На Московской орбите

               
«На Московской Орбите» - была такая телепередача в семидесятые года, где я работал внештатным корреспондентом на Шаболовке. .Мы подготавливали вести с заводов, фабрик, со спортивных площадок. Не ручаюсь за точность характеристик всем лит сотрудникам, но некоторые,, точно, совпали. В то время «такое» опубликовать  было не возможно. Стихотворение ходило «По рукам», за что их автор терпел большие неприятности. Теперь, благодаря порталу «Стихи РУ», за что ему отдельное  СПАСИБО, я попробую его «обнародовать» Заранее предупреждаю, что стихотворение юмористическое.
 Телезритель теперь горазд
И на критику и на рецензию:
Выдавай ему,, как на = гора,
Передачи в эфир без претензии.

Что б увидел, воспринял, познал,
Задержал в мозговых извилинах,
Информацию, чем до поздна
Его мучают так усиленно

Но опять не утешил ни чем
Выпуск наш «На Московской Орбите»,
Промелькнул, как вертлявый яхтсмен
На разбитом в щепу корыте:

Всё про тот же чугунной стан,
Про работницу в жёлтой спецовке,
Перевыполнившую план
Мини юбочной заговки.

Мелкотемье, не от щедрот,
Мини кино сюжетный мизер,
И сидит, чертыхаясь, тот
Кто не выключил телевизор.

Почему же такой провал,
Кто виновен в печальном том факторе,
Ведь в редакции, чуть не врал,
Ведь редактор сидит на редакторе.

Литераторы наших лет
Каждый день, кабинет истискав,
Собираются на Совет,
Начинается Оперативка.

Судят, критики не тая,
Даже к маленькому сюжету,
А, потом, уходят в себя
На полдня, с предпочтеньем к буфету….

Не заметен полёт шмеля,
У Шмелёва позиция строгая:
Не жужжать, под ногами земля,
Что же нужно ещё для двуногого.

Горд Нейпак – он спортивный «Жучок»,
Целлулоидным шариком тикает.
Чёк,  да чёк – Нейпочок – дурочёк,
А туда ж норовит, в Великие.

И в Бассейне не та вода,
Ходит гоголем гаденький, подленький,
И острит, но его острота
Всё равно, что припарка утопленнику

Ойвенталь* - здесь и Ой и Таль.
Я не знаю, как в шахматных войнах,
А по жизни за хамство медаль
Он себе заработал достойно.

Про Козловского: К счастью не мне
Прировнять козла в человеку,
Да и грех – ведь не Бе и не Ме
От Козловского ни кукареку

Эх, Набатчиков, бьюсь об заклад:
Мощный колокол Вам не по темечку,
Становитесь, уж, лучше в ряд
Колокольчиков или бубенчиков.

Здесь поставить талант на кон,
Может быть, смог бы только  Пахолков,
Только он, как навьюченный конь,
Вечно ходит  со взмыленной холкой.

О других я скажу ясней,
И короче, как сон на подоконнике:
Подвизались в поток новостей
Как, всё те же, бедные родственники.

Еле тянут но ценят свой шаг,
Их осадят на место, но сызнова,
Как заквашенные на дрожжах,
Подлезают они под Устинова.

Но Устинов совсем не прост,
Он и ростом не очень маленький.
Твёрд Устинов, как Устьинский мост,
Коли рухнет – наделает паники.

Да и Вяткова, коли свой нрав
Развернёт до исходной точки,
Уж, она раздокажет кто прав,
Уж, она продерёт с песочком.

Оскудеешь в своих мечтах,
И подумаешь, жёлтый от взбучки,
Пусть останется всё на местах,
Всем от этого будет лучшн.

Пусть Любанский несёт свой «крест»,
Задыхаясь в научной скуке…
Впрочем,  может учёный балбес,
Быть балбесом и без науки.

Недовольны – знать так суждено,
Нет таких предприятий, вроде,
Что б всё было как в телекино,
И не думалось об уходе.

Что ж, работа не мамин подол,
Здесь масштабы республиканские,
Пусть уходят, за письменный стол
За Козловких засядут Баранские.

И, что по лбу, что в лоб, тот же звук,
Замелькает экран светло синий,
Маневрируя, словно паук,
В кинокадре, как в паутине.

Теленовость, как огурец,
Быть должна, будто только что с грядки,
А не загнанная в конец,
Убегающая без оглядки. 

_______________________________________
* Таль – чемпион мира по шахматам.