Я уеду. Ты будешь помнить. Н. К

                Н.К.

Я уеду. Ты... будешь помнить.
И другие – помнить – потом.
Как мы были здесь, как… Вот и Дом.
Нам туда. Но еще – эти (н)очи.
И еще – над березами гром.

То – весна. Я курила на кухне.
И все спали. Я здесь – одна.
И такая, прости, тишина…
Сигарета… скоро… потухнет…
И я встану, одна, у окна.

Слышу лай одинокой собаки,
И машины гудят под окном.
Разве я одинока? С собакой
на луну мы не воем, – поем!

Как ты пел! Голос нежный и грубый.
Так похожи! Я тоже груба:
Так, взяла бы, и в-век обняла,
так, чтоб пели высотные трубы,
так, чтоб Эта тебя не звала.

Зов – ведь это… И слышу: собака
перестала то плакать, то выть.
Вероятно, то знак: этим – жить.
И уж вижу: за окнами – драка...
Так, кому-то течением плыть.

А тебе… Я смотрела на руки,
с высоты своих прожитых лет,
и читала в них «Да!» (или «Нет.»?),
и той Веры горящие звуки,
без уставших от жизни примет.

Тишина. Слышу: снова там лает…
Как с собакой мне этой заснуть?
Разве что к той подушке прильнуть?
Так мой Вечер в слезах тех растает…
И осветится звездами Путь.



Из сборника стихов "В свете груш... Хроно"