Один день в 367-й школе

С возрастом мне стало часто сниться
Детство, опалённое войной,
И однажды я сумел решиться:
В ночь умчался с «Красною стрелой».

Здравствуй Ленинград! Вокзал Московский,
Лиговка и Обводной канал,
Мост Предтеченский, друзья-подростки,
Сколько лет не видел вас! Скучал!

С палочкой,  походкой стариковской,
В память, на свидание с войной,
Я иду по улице Тамбовской
К школе триста шестьдесят седьмой.

Захожу во двор, пацан вихрастый
Из парадной машет мне рукой,
Что-то в нём знакомое: «Ну, здравствуй!
Где-то я встречал тебя!
          Постой…»

Вдруг исчезли времени барьеры:
«Это ж я, в тот год, сорок второй,
Когда голод, холод и обстрелы
Превратили город в ад сплошной!»

Вот и класс.
         «Входи скорее, Гена!
Дверь прикрой плотней от сквозняка!
Что, проспал?» - Полина Алексевна
Не ругает, так, журит слегка.

От обстрелов – вместо стёкол класса
Вставлена фанера, и ещё,
Дырку под портретом Карла Маркса
Залатали битым кирпичом.

Всё равно мороз меж парт  гуляет,
От «буржуйки» незаметный прок,
Дров немного – их едва хватает
На один-другой полуурок.

Да, урок урезан вполовину,
Невозможно больше просидеть,
Не согреть пальто худую спину,
Валенками ноги не согреть.

Что уж там! Чернила стали льдинкой,
Карандаш держать силёнок нет,
И диктант придумано «училкой»
Устно проводить:
         «вопрос – ответ».

Прозвенел звонок – спасенье наше,
Наступает главное – обед!
Поварихе школьной бабе Даше
С каждым днём трудней найти ответ:

«Без продуктов что-нибудь состряпай!
Нет крупы уже с позавчера,
Жидкий суп с зелёно-бурой  хряпой*,
Будет на сегодня, детвора!

Постный суп, пустой, без капли масла,
Кончились запасы дуранды**.
Чем ещё кормить четыре  класса?
Что ещё придумать из еды?

Может клей?
         В Блокаду стал съедобным
Костный клей из довоенных лет,
Из него желе с листом лавровым
Можно есть  с горчицей на обед».

В голод нам еда любая -  праздник,
Всё бы  съел до дна, но как забыть -
Дома голодает младший братик,
Супа в баночку неплохо бы отлить.

Попросил об этом повариху,
Мол, с полпорции я сыт вполне.
«Нет, нельзя!»
           Затем шепнула тихо:
«Как уйдут все, подойди ко мне!»

А в глазах у бабы Даши жалость,
Сколько горя видели они!
Порцию свою и хлеба малость
Мне дала: «Господь тебя храни!»

И хранил Господь меня, я знаю,
Смерть прошла в Блокаду стороной…
С возрастом всё чаще вспоминаю
Детство, опалённое войной.


Примечания:
* Хряпа – (ленинградский блокадный сленг)  - внешние листья капусты;
** Дуранда – (ленинградский блокадный сленг)  - остатки семян после выжимки масла, жмых.