***

Желания мои превыше моих сил.
То отступают, то приходят снова.
Я рвал, метался, плакал и просил,
Но не слетают грязные оковы.

Навязчиво приходят в тишине
И возбуждают жажду в каждой клетке;
Смердят и растекаются во мне,
Порабощая разум малолетки.

Я мучаюсь от них, что нету сил, -
Как издыхающий подранок на рассвете,
Как мотылёк, попавший в керосин.
И мертвая луна... и мерзкий пыльный ветер...

Одна лишь мысль долби’т пустую ночь.
Один лишь смысл бессмысленного завтра.
Закрыв глаза, я улетаю прочь:
Безжалостно и, видно, безвозвратно.


Но где-то в глубине истерзанной души
Последняя искра затравленного Бога
Вдруг шепчет тихо: «Милый, будем жить».
И просыпаюсь от простого слова.

И вижу смутно снова этот мир:
Всё тоже, но слегка иные краски.
И в первый вздох, прокашляв как факир,
Выплевываю сгусток липкой смазки.

Всё ярче слышен чей-то детский смех.
Всё чётче очертания вселенной.
Оковы прахом - память ржавых лет.
И я встаю с колен непобежденный.

Душа трепещет, словно мотылёк,
Что выпорхнул на волю на рассвете,
И жаждет жизни. А в руках чаёк.
И только солнце... и свободный ветер...