по моей плоти

выдыхая тёплый воздух в свете полнородных лун,
мои глаза - кровь и пыль, несказанные молитвы земле,
в легких запутались золотые нити, по моей плоти символы рун
древних, что заговорили меня отдаться невестой тьме;

босыми ногами ступаю на влажный болотный мох
и полной разломанной грудью вдыхаю Великий Лес,
меня воскресила не боль, не горечь и не бог,
а тот, кто коснулся диафановой кожи и сразу исчез.

я чувствую, как моих рук касается гремучая тишина,
в мареве угасающих солнц вижу силуэты давно ушедших,
и там - он, кому теперь мёртвым сердцем и вздохом отдана,
тьма - он идёт вдоль хребта, становясь родным для отпевших...

руки переломаны болью, я собираю ягоды лыка,
крашу сухие губы ядом, в волосы вплетаю колосья зарниц,
из зрачков моих льётся смола, в груди отголоски рыка
звериного. мое платье из крыльев погибших прекрасных птиц,

на тонких пальцах жжённая медь из радужки спящих покоем глаз,
пламенем полыхают рёбра - высеченные на них панихиды,
и как с наступлением темной ночи в небе фитиль погас,
я ступаю на тропы, навстречу иному миру:

он берет меня за руку, я ощущаю отголосок последнего света,
что угасает во мне, и мы даём клятвы Луне, одевая на туманность перст
кольца - сплав грехов, пустоты, сошедшего с век снега -
мои последние слёзы.
и он оставляет поцелуем на мне свежий кровавый крест.

...я лежу в рыхлой, сырой земле, - он теперь моя кровь и плоть,
с моих уст срывается древний берсёз, что был не воспет
ни во тьме, ни во свете. и я засыпаю под своим храмом, и хоть
кажется, что дрогнет лицо от страха, но нет.
теперь мое полное имя - Смерть.