18

— Стелла? — пробормотала она сонно. — Это ты?

Несколько секунд она подождала ответа.

Слэппи неподвижно замер на полу бесформенной кучкой, окруженный упавшими книгами.

Веки Джорджии сомкнулись, голова бессильно опустилась на подушку. Слэппи издал вздох облегчения. Он не любил ходить по краю пропасти.

Поднявшись на ноги, он поправил галстук-бабочку, поддернул вниз обшлага своей спортивной курточки. Кинул последний быстрый взгляд на Джорджию. Она уже снова крепко спала, темные волосы падали ей налицо.

Слэппи на цыпочках прокрался к двери. Оглядел коридор. А потом прошмыгнул в комнату Стеллы.

Непроглядная темнота заставила его моргнуть. Плотные занавески на ее окне были задернуты, не пропуская в комнату лунный свет.

Несколько мгновений Слэппи стоял в дверях, ожидая, пока глаза привыкнут к темноте, а затем медленно двинулся к кровати.

К его удивлению, матрас почему-то лежал на полу. Слэппи чуть не упал, споткнувшись об него.

Моргая, он разглядел в темноте посреди кровати две подушки, смятую простыню и одеяло.

Стеллы там не было.

Чей-то кашель на другом конце комнаты заставил его резко обернуться. Блеснул свет.

— Э? — только и успел ахнуть Слэппи.

А затем Стелла, одетая, в джинсах и свитере, в своей дурацкой сиреневой панамке на рыжих вихрах…

Стелла, с глазами, распахнутыми от ярости, с губами, искривленными гневной бранью…

Стелла, сжимающая обеими руками топор на длинном топорище… Лезвие его поблескивало под светом лампы с потолка, так ярко сверкало…

У Слэппи на мгновение закружилась голова. Блеск приковал его к месту, словно загипнотизировал. Стелла кинулась на деревянного бол-ванчика через всю комнату. Рыча от ярости, она высоко вскинула топор. Слэппи беспомощно взирал, как лезвие взлетает вверх, словно сияющая звезда. А потом Стелла снова зарычала и с размаху опустила топор вниз.

— Ааааа! — из широко раскрытого рта Слэппи вырвалось завывание боли, когда первый взмах раскроил его ботинок. Расщепил надвое его ногу.

Он попытался увернуться. Но не мог двинуться с места. Глаза Стеллы от ярости выкатились, когда она снова замахнулась топором. И опустила его прямо на макушку Слэппи.

Сквозь собственный крик он услышал треск — мерзкий звук расщепляемого дерева. Красные огоньки вспыхнули перед глазами, все ярче, ярче… Боль пронзила его тело с головы до ног.

«Мне конец, — понял Слэппи. — У меня нет ни малейшего шанса».


Рецензии