Новые сказки Парнаса

 Эта история произошла в альтернативной вселенной, в
альтернативном мире, в котором магия была осязаема,
материальна, а порой даже живой! В некой стране, в
своеобразном подобие Руси, в стране — Руранта, что
располагалась на всём нам знакомом континенте Евразия!
Эта история берёт своё начало в городе — Лира! Лира
была знаменита своими магическими зельями, различными
школами магии, разных направлений в магии. Эта история
уже началась. Был теплый, летний, июньский день. И
ученики школы магии Бородача Темного, сдавали сегодня
свои выпускные экзамены!

.Сцена первая, — Некромантка Анна сдав успешно
письменную часть. Идёт в рурантское поле, чтобы
приручить зомби!
 
Туда, где ветра на запад вдаль спешат,
Где, и дневной час нежить тихо бродит!
Туда, где можно встретить сразу пятьдесят,
Живых покойных, в которых смерть не спит!
Туда спешила Анна, в час урочный свой,
Чтоб себе, зомби подчинить, и приручить!
Кристалл с магической печатью в нём живой,
Подчинит зомби, и зомби станет ей служить!
Уж Анна видит поле, где блуждают твари,
Кто брёл один рыча, кто вместе с кем-то в паре!

.Сцена вторая, — Рурантское поле, зомби Иван идёт,
и поёт песню.

— Бесконечно давно, я в этой жизни один,
Средь полей, средь лесов, среди равнин!
Сам себе я — никто, сам себе — господин,
Я привык быть один, я привык быть один!
В моей мрачной душе дождь холодный идёт,
В моих чувствах давно ничто не цветёт.
Моё сердце давно в днях нечем не живёт,
Ангел самый печальный слёзы в нём тихо льёт!
Тепло чувств человеческих я давно позабыл,
Нет, нет, нет никого, кто б меня бы любил.
О мечтах я забыл, и о счастье забыл,
О, о, о, —  нет никого кто б любил!
Сам собою я в днях, один на один,
Моё сердце ты айсберг, холодней других льдин.
Ты моё одиночество холоднее — чем лёд,
Ангел самый печальный о том слёзы всё льёт.
Я привык быть один очень, очень давно,
Я привык быть один — о, о, о, о, о.
Бесконечно давно я в этой жизни один,
Я привык быть один, я привык быть один!

.Сцена третья, — Некромантка Анна приручает зомби!

— Магическая поступь, ты скорей спеши,
Коснись искрой своей его, и имя ему дай!
Коль нет теперь у него людской души,
Тогда замену ей, своим сиянием создай!
Ромео ему имя! Я нарекаю его так,
О, магия потёмок вплети ж имя в него!
Сияй сияние светов, ты тише ползи мрак,
Вселись же магия кристалла в это существо!
Да, станет оно ныне теперь навек моим,
Зомби прирученным, зомби ручным!

.Сцена четвертая, — Неудачное приручение!

Как только Анна заклинание своё сказала,
На зомби печать древняя тут же легла.
Кристалл разбился, и молния в зомби вошла,
Что к рабской сути, в нём громко вззвала!
Но, не судьба, он ей не подчинился,
Но, не судьба, он своё имя не забыл.
И, хоть печать была на нём, он не изменился,
Всё также зомби Иван — Иваном тем же был!
Печать виднелась шрамом на сердце его прям,
Но, ни Ромео — он, всё также он — Иван!

.Сцена пятая, — Зомби Иван, знакомится с
некроманткой Анной.

— Кра, кра, красавица меня зовут — Иван,
В могилке мне холодной, тихой не спалось.
Хожу по полю этому, я целый век уж прям,
Однажды встать мне из земли, пришлось!
Бежал в тот день по полю вдаль туман,
И, я проснулся, вышел из могилы, посмотреть.
Кто тут шумит, так громко громче — чем буран,
Кто тут посмел, так шумно вдаль лететь?
Так, и не понял я — кто, зачем и почему,
Спешащий вдаль, покой мой вековой нарушил!
И, бросив вызов смерти, её царственному сну,
На свет меня поющий к жизни возвратил!
Но, знаю верно, точно — я мертв, и уже впредь,
Смерть не дозволит мне, снова умереть!

.Сцена шестая, — Некромантка Анна понимает,
что приручение зомби не совсем удалось, и
хочет бросить зомби Ивана, там.

— Так ты — Иван, ты — ни Ромео, это провал,
Провал моей работы точно в целом, совершено!
Зря лишь потрачен мной магический кристалл,
Ты можешь далее гулять здесь, прямо вот наверно.
А, я пожалуй, поспешу одна к себе домой,
Там верно уж готовятся в школе к обеду.
Быть может когда-нибудь, увижусь я с тобой,
Хоть нам видеться, уж смысла больше нету.
За мной ты Ваня, вслед в путь не спеши,
Не смей терзать ты этим, грустной девичьей души!

.Сцена седьмая, — город Лира, Бородач Тёмный
магистр магии принимает итоги экзаменационных
работ! Некромантка Анна возвращается одна без
зомби, в отличие от всех других учеников
своего класса, рядом с каждым были прирученные
зомби!

— Так, так, так, — сказал Анне, Бородач Темный,
— Неужто был потерян тобой магический кристалл?
Подойдя к Анне ближе, — так, так, так,
Который сам великий прадед, Менделеев нам создал!
(В этом мире Менделеев не был ученым, он был магом)
И, грозно ткнул указкой, в Менделеева протерт,
Который там весел уж больше сотни лет!

.Сцена восьмая, — Некромантку Анну оставляют на
второй год.

Бородач Темный магистр некромант,
Провалов, неудач вовсе не терпел!
Он съел конфетку, бросив наземь фант,
На Анну неудачницу с укором посмотрел!
— Осталась дорогуша, ты на второй год,
Он ей сказал, и грозно рассмеялся,
— Тебя учеба в этом классе, снова ждёт,
В дракона обратился, в небеса умчался!

.Сцена девятая, — Расстроенная некромантка Анна,
решает уйти из дома,и покидает родную Лиру,
идёт по рурантскому полю, в сторону места в
котором встретила зомби Ивана. И поёт грустно
песню, прощаясь навек с Родиной!

— Поле, рурантское поле,
Повсюду ромашки в нём мило растут.
Так безгранично это степное раздолье,
Тропинок так много в нём разных бегут.
Чудесной тропою, желанной тропою,
В нём можно к счастью верно придти.
Спеша за мечтою, своей в сердце мечтою,
В нём можно высь неба в свою душу вплести!
Поле, рурантское поле,
Бежит косогор по нему осторожно к реке,
Я так обожаю тебя рурантское поле,
Частица тебя в сердце моём будет жить в уголке!

.Сцена десятая, — Некромантка Анна встречает вновь
на своём пути зомби Ивана, зомби Иван видя слёзы
в глазах у девушки, успокаивает её, даря ей цветочек!

За бабочкой севшей на цветок, спешит Иван,
Словно живой он, словно юный мальчик!
Только трясётся, словно дед Анны — Роман,
Чей грозно смотрит кверху часто пальчик!
А, бабочка порхает от цветка цветку,
В своих стремлениях пёстрых озорная.
И, радость им поёт, миг сей забыл тоску,
И вширь, и вглубь — картина эта жизни подлинно родная!
Клонится высь синевой своей к земле,
А, Солнца луч блестит день этот освещая,
И, только Анна идёт в этом рурантском поле,
Всем радостям поющим в дне этом чужая!
Застыл в её глазах, печали горький взгляд,
Уйти из дома, её планида обрекла.
В сердце её дождём, слёзы сейчас шумят —
С печалью, с болью Анна тихо шла.
Иван увидел то, что Анна слёзы свои льёт,
Спешит он к ней, девицу успокоить.
Ромашку он сорвал, к ней ковыляет, и идёт,
— Пройдёт и это горе, слёзы лить не стоит!

.Сцена одиннадцатая, — Некромантка Анна и Зомби Иван,
продолжают дальше путь вместе! Мечтая достичь Парнаса,
где по-слухам всё ещё росли молодильные яблоки, текли
священные ручьи — с мертвой, и живой водой! Их волшебная
сила поможет зомби Ивану, вновь стать живым и юным!

Они идут, местами вокруг них — леса, тайга,
Вдвоём идти к мечте ведь намного веселей.
Ветра поют им песни, шепчут травами луга,
Приветлива природа к простым целям среди дней!
Летел поющий миг, жизнь эту воспевал,
Красоты ряду к ряд, мира теснило полотно!
Ты жизнь величественна, твой бесценен идеал,
В тебе сполна до глубины всё великолепно сплетено!

.Сцена двенадцатая, — Вечереет, некромантка Анна
и зомби Иван переходят речку по брёвнышку, спеша
к красивой поляне, которую покрывали красные маки!

Вот Анна быстренько реку перешла,
По брёвнышку через поток быстрой реки.
И, обернулась после, Ивана там же она нашла,
В глазах его горел огонь тоски!
Он у бревна туда, сюда грустно ходил,
И, на бревно своей ногою встать, боялся.
О, помощи без слов, он к ней молил —
Как заяц, что в силки охотника попался!
Анна решила, тогда ему пойти помочь,
Обратно по бревну пошла, и пала в реку!
Течением реки её несёт от Вани прочь,
Она утонет! — Спасите, помогите человеку!

.Сцена тринадцатая, — Зомби Иван спасает некромантку Анну.

Иван — как конь четырехногий поскакал,
Поберегу реки спеша за ней вослед.
Он всем своим стремлением сейчас желал,
Не дать покинуть Анне этот дивный свет!
Он только, только с ней ведь подружился,
Без страха Иван в воду прыгнул к ней.
Он крепко в девушку рукой своей вцепился,
Другой рукой вцепился в берег он скорей!
И, вот вытаскивает он — себя и Анну из реки,
Анна жива, Иван лежит с ней рядом, словно они близки!

.Сцена четырнадцатая, — Некромантка Анна, благодарит
зомби Ивана за спасение своей жизни, нежно целуя его
в щеку!

Как губ прикосновение нежное благодарит —
Так никогда не смогут благодарить слова!
В этом порыве, высь чувств сама парит,
Такая высь прекрасней в своей сути волшебства.
Она касается до глубины любых сердец,
Как пенье добрых ангелов — как лучшая их весть!
Сей миг стирает жизнь всю в прах, сполна, вконец,
Ты забываешь даже о том, кто ты сам есть.
Хоть поцелуй был прост, но Иван, Анну полюбил,
Всем своим сердцем, всем скоплением сердца сил!

.Сцена пятнадцатая, — Ночью, некромантка Анна заболела!

Жар сон её терзал, и бредила она в ночи,
Анна простыла, и сейчас вот погибала.
Смерть к её часу, подбирала уж свои ключи,
Здесь рядом притаившись, за нею наблюдала!
Полбу у Анны пот холодный грузно тёк,
Она дышала часто, и порой сознание теряла.
В очах её с мученьем высь пронзал зрачок,
Теснил ум её бред — и, маму она звала!
Конец, конец уж близок её жизни дней,
Беда стоит вот рядом, и готовит покрывала.
Зомби Иван, в миг этот был грустней —
Грусти с тоской, в нём бывших от начала!
Он плача в поле от Анны скорбно отошёл,
И, среди маков красных в сияние лунном шёл!

.Сцена шестнадцатая, — Лунная ночь, маковое поле,
с небес на землю спускается крылатый конь!

Час этот поздний, всё ж полнила тишина,
С небес ночных, что красила Луна собой.
Похожий на видение — из сказочного сна,
Крылатый конь ступил, храня ночной покой.
Самих небес, он в поле маковое сшёл,
И, величаво нёс свои крылья вовсю ширь!
В нём миг поющий песни мира превзошёл,
И, я увидел, то — как ничтожна моя лирь!
О, как прекрасен сам был он, и его взгляд,   
Что нет сравнений для него знакомых мне!
Высоты неба в коих звёздочки горят —
Его великолепию уступают в вышине!
Крылатый конь заметил вдруг Ивана,
Что среди маков тихо, грустно ковылял.
Рыдая громко, словно у него была рана,
Пегас не видел раньше, чтоб мёртвый кто рыдал!
— О, чём рыдаешь мертвый человек,
Спросил Пегас, Ивана, пытая его век?

.Сцена семнадцатая — Зомби Иван показывает
крылатому коню, умирающею Анну!

Крылатый конь свою голову склонил,
Над девушкой, что была в бреду, в поту.
Вдохнув — её страданий жаркий пыл,
Что жарче стал ещё в минуту ту!
И, понял сразу, что девица умирает,
Что до утра ей остаётся только жить!
Жаль молода — и, такое в днях бывает,
Смерть не привыкла терпеливой быть!
— Она уснёт уж скоро, — конь сказал,
Он не хотел произносить, — она умрёт!
И, словно этим, он смерть её б прогнал,
Но, смерть пришла, стоит здесь рядом где-то, не уйдёт!

.Сцена восемнадцатая, — Пегас, возносит зомби Ивана
на Парнас, желая помочь ему и девушке.

— Ты смерть потише будь, и не спиши,
Мечи свои и копья на время затупи!
Не забери у девушки, её живой души,
Спи вместе с нею рядом, не трогай её, спи!
Крылатый конь взлетает снова неба ввысь,
Зомби Иван на нём верхом сидит.
— Покрепче в гриву ты в мою вцепись,
Ивану конь, летя, громко кричит!
Земля всё дальше, глубже неба тишина,
На десять миль вокруг легко смотреть.
Луна чуть больше, ведь ближе им она,
Но, до неё всё ж далеко ещё лететь!
Луна искрится — и, свет её ложится,
Так осторожно в небе на седые облака!
Легко в красоты неба подобные влюбится —
Когда ладонью их твоя касается рука!

.Сцена девятнадцатая, — Парнас!

Под золотистой высотою его пика,
Ксеропотамос полз в низины — как змея!
В час летний, он был не больше ручейка,
Давненько не было тут видимо дождя.
В русло его текут, источники святые —
С мертвой водой, и с живой водой!
В рощах вокруг не бродят тут живые —
Сам Аполлон тут, бывает, гуляет в час ночной!
И, музы славные вослед его идут гурьбою,
И, песни лестные они ему поют!
Так совершенен тот, чей красотою —
Дни ярко в небе, очи смертным жгут!

.Сцена двадцатая, — Иван красавец!

Спустились наземь крылатый конь, и Ваня,
В том месте, где яблони волшебные растут.
И, тишину священную в саду верно храня,
Они тихонько пару яблок молодильных рвут!
Одно Ивану, другое для больной девицы,
Что среди маков при смерти ныне лежит!
— Быстрее Ваня, тут часто бродят львицы,
Крылатый конь на ухо Ване в шёпот говорит.
И, вот зомби Иван фрукт святой кусает,
Он вновь прекрасен стал — как в час создания Адам!
Но, сердце его ритм не отбивает,
Он холоден ещё — как айсберг прям!

.Сцена двадцать первая — Маленькая медуза! Все вы
конечно помните — кто мать Пегаса, так вот — его
дочь, которую Пегас прячет на Парнасе от всех,
вылитая бабуля! Чтобы её не обнаружили не люди, не
боги, Пегас не дал ей имени! Дочь Пегаса рождена — им
и морскими волнами! Маленькая медуза, Отец — Пегас!
Мать — морская волна! Она выбегает радуюсь Пегасу,
из своего укрытия на Парнасе, и змеи на её голове
нечаянно кусают Ивана красавца, который в тот момент
пил из источника живую воду! Место укуса на теле
уже живого Ивана, начинает каменеть! Иван начинает
обращаться в камень медленно, медленно — потому яд
девочки был ещё очень слаб!

Бесчисленное множество есть на свете слов,
Чтоб описать средь дней потерю из потерь!
Когда за шаг к мечте, что лучше любых снов,
Тебя пронзает рок жестокий, словно зверь!
Ты умираешь, тебя завтра утро не найдёт,
А, этот мир, всё также будет — жив, игрив!
В свой миг последний кто — как герой живёт,
А, кто-то молится — будучи в душе труслив!
Иван хотел одно же в тот момент всецело — 
Закончить всё же начатое, доброе им дело!

.Сцена двадцать вторая, — Иван красавец верхом
на Пегасе, с молодильным яблоком, и с живой водой
спешит к Анне.

Вот снова в небо взмыл, крылатый конь,
Парнас остался вскоре у них за спиной!
Конь мчался быстро — словно молнии огонь,
Иван вцепился гриву ему своей рукой!
Вторая рука Вани уже совсем окаменела,
Вся от плеча до пальцев покусанной руки.
Она — как тяжесть непонятная весела,
Его последние мгновения — вот уже близки!

.Сцена двадцать третья, — Анна прекрасная! 

На маковое поле, они с неба спустились,
Иван спешит живой водицы деве дать!
В её зрачках — его вдруг слёзы отразились,
Он смел губы её, губами с живой водою целовать!
В уста набрав свои воды священной —
Он первый и последний ей поцелуй дарил!
Анна глаза открыла, взор бросив ясный свой,
На атлетичного красавца, что перед нею был!
Чей лик прекрасный был, ныне перед ней —
В очах её вопрос немой голося, застыл?
— На съешь это, пожалуйста, скорей,
Иван красавец, свою Анну, тихо просил.
Коль молодильный плод, вкусит молодой —
Он станет краше в сотню раз с лица собой!

.Сцена двадцать четвертая, — Заря восходит, Иван красавец
стоя на коленях возле Анны прекрасной, тянет свою руку к
восходу Солнца — и, каменеет!

Он потянулся к Солнцу — и, застыл,
С улыбкой легкой на лице своём.
Миг этот горький, сердце мне пронзил,
Слеза вот потекла, скорбя о этом всём!
Анна не верит вовсе в этот горький миг,
Холодный камень, руками крепко обнимает!
Зари прекрасней красотою её лик —
Покрыт слезами, Анна в голос прям рыдает.
И, с грустью наблюдает крылатый конь за ней,
Всё это бесконечно просто грустно!
Не дай вам бог подобного, средь ваших дней,
Пусть грусть такая вечно, живёт в рамках искусства!

.Сцена двадцать пятая, — Пегас возвращается на Парнас,
и видит музу Каллиопу. Может она поможет Ивану?

Там, где Ксеропотамос вниз долы бежал,
На камешке сидела Каллиопа, наблюдая —
Как рысь теснит медведя, обнажив оскал,
Её котята притаились, конца битвы ожидая!
Смелость и грация — вы в рыси расцвели,
Ты подвиг вопреки рассудку смеешь быть!
Жаль, силы скверные вы сегодня превзошли,
Желание матери потомство защитить!
— Ты не поможешь ей? — Пегас спросил,
От рыси раненной медведя прочь прогнав!
— Ну, кто тебя мешать скажи, просил?
Сказала Каллиопа с камня в гневе встав!
— Я её смерти хотела пропеть гимн,
Во славу мужества её, сложив посмертные стихи!
Опять летаешь тут ты со состраданием своим,
Довольно с меня этой чепухи!

.Сцена двадцать шестая, — После того, как Пегас
помог рыси исцелив её живой водой, он ищет того
кто бы мог помочь Ивану. Все музы отказали ему
в этом, поскольку были заняты своими делами! И
Пегас идёт с этой просьбой к Аполлону.

— О, Аполлон чей образ всегда ясен,
Твой образ красивей всех в мире цветов!
Твой образ совершенен, безупречен —
На всё известное нам множество шагов!
Я слышал как-то, что твоя улыбка,
Может и камень застывшей оживить!
Минуту встретил мире я, что так горька,
Что смею у тебя улыбку я просить!

.Сцена двадцать седьмая — Пегас оживляет
застывшего в камне Ивана красавца, улыбкой
Аполлона!

Ивана в камне Анна нежно обнимает,
Счастье её так быстро век забрал.
Слёзы на грудь холодную она ему роняет,
Летевший мимо ветер те слёзы вытирал!
У её горя нет, увы пока предела,
Значение одно — «Не может быть»,
Как скрипка в сердце у неё скрипело,
Всем существом своим продолжая ныть!
Но, вот крылатый конь с неба спустился,
Улыбкой Аполлона затмевая белый день.
Иван окаменевший — к жизни возвратился,
Прекрасен наш Иван, и даже его тень!
Он нежно Анну — обнимает и целует,
Он улыбается ей, он на руках её несёт!
Пусть счастье с ними век теперь жить будет,
Пусть горя их лет двести не найдёт!

.Послесловие — 

Иван красавец и Анна прекрасная, и ныне тут,
В маковом поле, счастливей всех, вдвоём живут!