Миф. Страшные сказки

Миф (от греческого «речь, слово; сказание, предание») — повествование, передающее представления людей о мире, месте человека в нём, о происхождении всего сущего, о богах и героях.


История – это правда, которая становится ложью. Миф – это ложь, которая становится правдой.
                Жан Кокто               
Поэт, если только он хочет быть настоящим поэтом, должен творить мифы, а не рассуждения.
                Платон               

Мифология — система координат, позволяющая человеку ориентироваться в пространстве и во времени.
                Владимир Микушевич               


Славный Персей

Славный Персей верхом на Пегасе,
Скачет по кучевым облакам.
Рвётся душа в победном экстазе,
Зелёные змеи ползут по рукам.
     Убита Персеем Горгона Медуза.
     Из тела Горгоны Пегас воспарил.
     Крылатый конь совсем не обуза.
     Героем на небе Персей воцарил.
Шипят змеи-волосы твари убитой.
Зло извиваясь, хотят укусить.
Считается сказка теперь позабытой,
Славный миф мы хотим оживит.
      Несётся вперёд Персей на Пегасе.
      От взгляда Медузы Кракен умрёт.
      Много подвигов скрыто в запасе.
      Античный герой Андромеду спасёт.
Пегасовы крылья на солнце сверкают.
Крепко за гриву схватился Персей.
Победные мысли его ублажают.
К судьбе своей мчится герой поскорей.

Крылья Икара

Крылья ему подарили свободу.
На них воспарил он выше всего.
Никто не взлетал в поднебесье так сроду.
Но не возможного нет ничего.
      Всё выше и выше к солнцу стремится.
      Уж точкою малой в низу вся земля.
      Но не возвратное что-то случится.
      Машут крылья смело звеня.
Но жаркое солнце воск растопило.
Выпали перья из крыльев долой.
Мечту о свободе испепелило.
Так резвость и воля губят порой.

Волк

Воет волк о серой волчице.
Ей песню свою заунывную шлёт.
И не к добру от пенья случится.
А волк в ночи всё поёт и поёт.
    И жутко летят его завыванья.
    Тёмная ночь их на вёрсты несёт.
    И в песне этой любовь и страданья.
    Подругу свою волк страстно зовёт.
Подруга-волчица выйдет из леса.
Великой битвы настанут часы.
И победителю станет невеста.
Смерть или жизнь падут на весы.
    Вечная песня волком поётся.
    Бой за подругу будет лихой.
    Вой протяжный над лесом несётся.
    Жизнь или смерть закружатся с лихвой.

Птица Сирин

Птица Сирин, словно Сирена,
Песни волшебные миру поёт.
И не уйти из сладкого плена.
Грусть и печаль этой песней несёт.
    Слушай путник песню печали.
    Душа твоя обернётся в полон.
    И из него уйдёшь ты едва ли.
    Звучит эта песня с разныз сторон.
Прекрасная дева с крыльями птицы.
Прячет острые когти орла.
Что предначертано может свершиться.
Путник несчастный заплатит сполна.
      Песня допета над телом добычи.
      Несчастная жертва растерзана вся.
      К новому промыслу Сирин стремится.
      Скрывшись в ветвях, свою хитрость тая.

Алконост

Птица радости – птица Алконост.
Песней своей вдохновляет.
Хорсова птица честь воздаёт,
Саму Зарю представляет.
       Райская птица, средь дивных садов.
       Пенье её ни чем не опишешь.
       Для этой радости нет больше слов,
       Когда Алконоста услышишь.
И радость эта на все времена,
Алконостово пенье приносит.
Везенья большого придёт череда.
Душа гимнов с радостью просит.
        Но прячется Алконост от людей.
        Не всякому пенье подарит.
        Не видно птицу сквозь райских ветвей,
        Не всякого гимном прославит.

Гамаюн – птица вещая

Летит Гамаюн - птица вещая
Несётся из Ирия светлого.
Но тень промелькнула зловещая.
Туча чёрная поля небесного.

Жизнь иль смерть предскажет она,
Стать можешь владыкою, победителем.
Удача порадовать может сполна.
Но можешь стать разрушителем.

Печаль или радость несёт Гамаюн,
Тайна того не разгадана.
Старик ты порой иль достаточно юн,
Судьба в вещей птице запрятана.

Гарпия

Хищная, коварная с женской головой
Кружит злая гарпия над моей судьбой.
Лапы растопырила, когти в бой - вперёд.
Жертву птица-женщина ими разорвёт.

Злобой перекошенный взгляд её горит.
Все от страха прячутся, и душа дрожит.
Всюду с нетерпением смерть она несёт,
В подземелье адово с собою заберёт.

В мерзлоте тартаровой брошена душа.
Времени застывшего бездны кутерьма.
И несётся бешено непрерывный писк.
И безумным кажется бедной жертвы лик.

Эта песня Гарпии над землёй летит.
Умопомешательства  резкий свист творит.
Всюду где появится от неё беда.
Жертвы же смиряются, говорят: «Судьба»

И химерой Гарпия несётся над землёй.
И свистит кошмарная песнь над головой.
И людей пугают злобные создания,
И несёт чудовище муки и страданья.

*   *   *
Страшный трёхголовый Цербер.
От мощного захвата Геракла скулит.
Лай летит из потусторонних сфер,
Победа в битве жестокой звучит.

Сторож суровый повержен Аида
Трифона и Ехидны злобное порожденье.
Мрачная тайна мифа раскрыта.
Несётся благое к победе стремленье.

Змеиный хвост трусливо поджав,
Бежал поспешно напуганный пёс.
Все злобные силы Геракл раскидав,
Победу в Аид собою принёс.

Дева

В качестве трона гора черепов.
Прекрасная дева на нём восседает.
Чёрная ночь, накинув покров,
Деяния девы тьмой прикрывает.
     Прекрасная дева колдуньей слыла,
     Творила дела страшно недобрые.
     За эти, порою, плохие дела,
     Получала эпитеты злобные.
Губила дева души людей.
Питалась их силой живительной.
Но сколько было пред этим страстей.
Гора черепов возрастала стремительно.
       Нет больше сил эту деву унять.
       За деянья её нехорошие.
       Но страсть мужскую к ней не понять.
       Страстью такой этот мир огорошенный.

Музыкантша - Смерть

Играет  Смерть на флейте из кости.
А ключик жизни на шее висит.
Приходит Смерть незваная в гости.
И из гостей уходить не спешит.
    Смерть поёт последнюю песню.
    Сердце достанет, готовая съесть.
    Мир разъедает чудовищной смесью,
    Ей не важно, где честь, а где спесь.
Лишь последнюю песню сыграет.
Душу вырвет и прочь унесёт.
Из кости берцовой свирель вырезает,
Всюду печальную музыку льёт.
    Ноты жизни последние вянут.
    Усопшее сердце на блюде лежит.
    Минуты веселья для Смерти настанут,
    Страшно мелодия Смерти звучит.

Миф о прекрасной нимфе

Прекрасная нимфа танцевала на черепах.
Их поливала мёртвой водою.
Чёрные мысли вершились в мечтах,
Над непонятной жестокой мечтою.
        Наивные путники – жертвы её.
        На ласки к нимфе пошли колдовские.
        И не осталось от них ничего.
        Смерти забавы свершились лихие.
Жестокая нимфа всё в танце кружит.
Хрустят черепа под ногами.
А, спасшийся, пусть весь от страха дрожит.
Упиваясь благими мечтами.
      Красивая нимфа бледна, словно смерть.
      Деянья её жутко страшны.
      И высится та вдалеке грозно жердь
      Где жертвы висят, столь ужасны.

Пела Сирена

Пела Сирена о сладостном рае,
Голос волшебно летел над волной.
Бешено билось сердце сгорая,
Песня Сирены вонзалась стрелой.

А моряки сладко пенью внимали.
Разум у них застывал в голове.
В сторону песни жадно взирали,
Гибли в глубокой они синеве.

Пела Сирена, черепами играя.
Наивную жертву манила к себе.
А в синем море заря догорая,
Топила матросов в холодной воде.

Пела Сирена, собою любуясь.
Волна  хлестали скелет корабля.
В пенье жестоком чудно красуясь,
Пела Сирена безумно шаля.

Волшебная песня

Песня любви или смерти,
Неслась над гладью морской.
В этой лихой круговерти,
Волшебной была иль мирской.

Но слыша её замираешь,
Всем сердцем отдаться готов.
Закат и расцвет с ней встречаешь,
Сам, непонятно каков.

Волшебная песня несётся.
Поёт кто её – не понять.
Агонии стон раздаётся,
А песню никак не унять.

Поёт то волшебная дева.
Сжигая сердца моряков.
Несётся из чёрного чрева,
И губит лихих простаков.

Русалочьи мечты

Мечтает русалка о сокровенном.
Задумчиво вздыхает в ночи.
Заблудший к ней пройдёт непременно,
Будут поцелуи её горячи.

И гладит рукою она черепа.
Что скопились на берегу.
Ввысь улетает русалки мечта.
Во тьме скрываясь там, на бегу.

Путник уж близко, чует она.
От искушенья тело дрожит.
И тихо плещет о берег волна,
Несчастный попался, не убежит.

Змеи-руки обхватят его
Хищные зубы в губы вопьются.
И не останется от него ничего.
Красные губы крови напьются.

Засветится новый череп в траве.
Трофеи русалки пополнив.
Снова мечтает русалка во тьме.
В ночи песню-приманку исполнив.

Интересные сказки

Сколько сказаний о русалочьих песнях.
О девах коварных с рыбьим хвостом.
И каждая сказка тем интересней,
Поведана будет на сон, вечерком.

Слушать страшилки хочется снова.
От них замирать, и пугаться слегка.
Они для души – для неё лишь обнова,
Всем нравятся сказки наверняка.

Сам представляешь коварную деву,
Как она сладостно песни поёт.
И странник на зов пробирается смело,
Где девы лобзанье погибель несёт.

И знаешь, что путник, затянутый в омут,
Навечно с жизнью простится своей.
И не воротится к дому родному,
По свету помчатся сплетни страстей.

Снова у печки люди судачат.
Про песни русалок небылицы творят.
И просто не может быть в мире иначе.
Много люди чего сочинят.

Дева-колдунья

Дева-колдунья прекрасного взора,
Колдует легко, заклинаньем вертя,
Проворней любого орудует вора,
Души у жертв отбирает шутя.
      И вот уже жертва – безжизненный череп,
      Глазницы пустые взирают на мир.
      Одной  лишь Смерти отныне он верен,
      И в адово пекло стремится на пир.
Играет колдунья легко черепами
Жонглирует ими, ловко вертя,
И заклинанья рифмует словами,
Магический круг над собою крутя.
        Со Смертью колдунья хочет сдружиться,
        И души людские ей дарит с лихвой.
        Но всё что угодно может свершиться,
        Смерть никогда не пройдёт стороной.
Дева-колдунья зря ты играешь,
Смерть обмануть не может никто.
И ни к чему черепами кидаешь,
Всё в этом мире для Смерти ничто.

Непонятная нечесть

То ли Эльф, а толи Гоблин,
Вырвался на белый свет.
Был он долго обособлен,
А теперь всем шлёт; «Привет!»

Среди чёрных роз увядших,
Он на черепе сидит.
И в грехах давно погрязших
Пристально на мир глядит.

Вот на крылышках взлетает,
Непонятно что несёт.
И о чём порой мечтает,
Бог иль Дьявол разберёт.

Что за нечесть то такая?
Спорят люди, не поймут.
Вот загадка здесь большая.
Эту нечесть как зовут?

Нечто

Из чёрного чрева Земли
На свет он вдруг появился,
От какой неясно любви,
В мир этот жадно вцепился.

Похожий на Эльфа и Тролля.
Он добрый посланник и злой.
Не ясно, чья эта воля.
Теряет разум покой.

А это нечто летает,
Кружится над грешной землёй.
О счастье, наверно, мечтает.
И в душу вползает змеёй.

И вянет душа, словно роза,
Из красной стала черна.
А нечто словно заноза,
Пронзает сердце сполна.

И это нечто резвится,
И кто он Эльф или Тролль?
По жизни бешено мчится,
Ведёт себя, словно король.

Царица Лилит

Восседает на троне царица Лилит,         
И змеи шипят вокруг.               
Над грешным миром она воспарит.       
Пентаграммой сцепленный круг.          
 
Власти над миром хочет она.               
Свой трон возвести до небес.               
Чтоб всюду ночь была холодна.            
Ей сам поклонялся бы Бес.               

И горы  росли людских черепов,          
И грешные души служили.               
И не удрать из адских оков,               
И черные силы кружили.    

Сидит демоница на троне Лилит.
Мечтает о власти над миром.          
И адский призыв над миром летит,
Призываемый чёрным клиром.
               
Женою первой Адама была,
Исчадье прекрасное ада.
Разлад меж Адамом и Евой внесла,
И нет меж людьми больше лада.

На людских черепах восседает Лилит.          
В сиянии адском сверкает. 
И всякая нечесть над нею кружит.
Лилит о славе мечтает.

Старая сказка

Заманила Ивана к себе Баба Яга.               
В избушку на курьих ножках.               
Начала ублажать дурачка слегка,               
Предлагала всего понемножку.               
     Посадила Ивана в большую лохань.               
     Выпарила жарко, чисто вымыла.               
     Лучше не было для Ивашки бань,               
      Потом сытно его накормила.               
Уложила спать-почивать,               
На перины пуховые, барские.               
Колыбельную, ну припевать,               
И подарки показывать царские.               
       Подготовила ведьма Ваньку в путь,               
       В Навий мир к Нию страшному.               
       Уготовила гостю тёмную жуть.               
       Да с Кощеем сойтись врукопашную.               
Но вернётся оттуда Ванька живой.               
Нет преграды для русской силушки.               
И поплатится нечисть своей головой.               
Во сырую забилась могилушку.               
        Чтоб потом из неё снова вылезти,               
        И пойти войной на Русь-матушку.               
        Кривду-Ложь миру выплести.               
        Полонить её нашу Ладушку.
И пойдёт опять в бой Иван-дурак.
По-простому, да по-хорошему.
А иначе нельзя никак
Дурачку наивно пригожему.               
         В лес поскачет вновь к Бабе Яге,
         За советами с поученьями
         Остановится у неё в избе.
         Со своими благими стремленьями.
И опять его ведьма усадит в лохань.
Корой лыковой до красна натрёт.
По обычаю сотворится старь,
Колдовать Яга снова вновь начнёт.
        Одарит Яга Ваньку силищей.          
        Чтобы в Навий мир снова он сошёл
       Да побил он там всех страшилищей.    
        И победу там он свою нашёл.
Нечесть злобную  в тёмный мир загнать.
Чтоб сидела там и не рыпалась.
Пособит Яга одолеть напасть.
Потому с Иваном долго мыкалась.
        Сказка старая вновь здесь скажется.               
        Про Иванушку, да Бабу Ягу
        Любопытною вновь окажется               
        Совершится вся на лихом бегу.

Про Бабу-Ягу

Старая Баба-Яга с метлой               
Шастает бесцельно по лесу.             
Потеряла старуха покой.               
И всех посылает к бесу.               

Не понимает:               
«Весна что ль пришла?»               
Душа мечтает               
И петь её хочется.               
Любовь зарёю для бабки взошла.         
Неясные мысли морочатся.   

Зашёл к ней как-то Царевич Иван
Такие случились дела.
Но оказался малый уж очень рьян,            
Что съесть его не смогла.

И распалилось сердце Яги
Забытая вспыхнула страсть.
И тут уж куда беги не беги.
Всюду любви напасть.

Ходит Баба-Яга не своя.
Мерещится всюду Иван.
И кругом бежит от любви голова,
А может это обман?

Баба-Яга

Баба-Яга, костяная нога.               
В ступе по лесу шатается.               
Здоровой ногой в живом мире пока,               
Костяной – в Навий мир упирается.
    Носится ведунья в ступе своей,               
    Помелом из костей погоняет.               
    Ворует по миру девиц и людей,               
    С жадностью их пожирает.               
Но иногда может просто помочь.               
Это уж как на старуху найдёт.               
Тогда она гонит всю нечесть прочь.               
И страннику вмиг повезёт.               
     Выпарит в баньке бабка его.               
     Накормит, напоит, почивать уложит.               
     Одарит и осчастливит всего.               
     Невесту найти поможет.               
Вот такая она эта Баба-Яга.               
То злая, то добрая очень.               
Стучит костяная её нога.               
И натворить что-то хочет.               
     Между мирами в ступе летит.               
     В избушке на ножках куриных прячется.            
     А то на завалинке  без дела сидит.               
     Иль с Лешим просто дурачится.
И не понятны причуды её.
То ли злобная, то ли добрая.
И с кем сегодня она заодно,               
Героиня сказок народная.
     Летает  в ступе Баба-Яга
     Помелом большим погоняет
     Висит её костяная нога,
    Лупоглазая сова догоняет.
Столько веков бабка в сказках живёт.
С интересом детишки сказки слушают
Где Баба-Яга по свету идёт,
Малышек ловит и с удовольствием кушает.
     Так и витает Баба-Яга
     В мире своём дивно сказочном.
     Где у реки кисельные берега
     В лесу чудесно-загадочном.
Гуси-лебеди там летят.               
Крыльями сверкая белоснежными               
Непослушных воруют ребят
Уносят их в дали безбрежные.               
     Там чудо-печка печёт пироги/
     Растёт яблонька - яблочки наливные
     И избушка в две курьи ноги,
     Приключенья творятся лихие.

Сказка

Сказочный замок виден в дали.
К нему швартоваться плывут корабли.
Сама королева в том замке живёт.
На арфе играет, песни поёт.
       Замок надежды стоит на скале.
       Донжон возвышается грозно во тьме.
       Но засверкает иллюзий заря.
       Сказку поведает, всем не тая.
Солнца лучи мрачность стен осветят.
Цветы – колокольчики в так прозвенят.
И мрачным не кажется больше донжон.
День новый печали выгонит вон.
        К замку надежды плывут корабли.
        Подарки везут из-за морской земли.
        Пушки палят и встречают гостей.
        Много доставят хороших вестей.
Их королева с нетерпением ждёт,
Слуг верных к причалу морскому пришлёт.
Так начинается сказка сама.
Её мне поведала чайка одна.

Страшный замок

Старинный замок  творит чудеса.
Живут привиденья, и сказки творятся.
Над башнями тучи там рвут небеса.
И жуткие страхи порою творятся.

Высится замок на круче скалы.
Тень его страх и трепет бросает.
Забавные сплетни несутся молвы.
Но кто-то об этом замке мечтает.

Мечтает о том, чтоб потешить судьбу
И в мире этом прослыть столь бесстрашным.
Хвастливую в свете раскинуть молву.
И показать себя очень отважным.

*   *  *
Всё в этой сказке прекрасно - забавно.
Марья-царевна и царевич Иван.
Намёк в ней таится явно подавно.
И чувства клокочут, словно вулкан.
    Эта сказка приходят из детства.
    С нами во взрослой жизни живёт,
    В ней лебедь белая, будто невеста.
    По речке молочной плавно плывёт.
Ах, эти мечты. Как вас не хватает!
Мы скачем галопом неизвестно куда.
Наша надежда где-то витает,
В сказке спряталась наша судьба.
    Как жалко, что в сказки мы больше не верим.
    Нас серый волк на себе не несёт.
    Тайны сказке свои не доверим,
    Она колыбельную нам не споёт.

Необычная сказка

Фея с крыльями стрекозиными,
К рыцарю спящему прилетела тихо.
А Сатир с рогами козлиными,
Тайно замыслил коварное лихо.
      Так началась необычная сказка.
      Приключения рыцаря в волшебном лесу.
      Это пока только присказка,
      Остальное Фея сочинит на лету.
Коварный Сатир задумал лихое.
Злобный нрав его душу терзает.
Рыцаря не оставляет в покое.
Страшное что-то в тиши замышляет.
       Но защищает сон рыцаря стойко
       Добрая Фея от злого Сатира.
       Машет прозрачными крыльями бойко,
       Готова обнять ими целых полмира.
Чтобы по лесу летели желанья,
Творили добро и все разом сбывались,
Чтобы исчезли лихие страданья,
И оберегом над спящим кружились.

Рождение Дьявола

Летать Он первым хотел в эфире,
И почитаем, словно Господь.
Повелевать над всеми в этом мире.
Пред Ним трепетала любая бы плоть.

Его гордыне не стало предела,
Его величие вверх прорвалось.
Править  абсолютно душа хотела,
Но взяло всё и жутко сорвалось.

И больно с высоты Он рухнул,
Грешная плоть распласталась в Аду,
Огонь Его страсти почти потухнул,
Но жить Он остался всем на беду.

Повелителем Ада Господь Его сделал.
Войском тёмным Его одарил.
Судьба ещё песню Ему не пропела,
Из Падшего Дьявола Бог сотворил.

И стал против Света стороною  Он Тёмной.
Злобной половинкой  Духа Святого.
От тишины половиною громкой.
Коварной частичкой мира благого.

Возвращение в сказку

Гуси-лебеди налетели               
Словно Иванушку унесли.               
Пух и перья, как метели,               
Сказки детства намели.               
     Где же ты сестра Алёнушка?          
     Выручай меня скорей.               
     Прощай милая сторонушка,            
     Унесут за сто морей.
Реки там текут молочные,
О кисельных берегах.               
И картиночки лубочные,
Раскрываются в мечтах.               
      Детство сказкой возвращается,
      Голос бабушки звучит.
      Чудеса вполне случаются.
      Лебединый пух кружит.
Только детство не воротится,
Хоть и сказку ждёт порой.
Сердце бешено колотится:
«Лебеди, пора домой!»

Рыцарь

Серой тучей день промчался,               
Ветер на луну завыл.               
Рыцарь в замок свой примчался,         
Всё на свете позабыл.               
     В этом замке ждёт графиня.               
     Ненадёжная жена.               
     Но для рыцаря богиня,               
     А для Бога сатана.               
Доблестный и страшный воин             
Бросил всё к её ногам.               
Хочет быть любви достоин,               
Но заплатит по счетам.               
      Ведь добро всегда жестоко.               
      Словно дьявола кулак.               
      Но всевидящее око,               
      Покарать всегда мастак.
Грозный рыцарь, но наивный.
Протрезвеет от любви.
И характер импульсивный.      
Замок выкрасит в крови.
       А графиня пусть рыдает.
       Что неверною была.
       Рыцарь мщения желает.
       Честь и слава дорога.
Он отправится в пустыню
Гроб Господень воевать.
Больше нет любви отныне,
Бога станет воспевать.               
       А графини труп холодный,
       Под могильною плитой.             
       Мчится рыцарь благородный,
      Мщенья меч над головой.
Ветер прапор развевает.
Рыцарь скачет во всю прыть.
Дух измены не прощает.
Знает рыцарь как тут быть.
    
  *   *   *
Он смелым был моряком.               
По океанам бесстрашно ходил.               
Волны седлая лихо верхом,               
Первым матросом он слыл.               
    Храброе сердце билось в груди.             
    Твёрдо держал  он штурвал.               
    Ни что не пугало там впереди.               
    Ни ветра вой или бури шквал.               
Но вот в одном из походов погиб.               
Море забрало его.               
Безжалостный шторм его с палубы сшиб,          
Не стало в миг ничего.               
     Но злая судьба желает шутить.               
     Не умер бесстрашный моряк.               
     В другом обличье стал он жить.             
     Всё для судьбы пустяк.               
Монстром с рыбьим хвостом,               
Бороздит теперь он моря.               
В застывшем сердце пустом               
Злобу на мир затая.   
       Мстит и топит теперь он всех
       За что не знает порой.               
       И это для чёрных своих утех.       
       Смерть не пройдёт стороной.
Сердца нет теперь у него,
А с ним нет жалости и любви.
Человечьего нет ничего
В холодной весь он крови.
        Только месть пылает внутри.
        Весь разум ей подчинён.
        Только жертва лишь впереди,       
        Охотой своей увлечён.
Но кто сразит это чудо морей?
От монстра избавит мир.
Придёт на защиту многих людей,
Победный устроит пир?
        Вдруг бесстрашный моряк  приплывёт.
        Великую битву начнёт.
        И избавление всем принесёт,               
        А может с честью умрёт…

Русалка поёт

На скользком камне русалка сидит.
Руками свой хвост обхватив.
И песня печали над морем летит.
Напрочь прогнав позитив.

И острые скалы растут из воды,
Чтоб днища вспороть кораблям,
И песню русалка поёт для беды.
Подвластная адским огням.

Словно сирена пеньем своим,
Манит к себе моряков.
Скалы и море стоят супротив,
Упираясь во тьму облаков.

Бьются о скалы в ночи корабли.
Под нежный русалочьий глас.
И промелькнувший  где-то вдали,
Лунный прищурился глаз.

Сидит русалка на мокрой скале,
А песня над морем плывёт.
И краше нет её на земле,
Но пенье лишь горе несёт.

Песня русалки

Печальную песню русалка поёт,
Одна на морском берегу.
Ветер мелодию скорби несёт,
Пенясь, летит на бегу.

Волшебной сирены песня летит,
Души несчастных гнетёт
Заблудший путник на пенье спешит.
Песня несчастных зовёт.

Острые скалы порвут корабли.
Что на пенье русалки спешат.
Поёт русалка о чудо любви,
 И судьбы чьи-то вершат.

*   *   *
Сколько историй про русалочье пение
Про бедного путника ею убитого.
И это вечное к смерти стремление,
Рассказа грустного, никак не забытого.

И этот рассказ слушать хочется снова,
Жертву жалеть и русалки пугаться.
И вновь накрывает душу обнова,
Сладкой негой порой наслаждаться.

И представляешь русалочье пенье.
Закроешь глаза и чувствуешь страстно.
Как возникает чудо виденье.
От это вдруг становится страшно.

Сказка эта как песня русалки,
Не исчезает в веках и сказаньях.
И наши все потуги столь жалки,
Забыть эти страсти в старых преданьях.

Бог Любви

Амур иль Купидон?
Резвится Бог Любви
Сверкают звёзды со всех сторон,
Любовь лишь сердцем лови.

А Бог Любви натянул тетиву.
Прищурил глаз озорной.
И запускает золотую стрелу.
Готов отобрать покой.

И воспылает в сердце любовь.
Сожжёт человека страсть.
Но резвится Амур вновь и вновь,
Страсть, превратив в напасть.

А, может, дарит счастье Амур
Своей золотою стрелой?
И как-то вышло всё через чур,
Что потеряло сердце покой.

Купидон

Душу стрелой Купидон поразил.
Влюбилась душа по самые пятки.
Сердце напрочь он страстью пробил,
И вдаль умчался Купидон без оглядки.

Ему, хулигану, всё нипочём.
Резвится крылатый повеса по свету.
И делает вид, что он не причём.
Душа же сгорает и ищет совета.

Как избежать этой страстной любви.
Заделать рану сердца сквозную.
Может рифмой банальной «в крови»
Странную жизнь исправить шальную.

Влюбилась душа и сходит с ума.
А Купидон  смеётся игриво.
Откуда напала эта чума?
Играет с ней Купидон шаловливо.

Влюблённой душе ни как не понять.
Откуда свалились страсти-мордасти.
И сладкую боль никак не унять.
И как надолго эти напасти?

Странная дева

Любовь и смерть в себе сочетая,
На ярких крылышках воспарив.
Колдовскую книгу судеб листая,
Чёрную ночь собою накрыв.
    Дева прекрасная змеем обвитая,
    Людские жизни как  карты тусует,
    Несётся по миру обнажённо-шальная,
    Страшный танец для кого-то танцует.
А змей шипит, страшно оскалился.
Смертельный яд с зубов капает.
Зачарованный хвост за девой расправился,
Бедняжку зазевавшегося быстро сцапает.
     Что за напасть совсем приключилася?
     Испуганный люд не как не поймёт.
     Дева со змеем пред миром явилася
     Какую-то жуть с собою несёт?

В ночь на Ивана Купала

В ночь на Ивана Купала               
Девы в рубахах одних,               
Сбросив стыд покрывала,               
На милых гадали своих.               

Плели венки и пускали,               
В водах летней реки.               
Путь для венков открывали,               
Движенья их были легки.               

Умывались водой, очищались,            
Через костёр сигали стрелой.               
Цветами друг с дружкой менялись.    
Хороводы водили гурьбой.

 В ночь на Ивана Купала
Творился заветный обряд.
Каждая дева мечтала.
Летний меняя наряд.

Средь папоротников девы бродили,         
Искали чудо-цветы,
И страстно ночью любили,               
В любви воплощая мечты.   

А на заре окунались
В прохладные воды реки
Так девы с Купалой прощались
Просили, чтоб сбылись мечты.

У речки девы резвятся,
Праздник на славу звенит.
Костры светлячками роятся.
Судьбу их Купала вершит.

Воля богов

На всё в этом мире воля богов.
Руководят они миром с небес.
От их безумств и крепких оков,
Скучает жизнь без чудес.
     Каждый бог в своем деле мастак.
     Вытворяет – ты боже ж мой!
     Волей своею он просто чудак.
     Теряет разум покой.
У племени каждого боги свои.
Рисуется воля своя.
Азартные в мифах творятся бои.
Магический смысл в том храня.
      Жестокие боги волей своей.
      Безжалостны к людям они.
      Вокруг раздувают бурю страстей.
      Зиждутся страшные дни.
Боятся люди воли богов.
Лучшее им отдают.
И весь уклад нашей жизни суров.
Волей боги своей обовьют.

Весенняя вьюга

Воет вьюга, ну и пусть.
Хоть апрель в окно стучится.
Навевает вьюга грусть,
Неприятное случится…

Хоть во двор пришла весна,
И грачи к нам прилетели.
Воротилась вновь зима,
И завьюжили метели.

Побелено снова вдруг.
Грязь укрылась снежной ватой.
Но годичный крутит круг
Високосный год проклятый.

Преподносит нам сюрпризы.
Удивляться поспевай.
То погодные капризы,
Иль похуже что встречай?

На дороге пёсик воет,
Вьюга треплет шерсть его.
На погоду кости ноют,
Не сучилось бы чего?

Так и квохчем потихоньку.
Но живём, ядрёна вошь!
Всё проходит полегоньку,
Ты нас вирус не возьмёшь!

Дева и Медведь

Ночь пришла, взошло Луна.               
С Мишкой сладко дева спит.               
Правит ими сон сполна.               
Судьбой тихо ворошит.               

Деву лапами обняв,               
Мишка сон её хранит.               
Шумный мир вокруг уняв,               
Девой Мишка дорожит.               

Мехом – шубою накрыв,               
Лапами слегка обняв.               
От напастей всех закрыв,               
Непогоду всю уняв.

Светит яркая Луна.
Зажглись звёзды в вышине,
Дева вся защищена,
Спит спокойно в тишине.

Кто та дева, что медведь
Так усиленно хранит?
Перестал медведь реветь.
И над девой ворожит.               

Дева – сладкая мечта,
Что в медвежьих лапах спит.
Прочь, заботы, суета.
Ту мечту медведь хранит.

И к кому мечта придёт,
Для кого медведь хранит?
Кому в жизни повезёт,
Счастье кто наворожит?

Сатир

Пляшет Сатир и за нимфами скачет.
Звонко свирель сквозь чащу звучит,
Песня её то смеётся, то плачет.
Сам Сатир по копытцам стучит.

Весело нимфы с сатирами пляшут.
Духи резвятся все дни напролёт.
Хвостики, рожки неистово машут,
Что тут творится? Не разберёшь!

То вакханалия бешено кружит.
Духи лесные беспечно живут.
Смеётся Сатир. Ни о чём он не тужит.
Странник смелей, тебя тоже здесь ждут.

Быстро закружат тебя в хороводе,
Сладким вином тебя Вакх опоит.
И позабудешь о любой ты невзгоде,
До смерти тот хоровод  закружит.

Нимфы с сатирами весело скачут.
Из чаши волшебной льётся вино.
Только несчастные путники плачут.
Жизнь или смерть – теперь всё равно!

Предание сквозь века

Рогатый Фавн – хозяин леса,
Зорко обходит владенья свои.
А Купидон - малолетний повеса,
Славную песню поёт о любви.
       В этом старинное скрыто преданье,
       Которое слушают тысячи лет.
       Порой актуально это сказанье,
       Люди в мифах ищут совет.
Фавны и Нимфы, всё это забавно.
Им посвящают искусства труды.
Любят слушать их люди подавно,
Проносят сквозь строй вековой темноты.
      Предания – сказки всегда будут вечны.
      Хоть иногда их готовы забыть.
      Но все изменения столь скоротечны,
      Не стоит веками их даже хранить.
А Фавны и Нимфы – предания вечность,
Крылатый Амур шлёт стрелы любви.
Несётся сквозь время их жизни беспечность
И если грустно,  на них посмотри!    

Фантазия

Это случилось в древнем лесу,
Где Пан козлоногий бродил.
Басню придумал он про лису.
Эзопу на память вручил.

Эзоп рассказал всем остальным,
Про ту же лису и виноград.
Как с сыром рассталась ворона своим,
Звериным делам оказалось люд рад.

Всё это Пан тайком подглядел,
Что где-то случилось с лисой,
Забавный сюжет сквозь века полетел,
Увлекая всех за собой.

Слагают люди басни с тех пор.
Но каждый видит свой толк.
Лишь иногда возникает спор,
Уж в баснях бродит злой волк.

И ест ягнёнка волк у ручья,
Журавль волка лечит порой
У каждого автора басня своя.
Но спрятался Пан за горой.

И что ещё там Пан подглядит?
Кому расскажет о том?
Пока ни кому не говорит.
Видно расскажет потом.

И с нетерпением басенки ждут.
Их нравится людям читать.
Весёлые звери их принесут,
Давай поскорей сочиняй!

Бродит неспешно по лесу Пан.
Лукаво глядит на зверей.
А может Пан – это просто обман.
В животных мы видим людей?

И кто из них на кого похож?
Спорят все до сих пор.
Страшен кто, а кто и пригож,
Несётся нестройный хор.
   
Пан

Хозяин леса, весёлый Пан
По лесу бродит хмельной
Пробираясь сквозь ветви лиан,
Вином хандру прогоняет долой.
     Его многоствольная флейта звучит,
     Сквозь ветви зелёных дубрав.
     Копытами Пан в нетерпенье стучит.
     Проявляя неистовый нрав.
Расселись нимфы на берегу.
Внимая сладкозвучной игре.
Застыли лани все на бегу,
Там на пологой горе.
      А музыка флейты по лесу летит,
      Качается Пан во хмелю.
      Нежный звук из трубок свистит,
      И шепчет: «Всех удивлю…»
Вот зачарованный путник идёт,
На звуки волшебной игры.
А в чаще дремучей что его ждёт?
Гибель, или Пана пиры?

Мифы

Древние мифы, легенды, преданья,
Умы будоражат тысячи лет.
Чем привлекают эти сказанья?
Ищут люди заветный ответ.

Любовь и измена, страданье и вера,
Всё нам поведают мифы сполна.
Крылья расправит в них чудо-химера
Правит Вселенной сует – суета.

Люди и боги в мифах похожи,
Страсти эмоций над миром царят.
Порой удивляться в этом негоже,
Над разумом страсти вмиг воспарят.

Разные люди создали легенды,
В них о героях своих говорят
И неплохие гребут дивиденды,
Всякие нравы в мифах царят.

Сколько их было, и сколько их будет?
Сложный вопрос и ответ не простой.
Что-то ещё человек в них добудет?
Где ждёт человек свой век золотой!

Ведь каждый имеет право на счастье,
И в этом нельзя человека  винить.
Долго ль на свете продлится ненастье,
И сколько в потёмках будем бродить?

Нимфа и Сатир

Чудно играл Сатир на свирели.
Нежная Нимфа внимала игре.
Звёзды над ними кружились и пели.
Гаснув неспешно в ранней заре.

На полупальцах она танцевала.
Сея вокруг себя волшебство.
Прекрасная Нимфа о счастье мечтала.
Летело по лесу её торжество.

Сатир вожделел на Нимфу взирая.
Хотелось страстно ей обладать.
А Нимфа кружилась в раздумьях мечтая.
Стремилась Сатира не замечать.

И накружившись по музыку вволю.
Нимфа исчезла в рассветных лучах.
Сказала: «Сатир, я тебя не неволю,
Желанье своё ты опишешь в стихах!»

Огненная сказка

Пламенная птица протуберанцем вырвалась из недр.
Огненный хвост грозно шлейфом закрутился по небу.
Первородный Бог Огня – Семаргл нынче видно щедр,
Готовый свою защитную силу выставить на потребу.
     Несётся огненная лава, сжигая всё на своём пути,
     Никакие преграды отныне нипочём для стихии огненной
     И сколько этой буре огня ещё можно пройти,
     Страшно завораживающий её взгляд восторженный,
Реально огненной сказкой разверзлась чёрная земля,
Из горячего чрева вылетела птица огненная,
Стихийная сила бурными искрами ничего не тая,
Вихрем взлетела в черное небо восторженная.
      Вот оно рождение нашей были сказочное,
      Извергается грозная сила огня всепоглощающая.
      Появилось чудо могучее и загадочное,
      Так огненная сказка свершается всеначинающая. 

Огненный цветок

Жарким огнём он расцвёл,
Лепестками обжигая всё вокруг.
Пламенем красно-жёлтым обвёл,
Ярким заревом окутал вдруг.
            Завораживающей красотой,
            Страшно к себе поманил,
            И не обойти его стороной,
            И убежать нету сил.
Огненные лепестки манят к себе,
Опаляют грешную жизнь на лету.
Пробегутся по суровой судьбе
До углей сожгут голубую мечту.
            Но манит и манит красный цветок,
            Выжигает душу дотла.
            И в ярком огне ты опять одинок,
            Вокруг непролазная мгла.

Путти

Путти - Купидончики               
Стаей налетели.               
Стрелы, как патрончики               
В цели полетели.               
Звонко крылья хлопают,               
Шалуны смеются,               
Тучки-ножки топают,               
Дождичком прольются.               

Упорхнули Путти,               
Словно голубки.               
По амурной сути               
Как они ловки! 
               
Стрелы разлетаются,               
Путти веселятся,               
Бурно развлекаются.               
С луками резвятся.               

Метко поражают,               
Жертву наповал,               
Смехом провожают,               
И от шуток гвал.

И томится жертва
В пламени любви.
Бьётся струной нерва
Стонет; «Помоги»

Жертву поражает
Непростой недуг
Купидон стреляет,
Все влюбились вдруг.

Налетают Путти               
Стайкой голубков,
Опасные до жути,
Раз! И был таков!

Путти озоруют,
Причиняют боль.
Стрелами чаруют,
В этом страсти соль.               

Чтоб душа тонула
В омуте страстей,
Любовью обманула,
Этим озорней.

Путти расшалились,
Чувства ворошат.
Все вокруг влюбились,
Путти так хотят.

Робин Гуд

Славный парень Робин Гуд.               
Жил в Шервудских лесах.               
Баллады все ему поют,               
И байки на устах.               
    С ватагой вольных молодцов.               
    Он правый суд вершил.               
    Слыл самым метким средь стрельцов,       
    Бесстрашным парнем был.               
Жил славный парень Робин Гуд.               
Средь Ноттингемских круч.               
Его геройства воспоют.               
Как славен и могуч.
    Сам рыцарь Гай им побеждён
    Побит был много раз.
    И злой шериф им устрашён.
    Жил парень напоказ.
Малышка Джон и Тук-монах.
Сражались вместе с ним
Хоть и погрязшие в грехах.
Народом Гуд любим.               
    Он делал всё врагам назло,
    Запретам вопреки.               
    Считал, что крупно повезло
    С ним верные стрелки.
Вот такой он парень славный,
Добрый малый Робин Гуд.
В Шервудском лесу был главный.
В его  верят там и ждут.

Новые перевёртыши

Ева  - значит жизнь,
Та, что пришла в этот свет.
Предание в мир возвратись.
Вершится множество лет.

Адам же – муж, человек.
Из праха был сотворён.
Хранится из века в век,
С женой  муж обручён.

Адамова плоть - жена.
Люди должны это чтить.
Но ходит злая молва,
Не так должны возлюбить!

Всё сверху вниз повернув,
Учат new мудрецы,
Против Бога всё развернув,
Законов новых пишут столбцы.

Заветы нам Бог завещал.
Муж и жена навсегда.
За грех их из рая изгнал,
И проклял людей на века.

Божьи Заветы хотят поменять,
Имя Бога изгнать из души,
И их не как не унять,
Ходят люди в глуши.

Ева и Змей

Наивная Ева - девчонка лупоглазая,
Соблазнённая одним из Ангелов лукавым,
Который в змеином образе по дереву лазая,
Искушал девчонку сладкоречивым жалом.
     А наивная дурочка доверчиво слушала,
     Ушки девичьи простодушно развесила,
     Плод с древа познания аппетитно кушала,
     Головку красивую легковерно на бок свесила.
Рядом мирно во сне посапывал верный муж Адам.
Ничего об измене супруги не подозревая.
Ведь в горе и радости с женою всю жизнь пополам.
Пройти совместную жизнь Создателю обещая.
      Уверен был в верности Евы Адам до конца,
      Однако испортил им жизнь изворотливый Змей
      Порушены были  заветы Бога-отца,
      Падший Ангел оказался людей поумней.         

Жертвоприношение

Жрец с ритуальным ножом застыл,
На камне скорчилась жертва несчастная.
Хор в исступленье молитву завыл,
Скоро случится драма ужасная!
    Жестокие боги крови хотят
    Ею желают сладко насытиться,
    А если нет? Безудержно мстят!
    В замен ничего не предвидится.
Заколота будет жертва уже,
Кровью её будет идол обмазан.
Поэтому корчится вся в неглиже,
В загробный мир путь давно ей указан.
     Громче молитва из уст понеслась.
     Вот и настало время свершенья.
     Рука с ножом уже вверх вознеслась.
     Кровавое вмиг наступает стремленье.
Жалобный крик и кровавый поток.
В агонии бьётся тело несчастное.
Так жизненный срок у жертвы истёк.
Было в истории время ужасное.

Геракл

На плечи наброшена львиная шкура,
Дубина огромная в сильных руках
Его величаво-героическая натура
На врагов нагоняет безудержный страх.

«Славный Гере»  его значится имя,
Пойти на подвиг готов он любой.
И подвиги эти чтят люди поныне,
И смотрит на землю он с неба звездой.

На службе трусливого царя Еврисфея,
Двенадцать подвигов Геракл совершил.
Свой путь завершил, на костре пламенея,
По веленью богов на Олимп воспарил.

Люцифер

Богу равным он себя возомнил.
Могучие крылья смело расправил.
Имя «Несущий свет» провозгласил,
В райские куши деянья направил.

Там пёстрым змеем  вмиг обернулся,
Деву невинную решил соблазнить.
А после в небо стрелою взметнулся,
Над бренным миром захотел воспарить.

Но Богом его замысел быстро разгадан.
«Несущий свет» был низвергнут в Ад.
Грешный умысел весь предугадан.
Как был Люцифер паденью не рад.

Стал Люцифер самим Сатаною.
Людей искушать, в соблазн возводить.
Носится Падший над грешной толпою.
И страшную месть продолжает творить.

Ариадна

Пришла любовь негаданно, нежданно,
Приплыл Тесей и разум помутил.
Вздыхает Ариадна столь жеманно,
Покой в душе герой ей возмутил.

Но будет в жертву Минотавру брошен,
Тот славный сын афинского царя.
Как молодой цветочек в поле скошен,
Звездою с неба пал не догоря.

И вот тогда решила Ариадна,
Бороться рьяно за свою любовь.
Вся эта сказка вышла кровожадна,
Звериную прольёт Астерий – братец кровь.

Тесей спасётся нитью Ариадны,
У Миноса-царя похитит славно дочь.
А жертвы Минотавра безотрадны.
Влюблённые умчатся резво в ночь.

Леди Годива

Спрятались жители Ковентри               
Жена графа Мерси едет нагой.               
Приказано сидеть всем внутри.               
И на улицу враз ни ногой.               

То леди Годива мужу в укор,               
Без одежды, верхом на коне.               
Собой удивила весь графский двор,               
Голая восседает в седле.               

Муж её Леофрик, жаден и скуп.               
Поборами всех задавил.               
Вечно пьяный, неслыханно глуп.               
Просьбе жены своей уступил.               

Если без одежды проедет она,               
То снизит налоги жадный граф.               
И милость свою подарит сполна.               
Ко Господу славу воздав.

Граф Мерси Леофрик сам впереди.
Все окна велен он закрыть.
Ведь едет нагая жена позади.
Честь надо её сохранить.

И окна ставнями вмиг заперты.
Благородство Годивы хранят.
Но лишь два глаза подлы и хитры,
Тайно за леди следят.

То хитрый Том в щелку смотрел.            
На голой леди красу.
Но страшный грех Господь усмотрел.
На Тома нагнал слепоту.

Подвиг Годивы был награждён
Снизить налоги граф приказал
В память народную он вознесён
От счастья народ танцевал.

Жители Ковентри помнят и чтут.
Леди Годиву в веках.
Славу её с тех пор они воздают.
Память о ней на устах.

Зачем

Зачем нужна твоя красота,
Когда мужу ты не мила.
Опустилась безразличия слепота,
Оказалась ты в мире одна.
    А ему всё равно,
    Есть ты или нет.
    Все беды слились в одно:
    Не радует белый свет.
И чтобы любовь свою доказать
Решилась на крайний шаг.
Себя нагой на коне показать.
Равнодушья развеять мрак.
     А мужу что, он пьяный опять.
     Забава ему лишь одна.
     А то, что станешь ты снова страдать.
     Большая ли в этом беда?
Вот стражник, взявший коня под уздцы,
Нагую везёт госпожу,
Не слышно всюду зловещей молвы.
А главное, нет куражу.
    Поверили люди в святость жены.
    В окна не стали смотреть.
    Ведь в этом нет супруги вины,
    Зачем на несчастье глазеть.