ФЕЯ. Part I. Парадиз

Коробка.
Битая на Сектора.
Площадь: тридцать (тире) – тридцать пять.
Под обоями - черные пятна,
На плинтусах – грязь.
В панельных “тюрьмах”, вроде, тепло, но, все равно, как-то зябко.
За окнами – изношенные билборды, слякоть, туманная пелена.
За окнами – тишина и, изредка, горячие споры пьяниц,
Протянуть пытающихся до утра.
В секторе “Я” – искрит, стрекоча, подвесная лампа,
На полу – игрушки и, в центре, стол.
Там маленький мальчик, укутавшись в одеяло,
Уставился на никлый цветок, что, когда-то, цвел.
Под потолком – еле слышимый скрип ламелей соседской кровати,
Там же - отчетливый визг, удары, да чей-то тяжелый стон.
Маленький мальчик, не смыкая уставших глазок,
Где-то внутри себя видит дивный и яркий сон.
В секторе “М” – бардак, раскладушка на два лица, диванчик,
Невысокий торшер и, рядом, красивый старинный принц - потертый УЛПЦТ-61,
Пожелтевший глобус, жухлые глянцевые журналы
И рассыпанный по полу анальгин.
Еще там есть шкаф с высоченными зеркалами,
В нем – какие-то книги, шкатулки, шприцы, бинты.
В воздухе – аромат духов, иногда – ванили, горячего чая с мятой,
С примесью горько-соленых сестринских слез.
Сектор под буквой “А” – последний. Излюбленный муравьями.
Плита, четыре конфорки, полки, да ложки/вилки/ножи,
Десяток тарелок, сушилка, стиралка,
Ноющие половицы, гниющие от сырости изнутри.
Здесь, обыденно, пахнет несвежим мясом, изредка –
Жженым утренним кофе, спиртом и табаком.
Очень часто здесь пахнет газом,
Но чаще всего – углем.
На каждый панельный дом приходится сотня таких коробок,
На каждую сотню – триста таких же озлобленных секторов.
Где-то стоят заводы, бары, безлюдные церкви, больницы,
А где-то нет вообще ничего.
В этой отточенной стройной угрюмой картине,
Посреди города “Парадиз”,
Маленький мальчик, утопая в инореальном мире,
За окнами видит иную жизнь.
Вот небольшая река – она море,
Над нею мост – он же самый высокий утес,
Вот подрядчиком брошенные застройки –
Точно пчелиные ульи среди медовых мимоз.
Лепестками целозии видятся розовые синяки по телу,
Нити порезов на запястьях старшей сестры - будто венки; из колючих роз.
Кстати, сама сестра его безумно нежна и красива,
Точно Фея из сказочных грез…

***
Мальчик очень её любил.
***
Не жалея сил, он рисовал для нее кадр за кадром,
Лепил сюжеты, сводя постепенно все вместе в красочный диафильм.
Нарисовал ей улыбку, для неё очертил персональное счастье,
Её ветровку любимую на белоснежную мантию подменил.
Он ей выдумал крылья, кожу мягкую, точно бархат,
Над головой закрепил характерный нимб,
Да оставив сестренку наедине с миром реальным,
Он, дурак, о ней - Настоящей…
Полностью позабыл.
***
И вот, когда она умерла, воспаря над бушующем морем,
Словно волшебная хрупкая птица, пикируя вниз,
Мне,
Отказавшись от грез и вину омывая слезами,
Скрепив сердце все же пришлось возвратиться
В холодный…
Ветренный…
“Парадиз”…

(с) D.D.