Увещевание грусти

                Дмитрию Монахову

Что загрустил, мой друг?
Что, снова мысли
О смысле бытия, о мирозданье,
О собственном неизъяснённом смысле,
О людях, человечестве, о всём,
Что сообразно некой цели служит
На должностях, назначенных Природой?

Послушай, Митенька, я знаю чудный луг;
Пойдём, побродим по росистой травке,
Поговорим о чём-нибудь волшебном
И, может быть, ты позабудешь грусть.

О чём, то-бишь, я говорю? Ах, да!

Представь себе ты капельку росы,
А в ней представь мельчайшую пылинку.
Представил? Ну,
Теперь всё, что вокруг,
Забудь,
Как если б кроме этой капли
Ничто бы не могло существовать,
А капелька – всё наше Мирозданье.
А в нём и мы на крошечной Земле
В неведеньи живущими плывём
По нашей "нескончаемой" вселенной.

Мы населили свой "огромный" мир,
Застроили его, обгородили;
Историю свою запечатлев,
Мы создали своё мировоззренье,
И существует всё теперь за тем,
Чтоб только отразиться в наших глазках.

Теперь представь себе Бессмертье…
( Мочи нет –
вообразить столь изощрённой пытки!)
И Некто, кто в величии своём
Есьмь, будет, но непостижим
Так, если бы был вовсе невозможен.
Но для него всё, что в своей гордыне
Вселенной бесконечной мы зовем,
Всего лишь капелька росы на луге,
Возникшем от его случайной мысли
И одухотворённом невзначай.

Не нужно рисовать его черты,
Дерзать вторгаться в пламя его мысли,
Движения его овеществлять…

Ты лишь подумай:
Как Бессмертный Гений
Печален и бессмертно одинок!
И некое движение его
Ты назови
Печальным долгим вздохом…

О, как бы всё вокруг преобразилось!
И этот луг, и каждую травинку,
И мириад вселенных, то-бишь капель,
Истёр в ничто единый этот вздох.

И славно, что Величие – бесстрастно.
И славно, что мы есть и будем впредь,
И славно погрустить о чём-то малом
В прозрачной бездне капельки росы,
Которую сейчас рукав твой, Митя,
Собьёт случайно с лепестка травы.