жду грозы

Я жду грозы, в соку своём варюсь.
Я сам себе вопрос и жду ответа,
рифмуя между делом грусть и Русь
в стишатах эмигранта-интроверта.
Латиница в окне, здесь всё на ней -
блуждание промасленных огней,
туманов набухающие дрожжи.
Здесь киндер, кюхе, кирхе посильней
пустого выражения на роже,
когда ты сам в себе таишь вопрос -
на кой всё это в здешних эмпиреях?
Кириллица? Забудь её, забрось.
Занятие совсем не для еврея,
хотя писали многие из нас,
но выкресты всё больше, и к тому же
тогда была дорога на Парнас,
где буквы усыхали, наклонясь,
как жены при давно постылом муже.
Гремит, похоже. В медленном поту
размяк немного, мучает икота -
наверно, кто-то вспомнил. Предпочту
писать стихи угластым шрифтом гота -
он лучше для замкнувшихся в себе,
углы, как воплощение скорбей,
в них сказки братьев Гримм и Гауф, Гофман.
Не сможешь так, хоть лоб себе разбей.
В окне трамвай, деревья, птичий гомон,
мосты над Майном, львы и короли,
по краю - виноградники на склонах.
Мы прошлого ещё не разгребли
под грузом слов коленопреклонённых
во славу всех вельмож, царей, вождей,
икон сожжённых и церквей снесённых.
Чужие и ненужные нигде,
мы пишем о стране и о беде,
о Холокосте нового сезона.