавказцев (отмечу, что на Кавказе у Поветкина немало друзей, к которым он часто ездит в гости). Приоритет своего народа у них всегда на первом месте. Мы тоже должны беречь собственную нацию.
- Наверное, ты не зря мне об этом говоришь…У тебя есть какие-то идеи на этот счет? – удивленная таким поворотом разговора, поинтересовалась я.
- Нужно начинать с воспитания молодежи, приобщать ее к спорту. Ты посмотри, какие сейчас дети пошли. Им ничего не нужно, кроме компьютера и уличных компаний. Никто ими не занимается. Нужно поощрять и начинающих спортсменов, хотя бы платить стипендию. Да, деньги вкладываются, но только в состоявшихся спортсменов. Хорошо бы еще вместе со спортом развивать и духовность человека.
- Значит, ты считаешь, что нашим детям не хватает нравственности? Что же и в ком нужно, по-твоему, менять?
- Отчасти проблема кроется в нас самих, а именно в семье. Ведь семья – это главное в обществе. Но сегодня многие родители вообще не занимаются своими детьми. Или их интересует карьера, или они ведут аморальный образ жизни. Я когда общаюсь с ними, всегда говорю: «Отдавайте детей в секции. В бокс, в самбо, в рукопашный бой». Многие мне отвечают: «А зачем? Чтоб он дураком стал?». Да ты посмотри вокруг: где он дураком скорее станет – на улице или в секции? Я уверен, что именно спорт помогает воспитать в ребенке порядочного человека.
Я вспомнила, что в одном из интервью какому-то телеканалу Александр рассказал, что молодежное спортивно-патриотическое движение «Русские витязи», которое он возглавляет, как раз таки взвалила на себя нелегкую миссию по воспитанию и поддержке детей-сирот и детей-инвалидов, спортсменов и просто талантливых ребят. И я поспешила узнать, каким образом «Витязи» воспитывают «неблагополучных» чад.
- Мы открываем в регионах свои филиалы, - охотно поведал Саша. - Один из таких работает в Рыльске. В Курской области мои помощники приобщают детей к культуре и занимаются патриотической работой, часто возят их по памятным местам. Но, думаю, результаты были бы намного лучше, если бы в школах предмет православие преподавали священники. Ведь молодежь очень нуждается в духовном воспитании.
Александр сделал небольшую паузу, словно осмысливая «тяжелое» положение «неадаптированных» в социуме детей и переживая за все сказанное им, и тут же привел в пример два поколения: своей юности и современное, обозначив характер последнего враждебным и агрессивным. Но снова замолчал и сделался серьезным и сосредоточенным на дороге. Так мы и ехали, молча, до самого пункта назначения - ресторана «Пронто». Именно здесь Саша договорился о встрече со своими друзьями, приехавшими в Курск из далекого Пятигорска. А заодно пообщаться с журналистом.

Несколько темноволосых парней атлетического телосложения ожидали знаменитого друга у входа в заведение. Александр вышел из автомобиля и поприветствовал товарищей теплым рукопожатием.
Погода соответствовала настроению собравшихся. Свет, исходящий от лучезарного неба, заливал окоем, поглощая его в себя. Птицы, порхавшие с ветки на ветку, скрываемые густотой темно-зеленых крон, не переставали пробовать свои звонкоголосые голоса. Иногда шум автомобилей, несущихся по улице Перекальского, заглушал их чарующее пение. И только солнце, стоявшее высоко в небе, подогревало и без того закипающие мысли.
Мне было неуютно находиться в подобном окружении, и я вдруг поймала себя на мысли, что смущением выдаю свой страх. Тем не менее, я успела получить общее представление о компании. Я уже точно видела ее лидера. Это был смугловатый парень выше среднего роста; судя по комплекции, он являлся заядлым поклонником тренажерных залов, отчего периодически «разминал» шею, наклоняя голову влево-вправо, будто у него немели мышцы. Он же в основном вел разговор с боксером и был с ним, что называется, на короткой ноге, позволяя себе даже в чем-то сделать ему замечание. Парень, хотя он явно был старше остальных, был язвителен и со своими кавказскими земляками. Скорее всего, именно этот черноглазый «бодибилдер» являлся близким приятелем Поветкина. Остальные, человек пять, держались в компании более сдержанно и, я бы даже сказала, замкнуто.
- Это корреспондент, - услышала я за своей спиной голос боксера.
- Вы журналист? – обратился ко мне «активист» компании. - Наверное, интересная у вас работа?
- Очень интересная, - разве я могла ответить иначе?
- Ну что, сначала пообедаем или пообщаемся? – спросил Саша.
Несмотря на то что спортсмен, видимо, был голоден, я настояла на интервью, после которого рассчитывала культурно удалиться восвояси, избежав званого обеда.
Мы сели за столиком, находившемся в закутке ресторана и огражденном деревянной перегородкой от основного зала. Тем временем друзья поспешили сдвинуть столы в гостевой зоне и уже отдавали заказы официантке.
Я достала блокнот с ручкой и диктофон.
- Ты будешь записывать? – встревожился Александр, как будто не знал, что разговоры журналисты нередко записывают на диктофон.
- Да, - улыбнулась я, глядя в его голубые глаза.
И тут я заметила смущенно-сонное лицо боксера. Я вдруг увидела в чемпионе большого ребенка, ибо в его несколько растерянном взгляде промелькнула, как мне показалось, наивная детскость и непосредственность. Он провел ладонью по все еще заспанному лицу и приготовился отвечать.
                ***

Мы беседовали минут тридцать. Мне как журналисту было интересно узнать, что инициатива отдать сына в бокс принадлежала отцу Александра – Владимиру Ивановичу Поветкину. Видимо, зная переменчивый характер отпрыска, следовавшего, скорее, не принципам, а пресловутой моде, родитель и определил его спортивную судьбу.
Сначала отец обучал борьбе Сашу самостоятельно (напомню, что Поветкин-старший являлся президентом областной федерации бокса и кикбоксинга, а также заслуженным тренером РФ). Но когда, в 93-м году, он привел сына в секцию спорткомплекса «Спартак» (ныне – «Россия»), где трудился Александр Иванович Рагозин, 14-летний подросток решил, что этот вид спорта его точно не заинтересует, а потому тренировкам поддался с большой неохотой. Впрочем, довольно скептически сначала оценил его шансы и тренер: худой, долговязый… Разве что воля завидная, характер бойцовский. Тогда ни сам белобрысый парень, ни его новый наставник и предположить не могли, что именно так начнется путь прославленного профессионального боксера-супертяжа, которого будет знать весь мир.
  В том же 93-м году Саша удачно прошел свое первое боевое крещение. На соревнованиях среди детских спортивных школ уже во втором раунде он сразил соперника, не взирая на то, что преимущество было у последнего как по количеству боев, так и по габаритам.
Но чего только стоило будущему чемпиону, чтобы выдержать и пройти тернистый путь боксера. Были и взлеты, и падения, и многочисленные удары соперников, после которых уже не хотелось никаких соревнований, в том числе побед.
- Бывало, иной раз голову так отобьют, что сам домой не мог ехать, ребята довозили. -улыбался Саша. - Тяжело, конечно, травмы бывали, иногда даже думал: «Все, брошу, больше не пойду».
Но бокс он не бросил. И уже в 2004 году на олимпиаде в Афинах стал первым в истории национального бокса супертяжеловесом, завоевавшим золотую олимпийскую медаль.
Я не хочу брать на себя попытку анализировать результаты тогдашнего состязания, скажу лишь, что получил эту медаль Александр, по его словам, без особых усилий. В финале ему даже не пришлось выходить на ринг, потому как запланированный бой между курянином и египтянином с громким именем Мохаммед Али внезапно пришлось отменить. Конечно же, легендарный египетский боксер, как и наш земляк, дошел до финишной. Но перед финальным поединком врачи вдруг обнаружили у него вывих плеча. В итоге звание олимпийского чемпиона «автоматически»» досталось курянину. Злые языки даже поговаривали, будто эта травма носила чисто политический характер – ну, не мог яко бы боксер, манера боя которого далеко не напоминала порхание бабочки, но, скорее, была схожа с топаньем гиппопотама, проиграть русскому. Так это или нет, в любом случае останется за семью печатями. Хотя в защиту русского боксера есть важный аргумент: незадолго до Олимпиады он встречался с Мохаммедом Али на турнире в Англии и досрочно его победил. Так что в Греции Поветкин был уверен в своих силах и желал снова отличиться в бою с египтянином.
- Я расстроился: «Как так?» Вроде и медаль, а вроде и не так почетно, - без доли наигранности пожаловался спортсмен.
По возращении домой Поветкин был удостоен звания «Почетный гражданин Курской области», внедорожника Land Cruiser, который он отдал отцу, и ста тысяч долларов.
Этот период для курского боксера явился завершающим в карьере любителя. Потолок достигнут, все трофеи завоеваны. Впереди – прямая дорога в «профи». На профессиональный ринг Саша вышел спустя год после греческой виктории.   
И теперь, после июльской,16-й, победы над Таурусом Сайксом Саша настраивался на бой за звание чемпиона мира по версии IBF с «непобедимым» Владимиром Кличко.
- Но к встрече с Кличко ты уже готов? В каком режиме проходят тренировки? - спрашивала я.
-  Обычно в двенадцать часов у меня кроссовая пробежка, - делился графиком тренировок Поветкин. - Потом часа полтора занятия в спортзале, где упор делаю на «бой с тенью», вечером – «физика» (физическая подготовка-прим. авт.): снаряды, штанга, баскетбол. А по выходным — баня и расслабляющий массаж. Подготовка, конечно, должна быть на высоте. Будущий соперник – серьёзный, опытный боец. Техничен. Но в принципе тактика у него одна: левый джеб, правый прямой, левый джеб, правый прямой и так далее. Работает в основном левой и больше ничего не делает. При этом противника к себе не подпускает, все время держит на расстоянии. Либо прихватывает его и не дает себя ударить.
- Если в бою с Кличко все сложится удачно, собираешься ли ты останавливаться на достигнутом?
- Нет, конечно. Я хочу выиграть звание чемпиона мира по нескольким версиям, - признается Александр. - Если получится, конечно. По крайней мере, я буду стараться. У меня цель такая. И пусть не сразу, но я ее достигну.
- Приходится ли менять рацион питания в период тренировок? Многие боксеры вынуждены сидеть на строгих диетах…
- Это уже зависит от комплекции спортсмена. Я, например, никогда не соблюдаю диеты. Ем все и ни в чем себе не отказываю.  А вообще я сладкоежка. В детстве очень любил конфеты «Красная шапочка», «Мишка косолапый», булочки с яблоками, грушами. Мама и сейчас их часто печёт.
И тут глаза этого большого парня засветились, и на его лице проявилась искренняя и по-детски открытая улыбка.
- Есть ли у тебя друзья среди боксеров? – отвлеклась я уже на обобщенную тему. - Как поддерживаете друг друга перед боями?
- У меня много друзей в любительском боксе. Есть в профессиональном – Лари Дональд, Коля Валуев. Правда, из-за нехватки времени вижусь с ними нечасто. Тем более что мы находимся в разных местах. Но, например, Коля, чтобы поддержать меня, по возможности приезжает на мои бои.
- А приходилось когда-нибудь встречаться с друзьями на ринге? Если да, то не влияла ли дружба на поединок?
- Приходилось, в любительском боксе. Но дружба никак не влияла на бой – ни мои удары, ни соперника от этого слабее не становились. И после поединка отношения тоже не портились.
- Расскажи, каким ты был в детстве, часто дрался с мальчишками и применял ли при выяснении отношений боксерские навыки?
- Драться приходилось часто, особенно с семнадцати лет. Конечно, боксерские тренировки мне здорово помогали. У меня было значительное преимущество перед теми людьми, которые не занимались боксом.
- А если бы не было бокса, кем бы тогда был Александр Поветкин?
- Трудно сказать, - усмехнулся Саша, задумавшись. - Я об этом даже не думал. В любом случае связал бы свою жизнь с боевым видом спорта – кикбоксингом или карате. Но там нет таких высот, как в боксе.
Я обратила внимание на безупречное спокойствие и уравновешенность моего собеседника. Я уже знала, что друзья-коллеги часто удивляются его железной выдержке. Хотя на ринге он ведет себя далеко «не спокойно», за что журналисты прозвали его «курским геркулесом», «гладиатором», «танком» и даже «ураганом».
А посему я не стала скрывать своего удивления.
- Вообще спокойствие – мой минус,- откровенничал Александр. -  Меня действительно тяжело вывести из себя. Волнений, тревог перед боем нет и никогда не было. Поэтому приходится себя настраивать, как-то злить, заводить. Могу разозлиться, но только во время поединка. А после никакой агрессии не остается. Бой закончился – и я о нем уже не думаю.
- Тебе чем-то приходилось жертвовать ради карьеры? – задала я провокационный вопрос в надежде хоть на чем-то «подловить» боксера.
- Я никогда ничем не жертвовал и не жертвую, - отчеканил он.
- А ради какого дела мог бы пожертвовать боксом и карьерой в целом?
- Уйти из бокса я всегда успею, а пока есть желание, надо боксировать. Но если бы пришлось выбирать, я бы посвятил себя воспитанию молодежи. Но об этом я уже говорил. 
- Ты много времени уделяешь клубу «Русские Витязи», находишься в постоянных разъездах, тренируешься. Остается ли у тебя время на отдых? И как ты вообще расслабляешься от бокса?
- Тебе всю правду рассказать?- засмеялся Саша. - Когда приезжаю в Курск, большую часть времени стараюсь уделить семье, дочке. А вообще люблю с друзьями сходить в клуб, ресторан или в баню. Знаешь, очень хорошо расслабляет парилка. Ну, и конечно, природа, шашлыки и бокал сухого вина.
- Ну, и напоследок, всегда было интересно, случаются ли какие-нибудь забавные или нелепые ситуации во время боксерских поединков?
- В моей практике таких не было. Но знаю один интересный случай из любительского бокса: бой в самом разгаре, зрители напряженно следят за развитием событий. Один из боксеров из последних сил наносит удары. Он уже заметно устал. И тренер, чтобы его взбодрить, говорит ему: «Ну, давай, соберись, осталось немного». Боксер поворачивается к тренеру и раздраженно отвечает: «Тебе надо, ты и собирайся!», и после этого покидает ринг, так и не завершив бой. Публика, конечно, в полном недоумении…   
Сколько вопросов я задала знаменитому земляку, уже не помню. Разговор мы закончили на этой оптимистичной нотке, после чего боксер предложил пройти с ним за общий стол, невзирая на мой тактичный отказ. Продолжать игнорировать приглашение было бы уже не вежливо с моей стороны, а потому из уважения к собеседнику я разделила трапезу с весьма интересной, как я узнала, и культурной компанией. Собственно, трапезничать я не стала (несмотря на то, что подобное действо с моей стороны, может быть, явилось не совсем хорошим тоном), так как не была голодна, но от зеленого чая, который спортсмен заказал для моей персоны заварочный чайник, я не отказалась.
Я уже пребывала в полном спокойствии (возможно, благодаря тонизирующему напитку) и с интересом слушала и наблюдала за «бомондом». Поветкин ел, но не выпивал (по крайней мере, при журналисте), зато друзья с удовольствием налегали на коньяк. Отчего близкий приятель Александра сделался еще более разговорчивым. Свое внимание он переключал то на курского друга, то на своих земляков.

Вскоре Поветкину понадобилось куда-то отъехать – за ним приехал какой-то очередной знакомый, не участвующий в компании, и что-то спешно сообщил. Я словила момент и, поблагодарив интервьюера за деловой обед и встречу, поспешила вслед за ним к выходу. В очередной раз я убедилась в галантности и учтивости Александра. Не смотря на то, что я журналист (а к журналистам у знаменитостей особое отношение и зачастую не самое лучшее), он был со мной довольно обходителен в период всего нашего общения.
Поветкин прошел к выходу и распахнул дверь, пропуская меня вперед. После чего предложил подвести меня, тем более что ехать нам было в одну сторону. Мы ехали вместе с его приятелем, который, как мне показалось, был не весел. Зато боксер по-прежнему находился в превосходном расположении духа и почему-то то и дело шутил над своим другом.
- Дай позвонить, - вдруг обратился Саша к приятелю.
Я не знаю, почему он не воспользовался своим телефоном, но дальнейшая сцена меня изрядно позабавила. Поветкин некоторое время не мог набрать определенный номер, но не оттого что он плохо владел техникой, а потому, что с телефоном творилось явно что-то не так. Ибо когда спортсмен таки приложил трубку к уху, крышка мобильника внезапно открылась, и аккумулятор плавно полетел на пол. Из-за чего боксер не смог сдержаться от смеха, воскликнув: «Что у тебя с телефоном!» Мне же пришлось ограничиться улыбкой, дабы не выглядеть в глазах владельца телефона некорректной. Более того, мне было его немного жаль, так как на лице парня не дрогнул ни один мускул, и он даже не улыбнулся.
Автомобиль поравнялся с остановкой близ моего дома и остановился.
Александр вышел из транспорта, и мы пожали друг другу руки. Я спросила, могу ли я брать у него периодически комментарии и интервью для прессы. На что получила положительный ответ.
С тех пор между нами завязались добрые профессиональные отношения, которые продлились чуть более трех лет.

                ***
Основная работа по сбору информации о боксере была выполнена на «ура». Живое общение тет-а-тет, эксклюзивное интервью, уникальные фотографии – что еще нужно для успешной журналистской деятельности! Но нет! Не хватало еще третьих лиц, которые могли бы раскрыть бойцовский характер спортсмена. Мне нужен был взгляд со стороны, причем весьма близкой - курского тренера Александра Рагозина и отца Владимира Ивановича.

Я позвонила Александру Ивановичу Рагозину и договорилась с ним о встрече на «Спартаке».
- Да-да (это теплое и радушное «да-да» вместо привычного «ало» было всегдашним коронным приветствием Александра Ивановича). Да-да, - звучал в трубке растянуто-приглушенный, добрый голос. – Хорошо. Приезжайте.
…Покатая асфальтированная дорога привела меня к двухэтажному зданию на улице Советская. Здание было выкрашено в кирпично-белый цвет. В его больших стеклянных окнах отражались облака и синева бескрайнего неба. Солнечные блики блуждали по стенам и крыше, исчезая в тени бетонных выступов.
Я вошла в холл, у дальней стены которого сидела вахтерша.
- Александр Иванович на месте? - поинтересовалась я.
- Пройдите в зал для бокса. У него там сейчас занятия, - отозвалась полноватая женщина средних лет. 
Я шла по коридору и ощущала на себе не известную мне доселе энергию извне. Необыкновенная, благородно-воинствующая атмосфера царила кругом. Голубые стены с громадными окнами, деревянные перегородки, желто-зеленый пол спортивного зала являлись немыми свидетелями изнурительных тренировок, тяжелейшего физического труда и покорной выносливости курских спортсменов. Это место поистине было пропитано ощущением непобедимости и бойцовского духа.
Я вошла в небольшой светлый зал. На передней площадке висели несколько черных и красных боксерских мешков, за ними располагался тренировочный ринг для бокса с мягким настилом, такого же ярко-синего цвета, как и пол в зале.
На стене за рингом размещался огромный постер с изображением Александра Поветкина на фоне российского триколора и со словами: «Александр Поветкин – Олимпийский чемпион. Земляки – это наша победа». Бесспорно, этот плакат служил символом гордости и трудолюбия и вдохновлял начинающих спортсменов на подвиги.
Несколько мальчишек лет двенадцати-четырнадцати пыхтели у боксерских мешков, отрабатывая удары. Я обратила внимание на их изношенную спортивную форму и прохудившуюся обувь, и мне невольно вспомнились слова Александра о том, что «деньги вкладываются только в состоявшихся спортсменов». У меня появилось смешанное чувство смятения, жалости и в то же время огромного уважения к этим ребятам. Сколько воли и огня я увидела в их глазах! Сколько энергии и недетского упорства скрывалось в каждом движении этих юных бойцов!
-Вы из журнала? – обратился ко мне мужчина лет 55-ти, прервав мои восторженные мысли. Он был чуть выше среднего роста и среднего телосложения. В его глубоко посаженных, добрых глазах, над которыми нависали густые черные брови, я прочитала искренность и удивительную дружелюбность.
- Да, - ответила я.
Это был Александр Иванович Рагозин, заслуженный тренер России, заслуженный работник физической культуры РФ, кавалер ордена Петра Великого I степени.
Рагозин подготовил целую плеяду талантливых спортсменов: победителей и призеров чемпионатов и первенств мира, Европы и России, мастеров спорта международного класса Гамзата Исалмагомедова и Михаила Захарова, мастеров спорта России Владимира Поветкина, Евгения Воробьева, Андрея Афонина, Виктора Орехова и других. В каждом ребенке он видел дарование. К своей работе относился с честью и с совестью. А потому, когда некоторые родители просили его об индивидуальных занятиях с их любимыми чадами за солидное денежное вознаграждение, тренер им отказывал, считая, по его образному выражению, что «волки должны расти в стае». Таковы суровые законы этого вида спорта…

Александр Иванович объявил своим воспитанникам перерыв, и мы прошли с ним в маленькую комнатку, находившуюся под лестницей и напоминавшую, скорее, коморку без окон. В комнатке стоял стол с лампой, на нем лежали какие-то бумаги и журнал оценок.
- Пожалуй, ребятам очень повезло с таким тренером! – не удержалась я, вспоминая, как Рагозин внимательно и деликатно обращался со своими воспитанниками.
Александр Иванович широко улыбнулся, но ничего не ответил.
- Когда-то здесь тренировался и ваш воспитанник, Александр Поветкин…. – начала я разговор, когда мы присели за стол. – Вы сразу заметили в нем талант?
- Когда Владимир Иванович привел ко мне Сашу вместе с его братом, большее впечатление произвел на меня брат Володя, - говорил он спокойно, но бодро; в его голосе проскакивали нотки мягкости и великодушия. - Хоть он и моложе Саши на год, но тогда был более сбитым и выглядел намного крепче. И ростом был ниже. А Сашка – такой худой, длинный и весил всего 57 килограммов. Да еще неуклюжий такой.
Рагозин замолчал, как будто вспоминая день знакомства с будущим чемпионом, но потом продолжил, сделавшись в лице более серьезным и сосредоточенным:
- Но я сразу обратил внимание: у Саши воля – Богом данная. А это уже о многом говорит. Может, у него и хромала школа бокса, какие-то технические аспекты, но выдержка и неуемное стремление победить у него были всегда. Яркий тому пример – бой с Эдди Чэмберсом. Хоть после драки кулаками не машут, но тогда Саша рисковал остаться в проигрыше – на ринг он вышел больным с температурой под сорок. И только за счет силы воли он вырвал у противника победу.
Действительно, победу у американца (январь 2008 год) пришлось вырывать волевым решением. Из-за болезни Поветкин находился в плохой форме и держался из последних сил. Уже в дебюте он уступил сопернику. Большинство его силовых ударов приходилось в защиту. Но, не смотря на серьезное недомогание, он все же переломил ход боя, и к пятому раунду Чемберс «встал». В итоге все три арбитра отдали победу Поветкину, причем с довольно солидным преимуществом в очках. Именно этот поединок для Александра стал решающим в получении права на бой с Кличко.
-  Иногда Саше мешала лень, - продолжал первый тренер чемпиона. - Тренировки проходили регулярно, два раза в день: утром – кроссовая физподготовка, и вечером – специальная силовая гимнастика. Так вот, видимо, устав от нагрузок, Саша как-то сказал: «Наверное, лень родилась раньше меня». А я ему: «А ну-ка руки в ноги – и вперед». Приходилось и таким образом его подбадривать. В общем, потренировались они с братом около года и потом вдруг пропали. Месяцев шесть, наверное, не ходили на занятия. Встречаю как-то их отца и спрашиваю, мол, что это такое? «Да они захотели каратэ заниматься», - отвечает Володя. А тогда этот вид спорта был модным, но запрещенным, тренировались им в подвалах инкогнито. Ну, я так посмотрел на него с недоумением и думаю: сам, вроде бы, боксер, всегда выступал только за бокс, а тут вдруг каратэ. Но через полгода беглецы вернулись. Не по душе пришелся им «бой с тенью». Никаких спаррингов, а тем более соревнований у них и не было. С тех пор Саша занимался только боксом.
- Как находили с ним общий язык? - спросила я.
 - Искать не приходилось, - ответил Рагозин. - Воспитанию он поддавался легко. За все время тренировок мы ни разу с ним не поссорились… слава Господу Богу, - засмеялся тренер, - Может потому, что по натуре Саша очень спокойный и рассудительный. Много не говорит, а если и говорит, то короткое слово «бокс». Но внутри у него – колоссальный заряд энергии, и когда он выходит на ринг, то эта энергия выплескивается во внешнюю среду, сметая самых что ни на есть «габаритных» соперников. Вот, например, был случай в 99-м году в Италии на Чемпионате мира по кикбоксингу. Там в финале он встречался с чехом. А это был не просто боксер, а настоящий орангутанг. Вес превышал 150 кг и рост – более 2 метров. Не тело, а сплошные мышцы. Сашки раза в два массивнее. И я перед боем переживаю. А Саша спрашивает: «Чего, Александр Иванович, загрустили?» - «Как тут не грустить! Ты посмотри, какой Кинг Конг против тебя выйдет!» А он отвечает: «Не беспокойся, я с ним разберусь»…И разобрался во втором раунде, да еще с явным преимуществом.
Едва тренер закончил говорить, как в его телефоне раздался звонок. Звонил Владимир Иванович Поветкин, чтобы сообщить о том, что он уже на месте и готов беседовать с журналистом.
О том, чтобы приехал на интервью отец Александра, я заранее попросила Александра Рагозина, правда, не надеясь на положительный результат. Я почему-то была уверена, что Владимир Иванович, строгий и неподступный с виду, не станет жертвовать своим личным временем на разговоры с неизвестным корреспондентом. Так что для меня честью стал тот факт, что отец знаменитого боксера все-таки согласился на интервью. Я догадывалась, что не последняя заслуга в том Александра Ивановича, которого он очень уважал. А потому в сердцах я была несказанно ему благодарна…
Вместе с тренером мы направились в спортивный зал, где уже находился Поветкин-старший. Владимир Иванович был плотного телосложения с правильными пропорциями, высокого роста и красивыми внешними чертами. Его взгляд мне напомнил взгляд орла или ястреба – было в нем что-то суровое и целеустремленное, я бы даже сказала, настораживающее. Хотя в глазах, как мне показалось, таились беспокойство и усталость. Лишь когда он заговорил, я почувствовала приятную расположенность и доверие к этому человеку. Тон его разговора был мягким, хотя временами отрывистым. Удивительно – насколько внешне он был схож со своим старшим сыном, но как заметно отличался манерой общения.
Мы говорили о Сашиных начинаниях в спорте, о стремлении всегда идти вперед, его взлетах и падениях, о воспитании.
- Я считал своим долгом развивать в сыновьях стремление к спорту, - рассказал Поветкин-старший. – Когда они с Вовкой еще были маленькими, я бегал с ними кросс, заставлял делать различные упражнения на турнике, обучал боксерским приемам.
С детства я старался привить Александру такие качества как честность, порядочность и любовь к родине. Ремень в воспитании никогда не применял, а всегда вел с ним жесткий мужской разговор. Не раз ему говорил: «Александр, помни, кем бы ты ни был, каких бы высот не достиг, оставайся, прежде всего, человеком и уважай других людей. Потому как все – равны». В поединках ему тоже нередко доставалось. Моя супруга сначала была против Сашиных боев. Ведь бывало, боксеры получали такие нокауты, что теряли сознание, а, придя в себя, некоторое время терялись в пространстве – «где я?» И как-то Саше предстояло сразиться с очень сильным соперником. Так жена моя ночами не спала от переживаний. Сашке тогда было 16 лет. А его противник – намного больше и опытнее его. Но Саша молодец – не волновался, был всегда хладнокровным  и говорил: «Если надо, значит, буду боксировать». Был даже случай, когда тренер его соперника (мальчика из другого спортклуба), с виду намного сильнее Сашки, сказал: «Вы не беспокойтесь, я скажу своему воспитаннику, чтобы тот сильно не бил». Но разве это справедливо? Нет, конечно. И я потребовал, чтобы для Александра не делали никаких послаблений. И Саша выиграл, да еще с подавляющим  преимуществом.
Но не все так гладко складывалось в любительской карьере курянина. Летом 1997 года пришло время попробовать свои силы на международной арене. Выиграв первенство России среди юниоров, Александр поехал на молодежный чемпионат Европы в Бирмингем, где выступил не совсем удачно.
- Тогда Саше не хватило в бою техники, - поддержал разговор Александр Иванович, - пропустив один удар, он разозлился и пошел на соперника прямолинейно, стал на него бросаться, в общем, всеми силами старался наверстать упущенное, минуя техническую подготовку. Тогда как сначала надо было вызвать партнера на себя, а потом уже атаковать. Да, не хватило ему тогда соревновательного опыта. Конечно, он очень огорчился и пал духом. И вот после такого фиаско он решил попробовать себя в кикбоксинге. Однажды мы узнали, что в Москве проводится первенство мира среди юниоров по кикбоксингу, и мы напросились в сборную России. Сразу нас не приняли, отметив, что у них уже есть свой чемпион России. И все же на второй день Сашу поставили в спарринге с первым номером, для проверки. И Сашка правым прямым ударил соперника так, что даже скулу тому свернул. Так он завоевал путевку на первенство мира, где потом и выиграл. Конечно же, победы придали ему сил и уверенности. А поворотным моментом в его боксерской карьере стал бой на международном турнире в Чехии в 99-м году. В финальном бою Сашиным соперником оказался чемпион Европы 98 года. А у Саши на тот момент серьезных-то и результатов не было. Я ему тогда говорю: «Саш, тебе терять нечего. Если ты и проиграешь, ругать тебя не станут. Все-таки чемпион Европы есть чемпион Европы. Боксируй, как можешь – и у тебя получится». И Саша раскрепостился, захватил инициативу в свои руки и одержал победу. После этого боя он понял, что в будущем может чего-то добиться.

В конце беседы я поблагодарила моих респондентов за интервью и семейные фотографии, которые Владимир Иванович привез специально для журнала, и, довольная тем, что выполнила редакционное задание, отправилась в редакцию на Мирной.
Я шла и думала о недавнем интервью с президентом Федерации бокса и кикбоксинга и первым тренером Олимпийского чемпиона. Я восхищалась этими удивительными людьми, мысленно отмечая, сколько в них оптимизма, непоколебимой решимости, самоотдачи и веры в общественную идею! Как же нужно любить спорт и детей, чтобы всецело и ежеминутно посвящать себя важному и нужному ремеслу, сравнимому разве что со служением Родине, при этом жертвуя, что отнюдь не исключено, личной жизнью.
Я восхищалась ими, веря, что с такими учителями курские ребята могут покорять еще не одну вершину в спорте, прославляя нашу землю. Но только я и предположить не могла, что Владимира Ивановича Поветкина, крепкого и здорового с виду мужчины, через два года не станет. Он уйдет из жизни в апреле 2010-го от тяжелой и неизлечимой болезни – лейкемии. А спустя еще пять лет Курск потеряет заслуженного тренера Александра Ивановича Рагозина. Яркий представитель старой гвардии, он не мог променять работу даже на однодневное посещение врача, чтобы укрепить свое здоровье. И в октябре 2015 года на соревнованиях в Белгороде, где его воспитанники боролись за победу на чемпионате Центрального федерального округа, сердце тренера остановилось. Врачи ничего не успели сделать.

                ***

После того как в июле 2008-го Кличко выиграл у американца Тони Томпсона, а Поветкин – у Сайкса, бой между украинским и российским тяжеловесами стал, наконец, неизбежной реальностью. Однако еще после победы курского боксера над Эдди Чемберсом в январе 2008 года промоутер Поветкина Вилфрид Зауэрланд заявил, будто один из представителей Кличко признался ему, что команда украинского боксера сделает все, чтобы бой Владимира с Александром не состоялся. Или прошел бы как можно позже. Причем скандал с каждым днем только набирал обороты. Обвинения Кличко в трусости было самым мягким эпитетом, которым наградили его поклонники курянина. И хотя Саша на тот момент окучивал конкурентов по ремеслу всего три года, и в послужном списке побед у него было на порядок меньше, чем у Кличко, большинство специалистов делали ставку на курянина, предвкушая, впрочем, упорнейшую борьбу и незабываемое зрелище. Так что слухи, в огромнейшей степени подогреваемые пиарщиками (профессиональный бокс сегодня настолько же спорт, насколько и дорогое шоу), легли на благодатную почву. Но справедливости ради хочу отметить: для Кличко проведение боя являлось весьма важным, поскольку руководство IBF, очень требовательное к выполнению правил своей организации, однозначно дало понять чемпиону, что отстоять свой титул он обязан до конца декабря.
Но уже в октябре мне позвонила одна моя знакомая-студентка, подрабатывающая официанткой в "Пронто", и сообщила, что Александр Поветкин пребывает в итальянском ресторане со своей новой подругой Евгенией. Но звонила она не для того, чтобы обсудить тусовку спортсмена. Основная, сенсационная, новость, которая действительно являлась лакомым кусочком для журналистов, была о том, что Поветкин пришел в кафе хромая и… на костылях.
Естественно, на следующий день я позвонила боксеру и попросила прокомментировать сие несчастие. Поветкин явно не ожидал, что информация о его «беде» молниеносно просочилась в СМИ. Он какое-то время помолчал, но потом рассказал, что травму он получил накануне во время пробежки в лесопарке Моквы (на окраине Курска), зацепившись ногой за корягу. Плачевный результат - повреждение связок и суставной сумки голеностопного сустава левой стопы, по причине которого ему теперь придется «прыгать» в течение четырех-шести недель. После чего боксер попросил пока ничего в СМИ не освещать. Я, конечно, пообещала держать язык за зубами, хотя не сказать о том своему начальнику не могла. На что редактор обрадовался, отметив, что это «хорошая новость!», но тут же разочарованно выдул: раз боксер просил молчать, значит, будем молчать. Вскоре, после того как московские СМИ пустили эту новость во всемирную паутину, уже не для кого не была секретом.
Бой Кличко-Повтекин был перенесен на неопределенную дату…
…Прошло время. Александр выздоровел и уже находился в прекрасной форме. Но бой с Владимиром Кличко по-прежнему продолжал откладываться на неопределенные сроки. Так минул год. Второй….Саша уже вовсю тренировался у американского специалиста Тедди Атласа, приехавшего специально в Россию, дабы привести курянина в надлежащее физическое состояние. Эксперты уверяют, что до сих пор лучшие тренеры боксёров-профессионалов находятся за океаном. Так, например, в списке подопечных Атласа числятся такие чемпионы мира и контендеры как Майк Тайсон, Майкл Мурер, Вилфред Бените, Саймон Браун, Шеннон Бриггс  и другие великие боксеры прошлых лет. Вот и загорелись российские менеджеры желанием, чтобы Атлас слепил из их боксера, который на тот момент явно не дотягивал до идеала, нового мирового чемпиона. И стали настойчиво уговаривать американца о сотрудничестве с ними. Тот, правда, пару раз им отказал, а на третий – хотя и не охотно – согласился, хотя и на условии, выдвинутом нашей стороной, что работать с россиянином он будет в Чехове. И лишь иногда последний должен будет прилетать на тренировки в штаты.
Но уже после первой, пробной, тренировки Тедди Атлас сделал неутешительное заключение: россиянин «не готов к бою с Кличко ни физически, ни психологически, ни технически». А потому ему еще рано не то что выходить против украинского громилы, но даже думать о схватке с ним.
Ко всему прочему, когда, наконец, дело сдвинулось с мертвой точки и российско-украинская сторона начала вести переговоры, Поветкин не явился на пресс-конференцию, посвященную поединку с Кличко, чем наделал немало шума. К тому же он не стал подписывать первый проект договора, который, по его мнению, являлся «рабским» в отношении его команды. И это решение имело под собой почву, так как условия, оговоренные в документе, явно были в пользу украинца, а как-то: выбор угла, размера ринга и… даже перчаток. На последних Кличко (команда Кличко выиграла торги, а потому имела право выдвигать свои условия) особенно акцентировал свое внимание, предъявив требование Поветкину надеть перчатки фирмы Grant, услугами которой пользуется сам. При этом лишив россиянина права испытать их перед поединком. Известный аналитик бокса Грэм Хьюстон тогда же признал, что перчатки Grant хотя и считаются перчатками «ручной безопасности», однако не обеспечивают боксеру такую силу удара, как перчатки других марок. А значит, сделал вывод аналитик, настаивая на перчатках именно марки Grant, организаторы пытались просто-напросто защитить подбородок Владимира, который является его уязвимым местом.
Однако никакие оправдания Поветкина не спасли, и в результате «ненадлежащего поведения» спортсмена федерация бокса лишила его статуса обязательного претендента IBF. Правда, тут же предложила альтернативу - провести отборочный бой с кем-то из первых пятнадцати боксеров по версии IBF. В случае победы Александр снова станет официальным претендентом на титул…

К тому времени по этой теме у меня накопилось немало вопросов к Русскому Витязю. В очередной приезд спортсмена в Курск мы с фотографом отправились на запланированную встречу с ним - в ресторан «Марше», расположенном в ТЦ «Пушкинский».
На этот раз Поветкин пребывал в компании близких ему людей. Его младшего брата Владимира я узнала сразу. Это был парень лет 28-29-ти ростом около 180 см, с темно-русыми волосами и карими глазами, тонкими чертами лица и тонкими губами, но широкими скулами. Внешне он совсем не был похож на Александра.
Рядом с Сашей и Володей сидела девочка лет 7-8 и японскими хаси ковыряла ролы. На ребенке были надеты легкое розовое платьице-сарафан и розовая бейсболка. А ее шею обвивали две толстые золотые цепочки. Я догадалась, что это дочка Александра – Арина. Остальные двое мужчин и женщина лет 37-40 даже визуально мне не были знакомы. Я понятия не имею, что это была за дама, но под воздействием ее пристального, умиленного и, я бы даже сказала, изучающего мою персону взгляда у меня возникло чувство замешательства и недоумения.
Что касается Поветкина, то я сразу заметила в нем странные перемены. В этот раз вместо галантного джентльмена я видела здорового курского мужика, одетого в легкие спортивные штаны, черную майку и шлепанцы. Он был сдержан в культурных манерах и эмоциях, хотя холодная приветливость в нем присутствовала.
Мы сели за соседний столик. Александр попросил своих знакомых передать ему блюдо с шашлыком, который он ел до моего прихода. Потом обратился ко мне, предложив выбрать заказ. Я деликатно отказалась, спросив лишь стакан апельсинового сока. И пока я доставала свой вопросник и готовилась к интервью, он наслаждался трапезой.
- Я дочку почти два месяца не видел, - прервался Саша, почувствовав на себе мой пристальный и ожидающий взгляд. – И увижу опять не скоро… В начале августа я улетаю в Нью-Йорк. Там почти два месяца буду тренироваться у Тедди Атласа.
- А давно возникла идея найти второго тренера? – спросила я.
- Год назад. Мы решили предложить ему сотрудничество, - ответил Саша. - Но он сначала не соглашался. У себя на родине Атлас комментирует бои на спортивном канале и совмещать две профессии не хотел. А перед тем, как заключить с нами контракт, он специально прилетел в Россию, чтобы провести «проверочные» тренировки.
- Но почему выбор пал именно на американца? Неужели в России нет достойных тренеров?
- Конечно же, и в России хорошие профессиональные тренеры. Но именно в Америке я могу научиться приемам, которые добавляют в зрелище немного грязи… И в то же время им противостоять.
К сожалению, тот факт, что в профессиональном спорте немало грязи, связанной с деньгами, уже давно стал аксиомой. Даже в федеральном законе «О физической культуре и спорте» профессиональный спорт декларируется как «вид предпринимательской деятельности». А это уже о многом говорит. И только спортивные честь и достоинство (что немало утешает) в большинстве случаев заставляют боксеров, заведомо знающих о своем поражении, драться до последней капли силы. 
- Значит ли это, что в российском боксе мало нарушений и обмана?
- Профессиональный бокс – это всегда шоу и нарушения. Понятно, что и в России все это есть. Но у нас он существует сравнительно недавно. А Тедди Атлас – профессионал, который поможет мне выйти на новый уровень…
Наш разговор прервал звонкий смех Арины. Девочка встала из-за стола и теперь кружила около Сашиного брата. А тот рассказывал ей смешную историю и то и дело щекотал и обнимал ее, отчего девчушка еще звонче заливалась веселым, детским смехом.
- Предполагал ли ты, что неявка на пресс-конференцию обернется лишением звания обязательного претендента IBF? – снова я переключила внимание на собеседника.
– Возможных неприятностей я не исключал, но о том, что международная федерация бокса лишит меня звания претендента, не думал. Но я ведь и  не обязан был посещать это мероприятие. Тот контракт, который мне предоставила команда Кличко, подписывать не стал бы любой уважающий себя боец. А в предложенном контракте были совсем уж абсурдные требования.
И Саша рассказала историю с перчатками, из-за которых, по его словам, он мог «повыбивать себе в бою все пальцы».
- Да и летать на пресс-конференции с одной части света в другую, когда вздумается Владимиру Кличко, я не стал бы, - говорил спортсмен. - Во-первых, режим тренировок серьезно нарушается, да и нужно элементарно себя уважать. Так что дело тут совсем не в боязни соперника. Многие привыкли считать, если боксер не вышел против Кличко, значит, он его боится. Да нет ни одного боксера, который бы отказался выйти против него! Дайте нормальные условия – и никто отказываться не будет!
Пока мы беседовали, к Поветкину подошла Арина и заныла, упрашивая его ехать домой. Я разглядела ее красивую внешность. Как мне показалось, в ней присутствовали отдаленные татарские черты: широкие скулы, аккуратные, пухлые губки, высокий лоб, маленький, слегка вздернутый носик и такой же маленький, с обворожительной ямкой подбородок, - все это делало ее отличной от многих – местных - детей. Хотя я не исключаю, что такой эффект усиливала ее смуглая, но не от природы, а от морского загара, кожа. Девочка явно была копией своей мамы. В ее огромных темно-карих глазах таились чистота и невинность, хотя в то же время я улавливала в них легкую растерянность и даже страх, чем ребенок напоминал мне загнанного волчонка. Арина была настолько застенчива и скованна, что, когда я на нее посмотрела, она прижалась к папе и уткнулась своим курносым носиком ему в плечо. Так и сидела она, неподвижно, пока я не спросила ее, хочет ли она, как папа, заниматься боксом.
Девочка осторожно взглянула на меня, но, еще больше засмущавшись, не проронила ни слова.
- Ну, Ариша, ответь корреспонденту, хочешь заниматься боксом? - попытался подбодрить ребенка отец. – О тебе в газете напишут (на тот момент я уже работала в еженедельнике) … Хочешь, чтобы написали?
Но девчушка продолжала молчать, как партизан.
- Ну, что, будешь заниматься боксом и выступать на ринге? И всех побеждать? – обратилась я к ней еще раз.
- Не знаю, - очень тихо ответила Арина, а потом отрицательно покивала головой.
- Она в сентябре в секцию тенниса пойдет, - поддержал дочку Саша, - не женское это дело – бокс.
Еще несколько минут мы разговаривали, после чего официантка принесла счет. Александр достал бумажник и, опустив его под стол, отсчитал нужную сумму.
Мы вышли из кафе, по эскалатору спустились на второй этаж и, перекинувшись несколькими фразами, распрощались.
 
                ***
В жизни Александра происходило что-то странное и неприятное, называемое черной полосой или роком. Скорая и неожиданная смерть отца, который для него всегда являлся бесспорным авторитетом, сильно подкосила чемпиона. По заданию редакции я продолжала звонить Саше, но в трубке слышала лишь монотонный, безжизненный голос, какой свойственен апатичным людям. Это был другой Поветкин – одинокий и потерянный, в котором больше не было ни сил, ни цели, ни стремления покорять мировой Олимп. Я наблюдала, как умирает в нем образ русского витязя, не оставляя после себя и доли богатырского духа. И от этого мне становилось грустно.
Вскоре, то ли по этой причине, то ли по какой-либо другой, от сотрудничества с Александром отказался Тедди Атлас. СМИ сообщали, что американский тренер разочаровался в российском боксере. Будто Саша уже не хотел боксировать, и в один из дней даже не полетел в Америку, нарушив свои обещания. Конечно же, для именитого тренера этот жест стал равносилен пощечине.
«Я пытался сделать из него парня, который мог бы навести шороху в супертяжелом весе, - цитировали газеты американского наставника. – Но когда я приехал в Россию, Поветкин был в ужасной форме», «В первый же день он провел спарринг, и был смертельно уставший уже после третьего раунда. Это меня очень напугало - я просто не знал, что делать!», «Когда я приступил к работе с ним, он неустанно повторял, что не намерен продолжать боксерскую карьеру. Мол, бокс больше не доставляет ему удовольствие, и он перестал чувствовать рост», «Я очень разочарован — согласился на работу с ним лишь потому, что у него есть характер. Похоже, я ошибся».
Атлас оказался прав: Александр не был готов к поединку с Кличко – ни во время тренировок с ним, ни после. Но непонятная спешка и спонтанность, а, может быть, определенная материальная корысть (за бой с Кличко Поветкин получил свой самый большой в карьере гонорар - 5,8 млн долларов) заставили команду спортсмена пренебречь советом тренера. И 5 октября 2013 года Саша вышел на ринг против суперчемпиона Владимира Кличко.
Прогноз боя стал понятен уже с первого раунда. Поветкин бросался на Кличко, но тот каждый раз давал достойный отпор, порой наваливаясь на курянина всем телом. Украинец действовал спокойно и не спеша, выбрасывая пристрелочные джебы, тогда как Сашины движения больше напоминали суетливые махи. И уже в конце раунда Поветкин упал. Не устоял на ногах Саша и в седьмом, и в девятом, и в одиннадцатом раундах. К концу боя россиянин так измотался, что, по сути, не смог нанести украинцу ни одного ощутимого удара.
Позже эксперты говорили, что Кличко в любой момент мог отправить Александра в нокаут, но напористость россиянина заставила украинского боксера полностью сконцентрироваться на атаке и не нокаутировать соперника. Как бы там ни было, Кличко выиграл с явным преимуществом. Этот бой принес ему 61-ю победу.
 Поветкин потерпел в своей профессиональной карьере первое поражение…