4. С ним рядом чёрт был сибаритом!

   Эпический Сибирский Сказ о любви               
(предыдущий фрагмент http://stihi.ru/2020/07/13/4180
 «3. Я сибиряк с нутром не волчьим, не лисиным?»)

                ПРОЛОГ

Переживу свой век критичный.
Пусть не могу творить ритмичней –
ведь Музы нет в моих гостях –
а всё ж с ухмылкой на устах
мне вслед не скажут: «Горемычный».

Коль ураган нагонит страх,
нырну спасительно в овраг.
Я – сухопутный вечный мичман,
хоть и звучит оно комично.
Тайга ведь – море. Тут мой флаг.

Сказитель жив не из-за благ,
пусть их и видит феерично.
В былое сам себя запряг –
рад побывать бы там вторично.
О прошлом – это не про прах
вскользь заговаривать трагично.
Воспеть былое и прах лично
дерзну свежо и романтично…

…Мой путь триумфом не пропах.
Его зовут индусы кармой.
Пусть жизнь сказителя шикарной
успел назвать я второпях,
но свой простой счёл Божьей карой.

Ужель и творчество – пустяк?
В руке труба и сбоку стяг,
и я – с кривой отчасти харей.
Мой дух, ловец чудес в кустах,
до созидательности ярый,
жди красноречья на устах!

Дом грёз моих – не серпентарий.
Чу! Ипостасью жажды старой
надолго, Муза, ты в гостях?
Сердечно стану благодарней
я, ощутив дары в горстях.

Что на низинах, что в горах,
в тайге ли, в пресных ли морях
под звон монет и звон кандальный
ещё никто не    нагадал   мне,

что красноречие – мой враг
при всей нужде в поводырях.
Желая выслушать преданье
(нет, не о трёх богатырях),
шлифуй мне, Муза, речь! При даме

я – ни зануда, ни остряк.
На   ус   скорей Сказ    намотай   мне –
не место сказам на кострах!
Речь посвятить уместно тайне.
Простор   ли в мыслях,   теснота   ли –

ни ради лести, ни за страх,
ни для какой словесной дани
судить не стану о властях,
чтоб не попасть нигде впросак.

Иван – мой родич, хоть и дальний.
Блеск у урядника в глазах,
а на мундире – блеск медальный.
В оправе медной   стёкла  –  знак,

того, что родич мой начитан,
не «пуст» согласно габаритам.
Для душ изнеженных – вахлак,
а для простых он – живчик с ритмом
галопа, чтобы с оным в лад
разбой нахрапом подавлять.

Службист не стал героем скрытным:
о татях пойманных – доклад.
С ним рядом чёрт был сибаритом!
Для службы наш урядник – клад!

У Вани связь с землёй, что корни!
Пусть вором спрятаны в стог кони,
у Вани нюх не нарочит
и посильней, чем аппетит.

Начальству что ж не спать спокойней,
когда служака не проспит
и зорче бдит, чем с колокольни,
а на воров   клыки    растит.

Ни старожилу, ни молодке,
ни на земле, ни на реке,
ни простаку, ни самородку,
ни при ружье, ни при клинке
в тайге нельзя быть с виду кротким…

…От поселений вдалеке
с Иваном я в одной пролётке
однажды ехал налегке.
И разговор зашёл про глотки,

как трудно их сберечь в тайге:
один куркуль при батраке
и при молоденькой батрачке
вдруг опосля погони-скачки

попал разбойнику под нож.
Эскорт кулацкий вроде грелки:
батрак не слабый, но одно ж
в уме у мужа в переделке,
мол, нас с женою, тать, не трожь,

свои закроем мы гляделки
на то, как ты творишь разбой.
Тряхнуть мошну – твои хотелки.
Грабь кулака и чёрт с тобой!

При всём глухом в тайге местечке
Бог ни души не слал по встречке
и не ступал там сам стопой.
И лишь сквозняк в тиши такой
кому-то пел за упокой.

Мотив для жертвенного овна.
Не чёрт ли в акте режиссёр?
Кто разберёт напев дословно!
Не даст добраться он до крова?
Для ветра люди – тот же сор:

не пожелал он трусу рёва
и храбрость   жертвы   не учёл…
…Сжимая просеку сурово,
с небес не балуя лучом,
стоял сплошь бор глухой кедровый…
…Тать пёр безжалостным сычом.

Хозяин был мужик здоровый,
скупой и морда кирпичом.
Плюя на  то, что обречён,
заполучил порез неровный,
зато на горле. Кровь ручьём!

Как бич дурных и непокорных
вор, извернувшийся ужом,
лишь ухмыльнулся: «Ты – покойник!
Не церемонюсь с мужичьём»!..
…На то в тайге он и разбойник,
чтоб быть проворнее с ножом,
лезть в одиночку на рожон.

Смерть жертву ведает заранее.
И что ей жизненный каприз!..
…Сосредоточившись на ране,
забыв, что был свиреп, как рысь,
сомлел мужик в неравной брани.
С таким увечьем порезвись!

Короче, жизнь его на грани,
душа уже стремилась ввысь.
Разбойник – к сумке за деньгами.
Прощанье с постными деньками.
И вдруг, откуда ни возьмись,

медведь огромный! Как из пакли –
зато серебряной – весь мех,
слепящий, как на солнце снег.
Батрак с батрачкою обмякли:
их в ужас    царь    лесной поверг!
У татя зенки из-под век

со страху вспучились в испуге
да так и    лопнули    с натуги!
Ну а подранок?   Плох   мужик.
Зверь к недорезанному – шмыг –
да языком по ране… вмиг

остановилась кровь на коже,
свернулась… и несчастный ожил!
Случилось то не в старину.
Зверь татя лапой отшвырнул

и… скрылся. Словно бы и    не   был!
Всё на круги своя вернул…
...Рассказ закончив, подмигнул
Иван всерьёз: «Вот так и   мне   бы
гнобить преступников в тайге
без дани смертушке-карге!

А хоть бы даже и бескровно!..
…Моя смекалистость не спит.
Уловки личные укромно
таю – зачем мне лишний сбыт!
Лгун из-под мутного покрова
сам Бога, хвастая, гневит.

Однако в сыске неуклонно
я и по-свойски деловит»…
…Мне б руку жать, отдать    поклон,   но
я на Ивана изумлённо
глядел, но томно делал вид,
что чудеса – привычный быт.

Мол, мне мистическая каста
в тайге привычней, чем заря!
В зрачках Ивана же гораздо
смешнее    отражался я.

Физиономия глазаста,
по пятаку глаза, ей-ей!
В открытый рот закинул праздно
мне ветер пару желудей.

Потом со временем я часто
от разных слыхивал людей,
как серебристым чудом шастал,
гонял непрошенных гостей
зверь по таёжному раздолью.
Он понимал, казалось, долю

всех, попадающих в беду.
Что за Душа в нём – не под облик?!
Зверь видел в людях не еду,
а горемык, ему подобных.

Из сказов кратких иль подробных
я кое-что вам приведу.
Названье? Тема? По ведру
насобирал сюжетов пробных,
но Сказ – не флюгер на ветру.

Зимой незримо или броско
мы бредим мифом о Морозко.
Верны российским именам.
В ином ключе не понарошку
по всем сезонным временам

известен    оборотень   нам –
сосед кикиморы болотной,
волк кровожаждущий, голодный…
…Начальство рвётся к орденам

и нос воротит «благородно»
от справедливости народной.
Ан    есть    она! И по делам
о ней всяк судит по углам.

В тайге негодников накажет,
мол, Дух Таёжный – он на страже.
Туман густой иль полумгла
средь бела дня придут и    враз    же
уходит из-под ног земля.
Медведь    покажет   силе вражьей!..

                (продолжение в http://stihi.ru/2020/07/15/7269)