Забыть нельзя, вернуться невозможно-5 часть 2

(по мотивам повести "Так не бывает")

          5
Комиссия в спортклубе – непокой!
Проверка всех работ и планов
да всякой всячины другой.
Что за дела? Момент бесславный:
в столе не будет папки главной,
всегда лежавшей под рукой…

Начальник вымолвит: чёрт с ней!
Но Люсю беспокоит это.
Металась между двух огней:
должна она лежать ведь где-то!
Проверит каждый сантиметр,
но тщетно. Некий лиходей,

видать, припрятал ценный груз,
чтоб Люсю посадить в калошу,
вогнать в невиданный конфуз,
а сам сидит с невинной рожей…
Катохина! А кто ещё же
подсиживать способен, ну-с?..

Была догадка не пустой:
нашлись назавтра документы.
Катохина – лиса лисой
сорвёт себе «аплодисменты»,
а Люся данные моменты
классифицирует в отстой.

Коварной подлостью насквозь
пронзённая, поймёт Люсьена,
что личные дела все – врозь
с такой бессовестной гиеной.
Построит отчужденья стены
без экивоков и авось.

… На горизонте – оба–на! –
по новой Санька замаячил.
Посмотрит как-то из окна:
стоит, а взгляд его горячий
её высматривает. Прячась,
не выйдет к Цыгану она.

Когда Люсьена за столом
сидела вечером в спортклубе,
предстал Серков вдруг с молоком
в авоське… «Ах, погубит!» –
мелькнула мысль. И взгляд и губы –
сплошная страсть. Увы, облом!

Сидели близко – визави,
глаза свои все проглядели.
«Ты только, Люся, позови!» –
читалось, но на самом деле
сказать друг другу не сумели
ни слова о своей любви.

Закончился рабочий день,
и Люся стала суетливо
готовиться… Тень на плетень
не стоит наводить. Счастливой
теперь уже не быть. Сметливый
Серков с мозгами набекрень

поднялся. Вышли вместе в ночь.
Один момент… и нити рвутся,
хотя Серков связать не прочь,
но корабли вдруг разойдутся
в «пока!» невыносимо куцем,
в подспудном «сердце не морочь!».

Люсьену к Нинке привело
желанье разделить сомненья.
Как говорится, «повезло»
познать душевные гоненья,
распятой стать в одно мгновенье,
чего не хочется зело.

Есть выбор: тишь да благодать
семейной верности… до воя.
И тут не надо и гадать,
что разум будет всем доволен,
а сердцу быть в неглавной роли,
играя счастье – век страдать!

Картошку жарила Нинель,
когда примчалась к ней Люсьена,
и было некогда пить хмель
любовной лиры вдохновенной,
и даже, если откровенно:
нужна, как той козе – свирель.

Была проста как дважды два,
легко читалась, словно книга
для самых маленьких едва.
Любовь ей просто как интрига:
коль парень нравится – не дрыгай
и рот зазря не разевай!

Нинель управилась… Звонок!
Кто там принёс святого духа
никто представить и не мог.
Ввалились Санька и Петруха
с улыбками вразлёт до уха.
Люсьена в панике: о, бог!..

Сидела, словно истукан,
совсем без признаков движенья,
зато ребята, как вулкан
на самой грани изверженья,
навеселе до прегрешенья:
не прочь бы пропустить стакан...

Но Нинка выпить не дала:
ещё тут пьянки не хватало!
Они откланялись – дела…
Да, всяких дел у них немало.
Вмиг напряжение упало,
и Люся сразу ожила.

          * * *
(из дневника Люси Истоминой)

Звезда сверкнула, 
вниз летящая...
Любовь большую,
настоящую
я ожидала.
Мне жизнь казалась
сочной радугой,
случайной встрече
сильно радуясь,
я оживала.

Твой образ,
смуглый и таинственный,
казался мне
мечтой единственной
и неизменной.
Мне так казалось...
Я обманута.
Моя рука
была протянута
пустой Вселенной.

Моя душа
тебя не трогала
и оставалась
где-то около,
но оставалась.
Болело сердце,
но однако я
смеялась вслух,
а ночью – плакала...
Не признавалась!

Не показала,
уязвленная,
что я в тебя
давно влюблённая,
невесть что корча.
А ты всё ждал
в любви признания.
Напрасны были
ожидания, –
любила молча.

           *
Вероятно, я недолюбила
и навзрыд тоскую по тебе.
Что мне делать, не пойму, теперь.
В голове – империя опилок.

Это сумасшествие – потреба,
манией проникшая в меня,
заставляет исподволь вменять
боль разлуки зримой и нелепой.

Если вдруг на подвиги потянет,
я разлуки разорву кольцо
и увижу милое лицо
бывшего, но вечного, как память...

продолжение следует...
http://stihi.ru/2020/08/11/2509