Совет

Поздняя осень.
Пасмурный полдень.
Холодно. Дождь моросит.
Город огромный
Людом наполнен.
Люд деловито спешит.

На перекрёстке
Робот трёхокий
Трудится в ритме трёх смен,
Распределяя
Жизни потоки
В русла из каменных стен.

Красный зажёгся.
Вмиг перестала
Литься людей толчея.
Остановился
Возле «причала» -
У перехода - и я.

Суетным взглядом
Хмуро окинув
Плачущие небеса,
Серые стены,
Блёстки витрины,
Урну, бездомного пса,
Я было снова
Стал погружаться
В мысли о бренном. Но вдруг
Лёгкая неделовая тревога
Вклинилась в дум моих круг.

Вновь огляделся.
Справа всё так же
Пёс неподвижно сидит.
Мокр и тщедушен,
В пятнах от сажи,
Самый обычный на вид.

И в этот миг сквозь ума полудрёму
Хлынул тревоги поток:

     «У него нет ни друга, ни дома
       (Если б были, сейчас бы не мок);
       Для него непонятны и чужды
       Окружающая суета,
       Наши думы, заботы и нужды,
       Наших каменных стен высота,
       И машины, снующие мимо,
       И трёхокий немой командир...
       Всё привычно и непостижимо.
       Для него неестествен наш мир.

       Но и в царстве безлюдной природы
       Выживать он едва ли готов.
       У такой неуклюжей породы
       Нет ни силы, ни длинных клыков,
       Как у дальнего дикого предка,
       Приручённого высшим умом.
       А зачем?.. Чтоб обречь на объедки
       В суетливом плену городском?»

Жёлтый сигнал. По толпе пробежала
Насторожённость волной.

     «Он не ждёт никакого сигнала.
       В самом деле, ему всё равно,
       Куда двинуться от перекрёстка:
       Всюду реки людей и машин,
       Всюду стены, витринные блёстки,
       Всюду он совершенно один.

       Всё привычно и непостижимо...
       А ведь он удивился б, узнав,
       Что средь толп этих неисчислимых
       Он - людской отчуждённости знак,
       Символ нашей привычной проблемы:
       Одиночества многих людей
       В толпах города, в руслах системы
       Серых стен или блеклых идей».

«Символ» чихнул и ногой своей тощей
За ухом начал чесать.

     «Удивился бы он ещё больше,
       Если б мог парадокс осознать:
       Ведь из тех, кто в толпе одиноки,
       Очень многие знают про то,
       Что избегнуть депрессий глубоких,
       Возлюбить многоликий поток
       Им могла бы помочь вера в Бога,
       В то, что есть Он не только вдали,
       Но и в недрах души у любого
       Обитателя этой земли.

       Но они полагают, что, дескать,
       Это скучный, банальный совет –
       Научиться за маской житейской
       Видеть в каждом духовности свет.

       В ком-то тлеющий, в ком-то горящий,
       Этот свет среди пасмурных стен,
       Неестественных масок спешащих,
       Разноцветных витрин и систем
       Для нас всех и един, и естествен.
       И, к нему проявив интерес,
       Каждый может понять, что мы вместе,
       Что мы дети единых небес.

       Всё привычно. И многие знают,
       Но не видят сияний таких,
       И, как пёс одинокий, страдают
       В перекрёстках и руслах мирских,
       И блуждают в них в поисках правды,
       Не поняв, что сознаньем должны
       Устремиться не «влево», не «вправо» -
       Со стихией народной волны, -
       А в единую высь, чтоб оттуда
       На привычные беды взглянуть,
       Чтоб потокам заблудшего люда
       Вновь напомнить естественный путь».

На светофоре
Вспыхнул зелёный.
Замер грохочущий вал.
Вместе с толпою,
Вновь приземлённый,
Я по шоссе зашагал.

Но напоследок
Всё-таки бросил
Взгляд мимолётный назад.
Пёс сквозь толпу и дождливую осень
Грустно глядел мне в глаза.

И, как совет, засиял еле-еле
Свет в глубине его глаз.

     «Да ведь он... Боже мой! Неужели
       Он увидел уже это в нас?!»

сентябрь - октябрь 1996