Русская невестка королевы Виктории

Судьба единственной дочери императора Александра Второго и его супруги, в девичестве принцессы Марии Гессен-Дармштадской, удивительна. Тем более странно, что в исторической литературе о ней почти не упоминается. Хотя Великая княжна Мария была любимицей родителей и сделала блестящую партию: вышла замуж за второго сына английской королевы Виктории, принца Альфреда, герцога Эдинбургского, бывшего в то время вторым в очереди британского престолонаследия.
Теоретически, она могла в будущем стать английской королевой. Однако судьба преподнесла неожиданный сюрприз всей Европе. Старший брат ее свекра, принца Альберта Саксен-Кобург-Готского, Эрнст, герцог Саксен-Кобургский, скончался холостым и бездетным и его титул унаследовал племянник, отказавшийся от прав на английский престол.
Но обо всем по порядку.

Великая княжна Мария родилась в Царском Селе в октябре 1853 года. В день её рождения фрейлина Анна Тютчева записала в дневнике:
«Эта маленькая девочка — большая радость в императорской семье, ее очень ждали и желали, так как после великой княжны Лины, которая не дожила до семи лет, у цесаревны были только сыновья. Этой новой пришелице предназначили имя Веры, но старая княгиня Горчакова написала императрице, что она видела сон, будто у цесаревны родится дочь, если она обещает назвать ее Марией. Итак, назовут ее Марией…»
Радость действительно была безграничной: после великой княжны Александры, скончавшейся в возрасте семи лет, у цесаревны рождались только сыновья. И вот наконец-то дочь. По этому случаю супруга старшего сына императора Николая I получила в подарок от романовской семьи диадему из рубиновых звезд, украшенную бриллиантами.
Крещение ребенка состоялось спустя три недели. Очевидцы вспоминают:
 «Все было обставлено с величайшей помпой и торжественностью. Августейшего младенца, покрытого императорской мантией из сукна, отороченного горностаем, внесли в церковь».
В Зимнем дворце для великой княжны были отделаны особые апартаменты на первом этаже в западном корпусе с видом на Адмиралтейство. Так фактически с колыбели девочка привыкла считать себя особенной, купаясь во внимании родителей и обожавших ее шести братьев.
Маленькая Мария благотворно действовала на жизнь всей семьи. Отец, вступивший на престол спустя два года после рождения Марии, буквально боготворил свою единственную дочь.
В воспоминаниях фрейлины Анны Федоровны Тютчевой (дочь знаменитого поэта), которая почти тринадцать лет провела при дворе, и была назначена гувернанткой Великой княжны, можно прочесть следующие строки:
 «Я почти каждый вечер прихожу кормить супом этого херувимчика — это единственная хорошая минута во весь день, единственное время, когда я забываю подавляющие меня заботы», — признался как-то Александр II. А румяный ребенок в лентах и кружевах на высоком стульчике радостно улыбался отцу-императору».
Это сильно беспокоило Анну Тютчеву. которая писала:
«Я очень боюсь, как бы она не стала очень эгоистичной, эгоистичной вдвойне — в качестве великой княжны и избалованного ребёнка; поэтому я с ней строже, чем была бы с другим ребёнком».
Возможно, тревоги Тютчевой были не напрасны: после беззаботного детства Марии Александровне было трудно приспособиться к менее приятной взрослой жизни. Свою роль сыграло и то, что Великая княжна считалась одной из признанных красавиц России. Синеглазая стройная шатенка унаследовала к тому же знаменитое обаяние своей матери, но, к сожалению, не ее характер. К тому же всеобщее поклонение и бесконечная лесть придворных не могли не оказать своего влияния на юную цесаревну. Она привыкла считать себя выше остальных людей.
Это было серьезным препятствием для заключения брака. Ни один из претендентов не устраивал ее императорское высочество, кандидатуры многочисленных немецких герцогов даже не рассматривались, неженатых венценосных особ на данный момент не было. Русская императорская чета была в полной растерянности.
Прошли годы. Кому вверить судьбу своей любимицы, в семье так и не могли решить не сразу. Ясно было лишь одно — следует продолжить семейную традицию Романовых, то есть использовать дочь во благо династических и политических амбиций императорского Дома.
Но в 1873 году помолвка Великой княжны все-таки состоялась. Счастливым избранником стал герцог Эдинбургский Альфред — второй сын английской королевы Виктории. Они познакомились осенью 1868 года в Гейдельберге, где оба гостили у родственников: и английский принц, и русская цесаревна по крови были почти стопроцентными немцами.
Первоначально Великой княжне принц не понравился из-за своей напористости и бесцеремонности: он лично сделал ей предложение руки и сердца на третий день знакомства. Марии тогда удалось уклониться от прямого ответа, сославшись на стремительность столь серьезного решения.
В 1871 году они снова встретились в Дармштадте. На сей раз русская красавица была более снисходительна и даже обнадежила своего почти тридцатилетнего обожателя. Но ее смущали многочисленные сплетни о бесконечных интрижках герцога Эдинбургского, которые тогда были на устах всей Европы.
Принц Альфред был четвёртым ребёнком и вторым сыном королевы Виктории и Альберта, герцога Саксен-Кобург-Готского. Как сын монарха он получил при рождении титул Его Королевское Высочество . В момент рождения он был вторым в линии наследования британского престола после старшего брата Эдуарда, принца Уэльского.
В 1856 году вступил в Королевский военно-морской флот Великобритании. С января 1867 по июль 1868 года Альфред совершил кругосветное путешествие. Он был первым членом британской королевской семьи посетившим Австралию в 1868 году, Новую Зеландию, Британскую Индию и Гонконг в 1869 году.
Принц Альфред был известным филателистом. В 1890 году он был избран почётным директором Филателистического общества Лондона («Philatelic Society»; в дальнейшем — Королевское филателистическое общество Лондона). Посмертно был удостоен чести быть внесённым в почётный «Список выдающихся филателистов».
Но общих интересов у будущих супругов так и не нашлось. Мария терпеть не могла путешествий, поскольку в них была лишена привычного комфорта, а уж увлечение герцога марками вообще считала смешным чудачеством и пустой тратой времени. Альфред, в свою очередь, был равнодушен к светским развлечениям и ненавидел придворную суету.
Император Александр был не против брака обожаемой дочери, но заметил, что не стесняет своих детей в их выборе и только позволил герцогу приехать в Петербург. Летом 1873 года Мария Александровна неожиданно для всех согласилась стать его женой.
Но это решение было принято, скорее всего, под мягким, но упорным давлением родителей с обеих сторон.
В начале 1873 года королева Виктория обратилась к императрице с официальном письмом по поводу брака сына, но получила ответ, что выбор по-прежнему остается за великой княжной. Английской королеве пришлось сделать над собой серьезное усилие: она была не в восторге от выбора сына. В письме дочери, прусской королеве Виктории, она писала:
«Это не то, чего я хотела, ты же знаешь — религия, политика, взгляды двора — и сама нация… Всё это так отличается от нашего, и я предвижу множество сложностей. Но я приму Марию со всей любовью и расположением, и если она сможет изменить его тяжелый, эгоистичный, изменчивый характер, то станет истинным благословением для нашей семьи, и я первой признаю это — но пока я не могу радоваться».
Королева не скрывала своего недовольства, что ее сын, как она считала, женится, принимая довольно унизительные условия, продиктованные русским императорским Домом. Ей даже не была предоставлена возможность познакомиться с будущей невесткой, хотя с такой просьбой Виктория обращалась к своим «русским родственникам». Ею было высказано пожелание, чтобы Александр II привез дочь в Осборн, где королева в то время находилась.
Об этом сообщили императору, который, услышав о столь «дерзкой воле», попросил передать Виктории, что он «очень занят» и, к сожалению, не может, воспользовавшись случаем, погостить в Осборне. Александр II решил, что суверенный монарх не может ездить «на поклон» к другому монарху, да к тому же без официального приглашения.
Мать невесты, императрица Мария Александровна, предложила Виктории встретиться на нейтральной территории, например в Кельне. Этим она вызвала негодование привыкшей к особому почитанию британской королевы.
Своей дочери в Берлин Виктория написала:
 «Ты, вероятно, уже слышала, а может быть, еще нет, что императрица России в среду самым холодным образом телеграфировала мне, что могла бы завтра увидеть меня в Кельне. Я считаю это бесстыдством. Она знает, что в такую жару я не могу ехать, и даже если бы я могла: кто я, правительница и дама, чтобы в течение нескольких дней бегать за ней? Я хочу еще сказать, что страшно огорчена и не в меньшей степени шокирована поведением Алисы (дочь королевы, мать последней российской царицы Александры Федоровны), потому что она встает на позицию русских… и ведет себя, словно она русская, а не британская принцесса».
 23 января 1874 года в Большой церкви Зимнего дворца в Санкт-Петербурге состоялось бракосочетание великой княжны Марии с Его Королевским Высочеством принцем Альфредом герцогом Эдинбургским, сначала по православному, а затем по англиканскому обряду. Согласно брачному договору рождённые в их браке дети должны были воспитываться в англиканской вере, однако Марии Александровне позволялось остаться православной.
По случаю бракосочетания русской великой княжны и английского принца в столицу приехали высокие особы из разных стран. Мать жениха, королева Виктория, приехать не пожелала.
Александр II дал в приданое дочери неслыханную по тем временам сумму в 100 000 фунтов, и сверх того ежегодное пособие в 20 000 фунтов.
В честь зятя Александра II был назван русский крейсер «Герцог Эдинбургский». Кроме того, название Эдинбург в честь герцога получил дачный посёлок под Ригой, c 1922 года носящий название Дзинтари.
Таким образом, Романовы сочетались узами брака с английским королевским Домом. Впервые в истории британский монарх стал близким родственником русского императора. Этому родственному союзу сразу стали приписывать большое политическое значение. Считалось, что брак дочери русского царя с британским принцем поможет России и Англии преодолеть взаимную враждебность, сохранявшуюся со времен Крымской войны.
Уезжая из России, великая княгиня была очень озабочена, оставляя свою мать в печали. После смерти восемь лет назад старшего сына Николая императрица так и не смогла оправиться.
Родной брат Марии, будущий наследник престола, великий князь Николай Александрович умер, когда ему был двадцать один год. Цесаревич скончался в апреле 1865 года в Ницце, где в то время находилась его мать-императрица. Многие часы Мария Александровна проводила у постели больного сына, но остановить неизбежный конец не могла и материнская любовь.
Смерть цесаревича была страшным ударом для всей императорской семьи. Очень переживала эту трагедию и двенадцатилетняя тогда великая княжна Мария. Она опасалась за здоровье императрицы-матери, которая, отдавая себя целиком в течение всей своей супружеской жизни воспитанию детей, безгранично страдала. Глубоко верующая, Мария Александровна находила утешение только в молитве.
Перед замужеством Мария была свидетельницей переживаний матери, когда та узнала, что у ее молодой фрейлины, княжны Екатерины Долгорукой, родился сын, отцом которого был любимый супруг-император. И царская семья и, конечно, двор, узнав о рождении ребенка, были потрясены. Мария Александровна, спрятав обиду на мужа глубоко в сердце, стала с тех пор молчаливой и замкнутой. Ощущая на себе сочувственные взгляды и слыша за спиной соболезнующий шепот, она очень страдала. Здоровье ее стало резко ухудшаться.
Когда год спустя возлюбленная Александра II родила еще одного ребенка — дочь Ольгу, Мария Александровна опять же это молча терпела. Ни с кем, а тем более со своей единственной дочерью, она не обмолвилась ни единым словом, обвиняя мужа. Но молодой девушке было понятно, какой страшный удар нанесен самолюбию ее матери-императрице как женщине.
Покидая свою родину, Мария оставляла любимую мать наедине с ее страданиями. Понимая, что разлука с единственной дочерью для матери-императрицы большое горе, Мария с грустью ощущала, как той одиноко.
Герцог и герцогиня Эдинбургские прибыли в Лондон 12 марта. Лондонское общество сочло невесту слишком надменной. Правда, сама королева тепло встретила новую невестку — однако со временем их отношения стали крайне напряжёнными, в основном, по вине герцогини Марии.
Главной причиной конфликтов были споры о положении Марии при королевском дворе. По английским правилам ей отводилось седьмое место в иерархии принцесс — после жены наследника престола, а также пяти дочерей королевы. Марии, привыкшей к высочайшему статусу при петербургском дворе, было трудно смириться с таким понижением.
Она и не смирилась, хотя на отношениях с новой родней это сказывалось не наилучшим образом.
Недовольна она была и положенным ей обращением «Ваше королевское высочество»: Мария считала, что, будучи дочерью российского императора, она заслуживает упоминания своего императорского происхождения.
В 1874 году Александр II приехал в Англию с неофициальным визитом и воспользовался моментом, чтобы убедить королеву пойти на уступки в отношении его дочери. Уговоры русского царя подействовали, и с позволения Виктории к Марии отныне обращались так: «Ваше королевское и императорское высочество». Правда, любви к ней со стороны общества это опять же не прибавило.
Герцогиня Эдинбургская обижалась на то, что принцесса Уэльская Александра, дочь датского короля Кристиана IX, предшествует ей, дочери русского императора. Королева Виктория в конце концов дала ей первое место после принцессы Уэльской в обход собственных дочерей.
Возможно, император смог повлиять на королеву благодаря их давнему знакомству: 35 лет назад молодой Александр уже был в Англии, и тогда между ним и Викторией едва не завязался роман. В своём дневнике 20-летняя Виктория оставила восторженные записи о молодом русском цесаревиче. Впрочем, в 1874 году она отзывалась об Александре совсем по-другому:
«Как он изменился. Он постарел, погрустнел и измучен».
Виктория, по-видимому, не осознавала, насколько она сама изменилась за эти годы. Вместо юной, тоненькой, восторженной девушки Александр увидел грузную, одетую в траур, не слишком разговорчивую матрону. Тем не менее, память о юности растрогала их обоих.
В целом Мария Александровна недолюбливала Англию. Родным она признавалась, что её лондонская резиденция ей кажется мрачной, сам Лондон — ужасным, английская кухня — отвратительной, местный климат — мерзким, а постоянные визиты к свекрови — донельзя скучными. Видимо, ей плохо удавалось скрывать свою неприязнь от окружающих: в британском обществе герцогиню Эдинбургскую считали англофобкой.
 К счастью, жить в Англии ей пришлось недолго. 1880-е годы Мария провела на Мальте, где её супруг командовал Средиземноморской эскадрой.
Все это не мешало герцогине исправно рожать детей – практически ежегодно, а это не могло не радовать ее многодетную свекровь. Через год после свадьбы родился сын  Альфред, затем – дочери:  Мария,  Виктория Мелита,  Александра и Беатриса.
А в 1893 году судьба сделала резкий поворот: Альфред унаследовал титул герцога Саксен-Кобурга и Готы.
 Предыдущий правитель герцогства, Эрнст II, был дядей Альфреда и старшим братом мужа королевы Виктории. Поскольку Эрнст умер бездетным, титул должен был перейти старшему сыну Виктории, однако тот, будучи наследным принцем Англии, вынужден был отклонить наследство — поэтому титул достался Альфреду.
Альфред отказался от британского пособия в 15 000 фунтов в год и мест в палате лордов и внутреннем совете, но сохранил за собой 10 000 фунтов, получаемых от женитьбы для содержания своего лондонского поместья  Кларенс-хаус. После того, как муж Марии Александровны взошёл на герцогский трон, она стала именоваться герцогиней Саксен-Кобург-Готской, сохранив при этом и титул герцогини Эдинбургской.
Таким образом Альфред и Мария из членов британской королевской семьи превратились в правителей немецкого герцогства, каковых в Нвропе того времени было множество. Вместе с пятью детьми они перебрались в Кобург. Чтобы преодолеть предвзятое отношение местного населения к новым герцогам-англичанам, Мария Александровна всеми силами пыталась влиться я в немецкое общество. Детям она наняла немецких гувернанток, одежду заказывала только у местных портных, а на стол во дворце подавались исключительно блюда немецкой кухни. Также герцогиня много занималась благотворительностью, поддерживала учебные и культурные заведения.
Она, по-видимому, не осознавала парадокса: немка по крови желала стать немкой по духу, считая себя при этом урожденной русской принцессой.
Основное внимание родителей всегда было обращено на воспитание и образование сына. Мария Александровна считала, что образование нужно только мужчинам, а женщинам необходимы лишь хорошие манеры и умение вести себя в высшем свете. Поэтому ее дочери получили, как принято было говорить, типично британское воспитание. Их детство прошло в парках английских замков, а юность на великосветских балах. На семейных фотографиях можно видеть милых девочек в скромных платьях и элегантных шляпках, чинно рассаженных за традиционным чаем рядом с бабушкой, повелительницей Британской империи.
Мария Александровна свою главную задачу все эти годы видела в удачном замужестве повзрослевших дочерей. Русская невестка английской королевы, хотя прожила в Англии два десятка лет, была не слишком расположена к этой стране. По воспоминаниям современников, она была против брака своей старшей дочери с одним из многочисленных кузенов, внуков свекрови-королевы. Поэтому, вопреки пожеланиям английской бабушки, свою дочь Марию, славящуюся редкой красотой, в 1893 году она выдала замуж за наследного принца Румынии, принца Гогенцоллернского Фердинанда. (Через год Мария подарила матери первую внучку.)
Три другие дочери покинули британский остров вместе с родителями. Уже в апреле 1894 года в Кобурге состоялась свадьба восемнадцатилетней принцессы Виктории с владетельным герцогом Эрнестом Людвигом Гессенским, на которой присутствовали родственники не только из Германии, но также из Англии и России. Даже бабушка, королева Виктория, прибыла в Кобург. Примечательно, что именно на этих свадебных торжествах было объявлено о помолвке будущего царя Николая II, племянника Марии Александровны, с гессенской принцессой Алике, родной сестрой герцога.
Ровно через два года Мария Александровна выдала замуж третью дочь, Александру, за князя Эрнста VII Гогенлоэ-Лангенбургского. А в 1896 году родительский дом покинула и младшая — Беатриса. Она вступила в брак с принцем Орлеанским Альфонсом, инфантом Испании, и переехала в Мадрид.
До 1917 года правящая королевская династия носила название Саксен-Кобург-Готская. После начала Первой мировой войны Георг V отказался за себя и за свою семью от всех немецких титулов и званий, а также от родового имени. Английский король принял фамилию Виндзор по названию Виндзорского замка.
В июне 1880 года Мария Александровна узнала о смерти своей многострадальной матери. Нервные потрясения усилили болезни императрицы, они стали прогрессировать, не вызывая сопротивления ее ослабленного организма. Как стало известно, умерла она тихо, без мучений, в полном одиночестве. Никто не был с ней в момент смерти. Дочь очень переживала, что не могла присутствовать при последних днях жизни матери. А когда она узнала, что отец, не дождавшись окончания срока траура, обвенчался с Екатериной Михайловной Долгорукой (к тому времени она была матерью трех его детей), то отправила Александру II из Лондона резкую телеграмму:
«Я молю Бога, чтобы я и мои младшие братья, бывшие ближе всех к мама;, сумели бы однажды простить Вас…»
По каким-то непонятным причинам, скорее всего, из-за сложности политической обстановки, присутствовать на погребении матери ей не удалось, о чем герцогиня сожалела всю оставшуюся ей жизнь.
Прошло всего девять месяцев после смерти матери, и вновь произошла трагедия: в Петербурге бомба террористов, брошенная под ноги императору, буквально растерзала его. Это случилось 1 марта 1881 года, когда Александр II возвращался в Зимний дворец после церемонии смотра развода караулов. К счастью, императрице Марии Александровне, несмотря ни на что, не перестававшей любить своего супруга, не довелось пережить этот ужас.
Потеря любимых родителей была страшным потрясением для великой княгини, вынужденной жить за пределами своей родины, вдали от близких людей. Но на похороны отца она не поехала и в этот раз не испытывала никаких сожалений: некогда обожаемого отца она так и не простила за его вторую семью.
Но связей с Россией Мария Александровна не обрывала. Летом, когда все семейство Романовых находилось за пределами Петербурга, в Петергофе, Павловске или Стрельне, приезжали обычно и родственники из Европы.
«Одной из самых частых гостей, — пишет великая княгиня Ольга Александровна в своих мемуаpax, — была герцогиня Эдинбургская, единственная сестра Александра III. Приезжала она часто, у нее постоянно были нелады с ее свекровью. По словам отца, королева Виктория была противной, во все сующей свой нос старухой, а та считала его (брата Марии, императора Александра III) грубияном. Я любила тетю Марию; не думаю, чтобы она была счастлива. Но в Петергофе она отдыхала от всех забот».
Постепенно жизнь русской великой княгини, герцогини Эдинбургской, на британском острове становилась с каждым годом все более невыносимой. Поэтому, когда в 1893 году к ее супругу перешло герцогство Саксен-Кобург-Гота и семья покинула Англию, она была безгранично счастлива.
Однако красота Марии Александровны увядала, муж, бравый адмирал британского флота, часто отсутствовал, супружеские отношения стали разлаживаться…
Супруг Марии Александровны из британского принца превратился во владетельного государя Германской империи. Чтобы изучить условия жизни в Германии, он прошел университетский курс в Бонне. Однако приход английского герцога к власти комментировался в немецкой прессе в агрессивно-националистических тонах. Считалось, что, будучи сыном английской королевы, он не сможет выполнять обязанности германского владетельного князя (?!). Трудности действительно возникли сразу: немецкий язык новый герцог знал плохо, общение было затруднительным.
Правление герцога Альфреда в Саксен-Кобурге и Готе продлилось недолго. В 1900 году он скончался от рака горла. За год до этого умер и его единственный сын: по официальной версии — от туберкулёза; согласно другим данным молодой человек совершил самоубийство. Титул  герцога Саксен-Кобург-Готского перешёл племяннику Альфреда, Карлу Эдуарду, герцогу Олбани, посмертному сыну принца Леопольда, четвёртого сына Виктории (третий, Артур, герцог Коннаутский, был жив, но от герцогства отказался).
Вдовствующая герцогиня Мария осталась проживать на вилле «Эдинбург» недалеко от Кобурга: занималась садоводством, принимала гостей и периодически сама навещала родственников по всей Европе.
Трехэтажное здание виллы, в котором находилась и домашняя церковь с иконами и убранством походной церкви Александра II, стало ее домом. (Позже великая княгиня подарила эту виллу дочери Виктории.) В гостиной висели большая картина, изображающая всех дочерей великой княгини еще юными принцессами, и портрет самой Марии, написанный вскоре после ее замужества.
Знаменательная вилла «Эдинбург» была для герцогини и еще одним воспоминанием. Будучи наследником престола, Николай II был так влюблен в гессенскую принцессу Алике, что хотел вступить в брак только с ней. Поскольку основные законы Российской империи требовали, чтобы невеста наследника русского престола приняла православие, необходимо было заручиться ее согласием. Но принцесса относилась к своей религии очень серьезно и считала недопустимым перемену веры. Окончательный ответ на предложение сына русского императора она долго оттягивала.
И вот в Кобурге во время торжеств по случаю свадьбы Виктории, с которой в то время гессенская принцесса была дружна, Алике приехала на виллу «Эдинбург» за советом к ее матери, герцогине Марии Александровне, к которой относилась с большим уважением и доверием. Кузина императора Александра III постаралась убедить будущую императрицу Александру Федоровну, что переход в православие — это не измена своей вере, а неизбежность, связанная с высоким положением жениха. Таким образом, брачный союз состоялся.
За последующие 14 лет безмятежное существование вдовы омрачалось разве что семейными скандалами. В 1901 году её дочь Виктория Мелита развелась со своим супругом, великим герцогом Гессенским Эрнестом Людвигом, и вскоре вышла замуж за своего двоюродного брата, русского великого князя Кирилла Владимировича.
Император Николай II объявил, что не признаёт брак законным и лишает Кирилла прав на российский престол. Причин тому было множество: и близкое родство между супругами, и предыдущий брак Виктории Мелиты, и её нежелание переходить в православие. Впрочем, в 1907 году она к радости своей матери всё же приняла православную веру. Вскоре Николай II сменил гнев на милость и признал брак законным.
В 1914 году грянула Первая мировая война.
"Никогда не думала, что доживу, чтобы стать свидетелем войны между Англией, Россией и Германией. Как это кончится, и когда?" — сокрушалась Мария Александровна в письме к подруге.
Единственная дочь императора Александра II испытала на себе все перипетии истории. Выйдя замуж за сына королевы Виктории, она оказалась между двух огней в затяжном конфликте между Россией и Англией. Когда её муж унаследовал титул герцога немецкой земли Саксен-Кобург и Гота, она сделала всё, чтобы влиться в немецкое общество — только для того, чтобы впоследствии с ужасом наблюдать, как Россия и полюбившаяся ей Германия сражаются друг против друга в Первой мировой войне. Последним ударом для Марии Александровны стали революции в России и Германии.
Знавшие Марию Александровну вспоминали, что, несмотря на крутой нрав, из-за которого ее побаивались некоторые из приближенных, герцогиня была сердечной женщиной. Отличаясь прямотой и умом, она никогда не скрывала того, что думает, и высказывала вслух свое мнение.
В последние годы жизни она с ужасом наблюдала за революциями в дорогих ей странах: в России в 1917 году и в Германии в 1918 году. По легенде, последним ударом для Марии Александровны стало то, что она получила телеграмму на имя «фрау Кобург»: без титулов и церемониальных обращений.
Последние годы жизни герцогиня Саксен-Кобург-Готская прожила в Цюрихе. В Швейцарию перебралась из Финляндии и ее дочь Виктория с семьей. Но вновь быть вместе им пришлось совсем недолго. 24 октября 1920 года русская великая княгиня Мария Александровна, дочь императора Александра II, скончалась. Ее похоронили в Кобурге, в фамильном склепе герцогов Кобургских.