Осужденный как твоя фамилия...

 

    Каждую неделю тюремный конвой встречал этап с вновь прибывшими осуждёнными для дальнейшего отбывания срока наказания в колонии строго режима Красноярского УЛИУ - У/235 ИК-13. Кто-то на один год, а кто-то приземлялся на все пятнадцать долгих лет и от звонка и до звонка, считая оставшиеся дни  до свободы, отмечая крестиком числа в календаре  крестики…

   Тем, у кого большой срок, я в шутку говорил: - нормальным людям нормальный срок дают, осуждённые не обижались, они тоже шутили и умели шутить, многие осуждённые хорошо разбирались в людях, и с ними было приятно вести беседу на любую тему. Вновь прибывших этапом на две недели определяли в карантин, для того, чтобы смогли обвыкнуть к окружающей обстановке среди осуждённых, первоходок на строгом режиме не было. В колонии под карантин было выделено специальное место, этапы были со всех уголков СССР.

   Бывалые подшучивали:- Васильич, что Вы делаете в этой дыре?..- мы здесь по приговору, а Вы по договору? И действительно, они по приговору, а мы по своей воле выбирали этот путь нелёгкий путь. Наверное, в этом выборе для каждого офицера ГУФСИН РФ был промысел Божий. А в чём он выражался, этот самый промысел?- каждый думал по своему… Иногда  казалось, что тот кто выбирал место для дислокации колонии был настолько пьян, что просто ткнул карандашом в карту, а на утро проснувшись, вспомнили для чего они поставили точку, а вспомнив принимали решение, возможно, что дело было зимой, и пролетая над территорией видя белоснежное ровное поле, не исследуя местность, сбросили с самолёта красный флаг с надписью «Сему быть» и дали этому « сему быть» - название посёлок Горевой, который  по воле  высших чинов  был построен на болоте…

Думали ли те люди о людях, которые будут там работать? И думали ли они вообще про людей? - не знаю, кого они хотели наказать? - тех, кто совершил преступление?- или тех, кто будет исполнять решение государственной воли по отношению к осужденным…Горевой был как страшилка для всех офицеров с соседних подразделений, а мы говорили дальше Гаревого –только Управление У/235…

Осуждённым я всегда отвечал шуткой:- каждому своё. Пока есть Вы, у нас есть работа, а так, в чем-то они были даже правы…Вода привозная, отопление печное, весной грязь по колено в прямом смысле этого слова, зимой морозы за -50 и ниже, железнодорожная станция в трёх километрах от посёлка. Для осуждённых квалифицированные врачи, а для людей поселковый фельдшер, отопление паровое, вода из крана холодная и горячая… Всё для людей…

Сильные духом не плакались на жизнь, слабые не выдерживали и уезжали искать лучшую долю…Но кто-то должен работать и с осуждёнными…Любая работа в колонии начинается с ознакомления с личными делами осужденных…Потом начиналась сама работа с осуждёнными…Многие жаловались на жизнь и как правило, все были уверены, что их осудили незаконно …

  Когда читаешь приговор того или иного дела , душа  замирает от содеянного преступления,  ты не можешь понять, кто перед тобой, то ли человек, то ли голодный и кровожадный зверь и может ли человек такое сотворить?..  Но как ни странно, государство делало всё для осуждённых  по социальной защите. Казалось , что оно намеренно унижает тех, кто работает с такой категорий граждан. Изменилось ли отношения государства к тем, кто работает с осужденными сегодня, я не знаю, но хочется верить, что всё должно быть хорошо…

      
   Девяностые годы тяжёлое время, в магазинах для населения прилавки, как правило, были пустые, в ларьках (магазин) для осуждённых конфеты, пряники, чай, сигареты, почти все продукты питания, даже здесь видна была социальная несправедливость, нет ни к нам офицерам, а к нашим семьям и детям. Но мы им не завидовали, делали свою работу, как нас учили. Самое трудное было для нас не ожесточиться, а остаться человеком с большой буквы…

   Однажды на очередное свидание приехала женщина лет семидесяти, лицо в морщинах, на голове седой волос. Проходя по коридору штаба, услышал, как женщина ругает администрацию. Причина женского неудовлетворения была неясна. Чтобы во всём этом разобраться, пригласил  в свой кабинет, налил ей и себе чая, началась беседа, долгая беседа… Женщина достала  письмо от своего сына, который отбывал срок в нашей колони  и протянула его мне .

 -Читайте: - вот сын пишет, что в ларьке нет сигарет, чая, конфет, ничего сладкого, в столовой хуже, чем собак кормят,  и заплакала. Дал ей выплакаться, ничего так не облегчает душу как выплаканные  материнские слёзы, ей нужно было успокоиться, мы продолжили начатый разговор…
-А давайте мы с вами поступим так! - сравним жизнь осуждённых и людей, которые здесь живут, и вы поймёте, как не прав ваш сын. Мы прошлись с ней по  п. Горевой обходя грязь, которая была почти по колено, чтобы перейти с одной стороны улицы на другую, нужно было очень постараться. Зашли в магазин, на прилавках вёдра оцинкованные, лопаты, селёдка, мыло хозяйственное - прилавки пустые…

-А где вы берёте для себя продукты?- удивлённо спросила женщина. А как же ваши дети? - все хорошо ответил я…Да и что я мог ей сказать, жаловаться на жизнь?- глупо…Сам выбрал такую работу…

 Я предложил ей пройти в ларёк (магазин) для осуждённых, во время обеда посетить столовую, в которой питается её сын, отведать то, что готовят, для осуждённых.Когда мы посмотрели, какие продукты в ларьке и как питаются  осуждённые, женщина заплакала, и казалось, что тех слёз уже не унять, нет, это не она плакала, это плакала её душа. Сколько таких историй, но мама  для осуждённого, есть больше чем мама.… И каким бы не был её сын, он будет её сыном…
-Сынок, прости ты меня старую, за то, что отрываю время у вас. И без меня своих хлопот хватает. Детки у вас есть? спросила она.

-Есть, трое, маленькие ещё…Давайте вы сейчас на свидание к сыну, а я потом к Вам зайду, но сыну ничего не говорите, о том, что Вы видели. Не поймёт…При мне ему всё скажите…Для чего так делал её сын? - я думаю, что бы мать из за жалости собирала на последние деньги посылки... Вечером перед уходом домой, я зашёл в комнату для свиданий…После свидания с матерью осуждённый подошёл и извинился за своё отношение к матери…Осознал, ли он свой поступок или нет не знаю, но хотелось верить, что да…
В очередной раз прибыл этап,  я провёл беседу в карантине, сделал нужные записи с учётом просмотра личных дел и беседы. Через две недели  распределение этапа .

   Две недели прошли быстро, в кабинете начальника собрались все  службы, директор производства, мастера, начальники цехов, оперативные работники, начальники отрядов, служба безопасности, приглашали по одному осуждённому, осуждённый  докладывал всё о себе, статья начало срока, конец срока, откуда прибыл, какие имеет специальности. Личные дела на осуждённых на столе, после того как осуждённый рассказал, кто он такой,  принималось решение…
    По ту сторону двери ожидал завхоз отряда, забирал своих осуждённых и уводил в отряд. Начальник отряда, указывал место, где он будет спать, знакомил с бригадой, основные вопросы решались  начальником отряда, это единственный человек в колонии который решал все дела осуждённых…
  В коридоре оставалось четверо осуждённых, ждали  распределения. Раздался какой то излишний шум…Я вышел, чтобы разрядить обстановку взял за рукав первого осуждённого который был ближе ко мне, ввёл в кабинет,   осуждённый выглядел как то неряшливо, проще сказать, что он не следил за своим внешним видом…
-Ты чего шумишь, спросил его начальник колонии, зачем воду мутишь, без тебя дел хоть отбавляй. Осуждённый не мог понять, что от него все сегодня хотят, опустив голову в пол, тихо произнёс…

- Гражданин начальник – я  не шумлю,  тихо стоял…
-Выходит, что я там шумел?

Начальник колонии носил очки, и в зависимости от того как он их поправлял, все знали в каком  настроении  прибывает сегодня начальник колонии… Если одним указательным пальцем правой руки  по носу до переносицы поправляет  ждали бурю, если двумя пальцами за оправу очков, можно разговаривать на любую тему… Тот, кто знал, пользовался этим и не залазил лишний раз под шкуру к начальнику  с пустяками…

- Осужденный как твоя фамилия?..- спросил начальник. Осуждённый ответил так тихо, что начальник ещё раз переспросил.

-Осуждённый: - как твоя фамилия?..

 -Пыдор - ответил осуждённый…Все сидевшие в кабинете  хохотнули, начальник колонии пальцем по переносице поправил очки, все притихли…

- Я повторяю для всех, что не ясного? - я спрашиваю у осуждённого, что вам так смешно?.. Многие не знали как у осуждённого фамилия и слышали то, что слышали…

-Гражданин осуждённый, для особо одарённых людей, ещё раз повторяю, как  ваша фамилия? Вы хорошо слышите меня? - и взгляд направил на всех присутствующих.  В кабинете абсолютная тишина…
-Да. Ответил осуждённый…
-Ну и как твоя фамилия? Смотрю на осуждённого, заволновался и отвечает тихо, но понятно Пыдор… Смотрю на начальника колонии - он второй раз повторяет для осуждённого
      - Как твоя фамилия?..- Но ничего не меняется в ответе осуждённого…

-Пыдор, моя фамилия гражданин начальник. У осуждённого затряслись руки и ноги…Указательным пальцем правой руки начальник поправил очки. Наступила такая тишина, если бы пролетала муха, то её бы услышали в соседнем кабинете… И если бы начальник колонии в тот момент отдал приказ мухе замереть, она бы это сделала…

-Гадёныш, я же тебя не спрашиваю, кто ты по жизни! Я спрашиваю, как твоя фамилия? Осуждённый не знал, что хочет от него хотят,   волновался и  даже начал заикаться…
       -  В последний раз тебя сучёнок спрашиваю, как твоя фамилия? Заикаясь – осуждённый, отвечает.

      - Пыдор. Все ждут, что будет дальше. Начальник в очередной раз поправляет очки и понимает, что осуждённый смеётся над ним, а осуждённый не может понять, что от него хотят. Начальник пытается выйти из-за стола, и подойти к осуждённому. Я встал между начальником и осуждённым и протянул ему личное дело осуждённого, показывая на обложку личного дела, чуть повысив голос конечно не намеренно, а для того, чтобы начальник расслышал…Он взял личное дело и вдруг улыбка на лице.  Поправляет очки, двумя пальцами за оправу.…
-Ну, ты так бы и сказал, что это твоя фамилия, что стеснятся своей фамилии, какая есть, всё по наследству от отца к сыну, от рода в род…

Все выдохнули… Осуждённого распределили в 10 отряд на разделку дров. С тих пор, при распределении очередного этапа на стол начальнику колонии сначала положили личное дело, начальник называл фамилию и осуждённый,  заходя в кабинет, докладывал всё о себе, статья, срок, начало срока и откуда и т.д.

Осуждённый Пыдор отправился в отряд, где и находился до окончания срока. Интересно было то, что он по статусу был и жил как если бы в его фамилии поменять букву Ы на И…

Через две недели будет новое очередное распределение этапа…


Автор:Михаил Мёд-Мелешенко 04.08.2020 картинка с интернета