Человек-волк

Волчащийся норов и взор одиночки.
Он трёт очерёдный израненный бок.
Обид, тоскований сырые комочки
сплели тесно-тяжкий сердечный клубок.

И этот старатель остаться небитым,
и знающий суть одиночеств любых,
в комок оловянный и мятый отлитый,
похожий на камень, не знает любви,

и вид подаёт окружающим тиграм
и слепням, и птицам, и бабочкам так,
что ввек не нуждается в ласке и играх,
смотря безучастно на страсти, рога.

Всегда равнодушен к животным, светилу,
ведь солнце и ночью, по факту, горит.
На фронте живёт в ожидании тыла,
сенного настила, что дома лежит.

Монашеский быт: одеяло из листьев,
бесцепье и вера, и миска одна,
и постная пища, но жирные мысли.
И лишь тишина ему нужно-родна.

Живёт не охотясь, совсем не кусая,
средь бешеных сук и ленивых ослов,
плевки и нагар от себя отгрызая,
несёт он основу смиренных основ.

Молчит, не когтится и не зубоскалит,
ничуть не кручинясь, в миру не крича.
Но в логове воет, гремит и сверкает,
и в тишь изрыгает озлобье, печаль...