Внук

Ух, утреннее солнце в полный рост сияет,
Пора старушке на покой,
И солнце изнутри предметы нагревает,
Колышется слепящий августовский зной,
Природы белой, не избитой,
Сильно влиянье,
Дела начатые в средине мая,
Покоя не дают,
Судьба старушка тяжкая, лихая,
И вечный подневольный труд.
И вот бабулька повздыхая,
Берется создавать уют.
И духотой очаг налит,
И суп из топора кипит,
От густоты событий,
Затруднено дыханье.
И жизненных коллизий,
Скупо слепое подаянье.
А дома полная творится чехарда,
И в дверь стучится тощая нужда,
Вот силы вековые оставляя,
Предметы и посуду вытирая,
Старушка силы иссякающие напрягает,
Постельное белье перебирая,
И старый кошелек перетирает,
Чтоб старая хрущевская квартира родовая,
Вновь стала золотая.
Уж силы древние теряя,
И губы синие кусая,
И о событиях гадая,
О чем то о своем мечтая,
Становится старушка вновь стальная,
И стулья и столы передвигая,
Становится старушка молодая,
А мебель ветхая бабульку чертыхая,
Уперлась и стоит немая,
Не понимая,
Зачем старушке это надо,
Изношенного сердца юная отрада...
Вот взбит последний пуховик,
И сердце, жизнь прожившее болит.
Но отдыхать ей не досуг,
Ведь в гости к бабке едет внук.
А внук приедет,
Гостинцы соберет,
И снова вдаль уедет,
Судьбы водоворот.
С снова пыль и тишина,
И снова бабушка одна,
Кому нужна?