Аукнулось в 1955 откликнулось в 1975

  Ещё мальчишками мы сидели с будущим великим оператором Гошей (Георгий Иванович Рерберг по отцу и матерью — виолончелисткой Галиной Козолуповой, дочерью народного артиста С.Козолупова) на полотняных шезлонгах на дачной веранде его деда Семёна Матвеевича на Лермонтовской улице в Фирсановке в 1955.
  Вечернее солнце склонялось на Запад, что уже вызывало подозрение у глухонемой прислуги тёти Насти, работавшей на НКВД из чисто патриотических соображений.
  Гоша откинулся назад и вытянулся насколько позволяло его мужское достоинство.
  Это не ускользнуло от острого глаза тёти Насти.
  Она перестала сгребать пожухлую листву у забора и навострила уши, в мочках которых приютились серьги со сверх чувствительными микрофонами, рассчитанными на улавливание звуков в радиусе до 100 метров.
  - Тебе, как другу детства я могу довериться, - заговорил он, оглядываясь по сторонам. - В одной из своих прошлых жизней задолго до Великой Октябрьской я развлекался петухом отборной леггорновской породы.
  Яйца от меня ценились у кур на вес золота.
  Они вечно вертелись вокруг с клёвыми предложениями зёрен, очищенных от плевел.-
  Что было дальше? -поинтересовался заинтригованный я.
  - Дорогой, Марик, - сказал он, - длинные повествования не для меня, у них на меня терпения не хватает, - и многозначительно посмотрел на тётю Настю.
  Его подозрение оправдалось через многие годы.
  Записанное прислугой Настенькой отрицательно повлияло на операторскую работу Рерберга-Козолупова в фильме Андрея Тарковского "Зеркало" изобиловавшею идеологическими запретами и бюрократическими проволочками в 1975-м.