Не верится

Погост…
Вдруг – твой портрет в оправе тонкой…
Не верится… ах, Боже мой, беда!
А, помнишь: я была совсем девчонкой –
Десятиклассницей наивною тогда.
Ты – допризывник. Май смеялся звонко,
Сирень, как сумасшедшая, цвела,
И ветерок, спешащий нам вдогонку,
Играл листвою, и луна плыла.
А первая любовь вела нас робко
В страну неизъяснимого тепла,
И с нежностью, нехоженою тропкой,
В непознанное тайною влекла –
В мир незнакомый,
               что открыт лишь взрослым,
Манящий очарованностью глаз,
И падали в цветы и травы росы,
Был создан мир, казалось, лишь для нас…
Настоем трав пьянили нас просторы.
С ума сводя прикосновеньем рук,
Вплетались в вечность наши разговоры
И тишина царящая вокруг...
Потом нас развели пути-дороги,
Лишь память возвращает вновь и вновь
К той встрече, где – осталась недотрогой,
Где первый бал и первая любовь.
Застыла у окрашенной ограды.
Ты понимаешь всё теперь без слов.
Прости, но этой встрече я не рада.
Слезой скатилась первая любовь.
И позолотой на плите – две даты –
А между ними жизнь – длиной в тире –
Что ты успел и не успел когда-то,
Зачем ушёл в прошедшем декабре?
Почти кричу из своего реала –
В бескрайность, в беспредельность, в пустоту,
Где ты начнёшь однажды путь сначала,
Зайдя за невозвратности черту:
Приснись! Приснись мне молодым, как прежде,
Где всё всерьёз, впервые, навсегда,
Напрасными не кажутся надежды,
Нет в лексиконе горького – беда!