Возможно, я никогда?

Возможно, я никогда не верил в Бога по настоящему.
Или Он не слышал моих молитв.
А может он приходил утешать ко мне, крепко спящему,
после пары проигранных мною битв.
Возможно он никогда не видел меня как мне хотелось,
не отвечал мне искрами в бытовой суете.
А может быть он взращивал зерно, ожидал зрелость,
но приходили порывы, да всё не те.
Быть может ничего ему от меня не нужно,
ни даров, ни почестей, ни преданности ни любви.
А мы всё спорили до хрипоты натужно,
и провожали в гавани белые корабли.
Конечно страх - это просто повод,
что держал нас в преданности себе.
А кто устал - покидает холод,
задумался о любви к Тебе и себе.
Чаду неразумному так хотелось Тебя узнать , попробовать, ощутить...
и не важно что выросла страха пропасть,
что появились двое, два отражения волком выть.
Теперь как вывернуть всё наизнанку, сладость иллюзии отпустить?
А так всё конкретно: кушай кашу манку, одетый, сытый, и есть где жить.
Приходит срок и в глазах сомненье: неужели вот это и есть МЕЧТА?
Ходит потерянный венец творений, внутри пусто, а вокруг суета.
Подслеповатый служитель пульта, кнопками щёлкает-убежать от тоски.
В финале отдых от повседневных будней, невысокий холмик, пластиковые венки.
Но есть же чудо? Бывали пророки. Крестили водой, омывали грехи.
Или всё напутали писари - выпивохи, чтоб избежать труда тяжелого и сохи.
Однажды в полдень, у поворота, в тени деревьев присев отдохнуть...
Придёт озарение, откроют ворота, рай вспыхнет в сердце и не даст заснуть.
Напомнят книжники и фарисеи, такая сказка уже была.
Да что с них, ладно уж, пили - ели, знакомых правд много, а истина то одна.
Цветёт душистый, зелёный клевер. Детство приходит как озноб вдруг.
Волна печалей не тревожит мели. Красив пейзаж, рядом старый друг.