В одном купе

  Напускное выражение её лица привлекало.
  Бархатный берет с поблекшими сине-красно-белыми национальными цветами на головке говорил о французском происхождении.
  Она высунулась в окно, подталкиваемая любопытством и моим не совсем здоровым интересом к ней, которое она ощутила с первой же минуты пребывания в купе на двоих.
  Насмотревшись вдосталь, она вдруг повернулась ко мне и, разорвав тягуче-нависшее молчание, задумчиво произнесла, что увиденное потрясло её воображение, приведя к заключению - в отличие от кошки поезд даже на повороте не в состоянии угнаться за своим хвостом.
  Какой глубокий анализ, заметил я про себя, насторожившись.
  Дело попахивало жареным.
  Судьба явно свела меня с интеллектуалкой нового поколения.
  Ещё несколько подобных ничего не значащих фраз из её уст окончательно утвердили меня во мнении, что круг её купейных интересов замкнулся, превратившись в эллипс, а затем в квадрат.
  Брителька на её левом плече соскользнула, оголив его с наколотым мелким текстом.
  Содержание меня не заинтересовало.
  Важен был сам факт существования послания.
  Передо мной женщина-книга, сообразил я, не годящаяся к переизданию.
  Её следовало прочесть как можно быстрей, предпочтительно по диагонали, и я прежде чем перейти к решительным действиям любовной арифметики надел очки для пущей важности.
  Видимо это её очень впечатлило.
  Она попросила меня открыть рот.
  Я подчинился.
  Тогда она ловко взяла соскоб со щеки.
  Зачем это, спросил я.
  Для ДНК. Так или иначе нам придётся провести ночь вдвоём. Должен же у ребёнка быть законный отец.