Земле многострадальной

О, сколько можно длиться блуду,
когда, как гири на весы,
кладут броском Христа и Будду,
и славы мира, и красы.

В интеллигенцию играют...
И никакого бога лик
их молнией не покарает,
и не отнимется язык.

Испепеляя все сомненьем,
добро и зло сводя на нет,
свободомыслящим глумленьем
не дан ли дьяволу обет?

Уж лучше били б сапогами...
За что, за что, моя страна,
ты хуже, чем на поруганье,
на лицедейство отдана?

Пигмей — запевший про катарсис?!
Вампир — взыскующий души?!
Как свыклись все в холуйском фарсе!
О, сколько их, хоть свет туши!

Постыдней этой катастрофы
и не придумал враг бы твой...
Неси теперь свой крест к Голгофе
под плач и хохот мировой.

Какой же силы оплеухи
нужны тебе, моя земля,
чтоб ты не выдержала муки
и криком смертным изошла?

Каких еще страданий пропись
недостает в судьбе твоей,
чтоб ты разверзлась, словно пропасть,
и погребла их, как червей?!

80-е годы ХХ-го века.