Sedatus est, non dentem decrementi

Уметь рвать жопу за своё начальство,
Таких рвачей не раз в банях снимали,
В среде самодовольного бахвальства,
За место, лишь-бы присосаться, дали...

ЗЫ Люди тряпки - удобны, вить из них верёвки. От бонз партийных - глупо ждать другого?
 А кто допустит няшу няшней коренного? И впрочем, что ещё ждать от преклонных лет, когда очевидно, что и сатириаз шутов доставляет им более страданий, чем удовольствия?

***

Пассатижи Ване из столичной бани

 Властям - невдомек, отчего по понятиях человечности люду неприемлемы, присылаемые из барской столовой подачки объедками и слизняками?
 Или мина такая при плохой игре, что к сентябрю - навострят лыжи?
А в случае задержания всем пролетариям в протоколе следует писать, что поддерживал высокое достоинство Хабаровска на пятитысячной купюре государственного образца...

***

Коричневые яйца, выкрашенные Луковым номером

 Позабавлен вялым вальяжным танцем хромой уточки, играющей парадную роль селезня лебедя, на сон грядущий. Комбижирно выплеснул в эфир лицемерную надменность всеми оттенками коричневой радуги, напомнив в очередной раз, что благодаря сну разума обывателя,  продлевается срок чудовищной власти упырей иглами и играми кощеев.
 Одновременно две роли: отца русской демократии и ещё покажу настоящего человека без советского паспорта, старый сатир не вытягивал, как и шут, имитирующий оживленную очередь у сортира, когда ваших тут ещё не стояло, а он первый занял очередь пасти гусей.
 Гадкий старикашка публично подрочил на Му-му, Герасима и барыню, помянул вшивое детство и девушек-комсомолок, которые давно его не любят, даже, за деньги и кончил, удовлетворенный собой и вечным статусом страуса и неприкасаемой коричневой мази.
 Шоу закрывашки у Вани У. закончилось ожидаемо быстро, но гадливое желание, помыть обувь от осознания, что случайно вступил в аморфную субстанцию, осталось.

***

Партия Горе-Лукового Императора сонно трансформировалась в союз спящего красавы и задумчивых гномов.