Дядя Витя

                Когда мы застреваем в собственном безумии...

  Ранним утром, проходя через овражек, я увидела молодое деревце  грецкого ореха.  Его  тонкие  ветви беспорядочно раскинули свою листву  в поисках света. Маленький, но крепкий плод, покрытый зеленой волокнистой кожурой, одиноко сидел в его крупной листве.  Протянув к нему руку, я вдруг вспомнила дядю Витю…., Почему?
   Воспоминание из детства вырвалось на свет и ярко осветило его образ.
Худощавый, высокий, и странный…с отсутствующими глазами…
    В гостях,  на летних каникулах у бабушки в деревне,  я всегда наблюдала за ним со стороны,  и  не понимала его,  и именно это, возможно, и вызывало мое любопытство…
     Рано утром, проснувшись,  я уже не видела его; каждый день он уходил в лес  в любое время года - это была его обязанность. Возвращался поздно, затемно, и всегда приносил  ягоды,  грибы, или орехи, в зависимости от времени года.
Я его про себя называла лесной ходунок.
   Он много курил.   
   Вечером у печи,  после ужина, он доставал махорку из мешочка, нарывал газетку  на полоски и аккуратно скучивал  папироски. Укладывался  на свою лежанку, как раз за печью, затягивался папироской, испускал дым  и начинал говорить.
Говорил он не с кем - то, а сам с собой, лежа у печки, он бормотал что-то себе под нос, смеялся и спорил,… смеялся раскатисто и громко.
Дым от папироски  клубился, обволакивая пеленой, всю комнату  избушки, и сквозь эту завесу непонятного для меня безумия дяди Вити, я пыталась разобрать его речь.
   Что же он говорит…и зачем он говорит только себе и для себя, ведь в доме всегда было полно народу,  и была возможность с кем-то  поговорить?
    Многое мне было тогда не понятным. Я задавала вопросы бабуле и маме, но мои расспросы о дяде Вите  были для них  неудобны,   они неприятно морщились, отправляя меня погулять….
  …Маленький и незрелый плод грецкого ореха вырвал из  моей памяти  затерянное воспоминание о дяде Вити, и о его собственном, как мне казалось тогда, безумии…