овражный бог

***
если в тебе ни одной стрекозы
равно как муравья
значит во мне стрекозиный яр
значит мой слог –
муравьиный яд
там где измолченный ты
там я –
колокол и язык

кто ты мне после тугой ольхи
облака и крыла
так и пылала она плыла
замоскворецкая эта мгла
наши колени звала зола
жжёной травы
и в неё со стола
стаивали стихи

вот и послушай постой постынь
выстави так щеку
чтобы наотмашь по существу
солнце - стрекозам 
снежок - стишку
там где мы вытканы по стежку
в прелых муравах
ушко к ушку
там колокольчик
и шум и шум
звончатой
простоты

***
там наши пьют медовый квас отцы
и простоквашу разливают матери
и мы в узлах остроугольной скатерти
по-братски равнобедренные катеты
и каждый неприкосновенно сыт

по-сестрински /вода на киселе/
две наши плошки разделяют пшёнку
и всё ещё несорванно и тонко
ни жаворонка ни гудка ни гонга
в стаканах тишь за окнами метель
 
и колыбели в наших животах
нам друг от друга ласково и тесно
ты мне напоминаешь о древесном
а я тебе мучна и легковесна
и белое безбрежное чудесное
в бессловных наших не остыло ртах

и только снег под сердцем у крыльца
всего и только несусветный ветер
и ничего на толоконном свете
ни берега ни края ни конца
прекрасное твоё лицо отца
и материнскость моего лица

***
мы всё друг другу
рассказали
а завтра
так
и не война
и не струна
над морем
лопнет
не упадёт
ни самолёт
ни геликоптер
в голубоглазое
сквозное
в лакуну времени
и зноя
как в грязь
пятак

и что теперь
поделать с тем
что кровь и пот
какому вязу
недосвязанное
вышептать
мы две никчёмные 
за васильковым
вычетом 
сухие бороны
врасплох
под дых
распороты
на изворот

из вороватого июля
выйди гоголем
хвалёным окунем
как из лесу
на бал
и не емелино
веление
не вал
не эйфель
и не эрмитаж
плавник плавник
и фюзеляж
и ночь за окнами
которая рассвет
как всё чего
в нестройных нас
отныне нет
голубоокая   

***
если я приеду в этот город
нежно улыбнётся женя горон
выведет клубничное пальто
на тугую лестничную клетку

цыпкин на бульваре клары цеткин
прочитает агнию барто

сядет в полуночное метро
невесомо вера полозкова
и в её вагоне ни полслова
обо мне не вздумает никто

на самом же деле в москве
бульвара имени цеткин
бывать никогда не бывало

есть улица клары цеткин
где-то в северном округе
от большой академической улицы
до окружной железнодорожной
линии ржд

александр цыпкин наверняка
не читает стихов барто
во всяком случае часто

а прекрасная полозкова
старается не возвращаться
по полуночи и наверное
не пользуется метро

и я не знаю
есть ли у жени пальто
клубничного цвета

но я точно знаю
что ты прочитаешь это
и может быть даже ты
по-доброму улыбнёшься
возможно что даже нежно

и этого хватит
вполне

***
сделал больно и говорит
я тебе не сделаю больно
на ладонь поднимает дует
в обезволенное лицо
и встают на дыбы крыльцо
рукомойник и мукомольня
и ты грудью раздутой катишь
в гору горклое колесо

почему отчего за что же
и с востока идёт гроза
у тебя на неё полслова
и сердечная ветошь ветошь
ты сейчас за себя ответишь
постоишь за себя и за
всех кто простоволосый тоже
кто от плоти звенящей плоть
кость от кости сверло от свёрел
от ранеты тугой ранет
ты бесхозный плывёшь без вёсел
агнец гарпия ганимед

ты такое ещё живое
под грохочущим кадыком
слово слово и воля воля
с недосоленным говорком

***
всяк тебе зверь и дерево
всё тебе куковать
мерно цедить вымеривать
тумбочку и кровать

кровный такой выныривай
из городских утроб
чтобы каурка сивая
и буераки чтоб

и по беспутной насыпи
в армию и в звезду
всяк тебе уголь аспидный
всё тебе на роду

***
вот ты стоишь как вкопанный у реки
вот до тебя пол-имени полруки
взять бы тебя как ягоду черноплодку
плыть бы с тобой не в лодке не в носоглотке
жжёную воду язвенным жать глотком
быть бы тебе створоженным молоком
тающим пеленающим лебединым
только в тебе ни сердца ни горловины
только в тебе дремучий медвежий лог
левобережный кречет
овражный бог

саженцем истекающим непривитым
от твоего подвздошья москвит мой квит мой
вырасту повсеместно тебя окрест
вот тебе лето лодка лебёдка лес
локоть ладонь и лилия у виска
лепет перелинованного песка

всё что теперь
между другим прочим

спящий твой зверь
ягодный мой почерк