Колумбиана отрывок

Ну, привет, путешественник!..
Как ты?
Обретаешь покой понемногу?
Излагаешь холодные факты,
про свою непростую дорогу?

По отчётам твоим, как ни странно,
нам не всё досконально понятно
с этой частью наземного плана.
Ты попробуй сложить аккуратно

все свои впечатления в виде
абсолютно бесстрастного трёпа.
Ты же, вроде бы, в Вальядолиде,
а не где-то задворкам Европы

освещаешь узор путешествий
от Канар до зарниц Эспаньолы!
Так что - можешь поменьше приветствий
и побольше раденья престолу.

Ты у нас, Христофор, слишком долго
гостевал до отплытия. Знаешь,
коль из чувства научного долга
ты миры где-то там открываешь,

то всё это, конечно, не значит
ничего для спасения сердца.
В сердце Божье заходят иначе,
не чрез времени малую дверцу,

а всего лишь за счёт перспективы
в новом свете потом отразиться,
осознав, что все знания лживы.
Впрочем, так же, как лживы и лица,

провожавшие в Индию духа
с небольшим озвучаньем истерик.
И на зрелость бывает проруха
в виде вскрытых повторно Америк

и безвременной славы Веспуччи
за тобою не сделанный вывод.
Настоящие в смерти получат
подтверждение статуса «Живы!»,

чтоб на первопроходческой кромке
ощутить справедливость удела,
за которым чужие потомки
будут славить тебя неумело.

Так что, следуй за искренней синью
гаитянского влажного неба,
чтоб, вернувшись в Кастилью на «Нинье»,
преломив с коммерсантами хлеба,

донести до заказчиков действа
беглый рапорт о новых успехах
в деле взятия в рабство индейства
моряками в железных доспехах.

Не давай нам скучать при рассказе,
ты же, парень, почти конкистадор
и умеешь из прошлого вязи
устанавливать к завтра ограду,

на которую позже нацепят
для испанцев понятные знаки,
подвергая туземошный лепет
лингвистически тонкой атаке

обагрённого мглой донкихотства
из тюремных улыбок Мигеля.
Жизнь без мифа - сплошное уродство,
а уродства то мы не хотели,

отправляя тебя обозначить
пару новых маршрутов на карте.
По героям Испания плачет
исключительно, братец, на старте,

а возврат без богатств и улова -
это, знаешь ли, нечто иное,
не достойное доброго слова
ни у трона, ни у аналоя,

ни у серой могилы.
Задачи
открывателей-первопроходцев
Фердинанд наш давно обозначил -
власти горы, богатства колодцы

и покорные земли, чтоб с людом
для Кастилии и Арагона.
Путешествие в вечность - не чудо,
а простая потребность короны

в расширении собственных далей
после жарких боев Реконкисты.
Короли ведь не ищут печалей,
в них бушует, извечно неистов,

символ ставшей оружием веры
в католических снов обработке!
Править, видишь ли, - те же галеры,
но для менее слабых и кротких.

Ты вот вдумайся сам, генуэзец,
а зачем нам края за полсвета?
Тут Франциск всё с Бургундией лезет,
там из Рима всё прутся с советом.

И, казалось бы, к бесу ту Кубу!
И Багамы с Антильскими тоже!..
А поди ж ты: заруба - зарубой,
но пространства то просится множить!

И твоя моремания, Кристо,
для Кастилии и Арагона
оказалась спасением чистым
(пусть и чуть с авантюрным уклоном).

Ты и сам понимаешь прекрасно,
сколь нам Индия нынче к раскладу.
Наш король, коль уж бьется, то страстно,
так что - денег и золота надо

не в пример предыдущему веку.
Ну, тебя ведь, дружок, не забыли:
можешь взять пару сотен ацтеков
да ацтечек, чтоб жарко любили.

И, конечно же, нынче ты - вице,
и владеть теми землями вправе,
и тебя обожает столица,
все купая в изысканной славе

капитана далёких хождений
по суровым волнам океана.
Христофор, ты, практически, - гений!
Только... спрячь путешествия раны

от двора и толпы у престола.
Здесь ослабленных жутко не любят.
Да, подлизы, скоты, балаболы,
но... свои ведь.
Такие и губят.

И поэтому, дуй во вторую -
чай, найдёшь Гваделупу с Ямайкой.
Дай-ка, братец, тебя обниму я,
и... служить Фердинанду валяй-ка...