Наше искусство
Если мы рассмотрим последнее - искусство приобретающее, то увидим, что оно широко вошло в нашу практику и прежде всего не в отношении вещей и другого присущего ему должного места, а в отношениях людей друг к другу.
"Обмен" и "искусство подчинения себе" - есть форма нашего "общего".
Мы стараемся обмениваться информацией и формами собственного проживания, а также и не в последнюю очередь формами презентаций - себя и предметов, но направление, в котором мы всё это осуществляем у всех одно - "обладать большим" - то есть то или то - "подчинять себе".
Стоит ли говорить, что для Платона весь этот раздел был прагматичным, утилитарным по существу?
Типичный пример "ловцов человеков" у него - софисты.
Познание, конечно, есть по аналогии некоторый род охоты, но здесь то, что ловится (истина) вполне способна постоять за себя и воспротивиться всякому грубому прямому присвоению. Не то люди и фрагменты их чувств - они как отдельная специфическая материя прямо-таки созданы для "пожирания". И мы пожираем - килограммами и тоннами. Творческая часть искусства потеряла для нас всяческий смысл. Перед нами лежит (обнажилась) голая материя человеческой природы - мы получили доступ (частичный) к её существованию и воспроизводству, и мы, как частные индивиды лишь копируем общую "пожирательно-воспроизводящую" способность системы в отношении неё.
Это сложная, двуплановая структура искусства становится однозначной и одноплановой - искусство снова возвращается в голый "технос" - без души, отрыва и смысла. Как бы удачно ни "пожирали" мы сами - нас самих, время "пожирает" всегда удачнее. "Охотники" являются "добычей" со всех сторон.
Если совсем кратко, то мы сегодня относимся к себе и другим людям как к МАТЕРИАЛУ - с которым можно что-то делать. Наша деятельность и энергия базируется на этой вскрывшейся способности и возможности, но способ каким мы осуществляем это "что-то" является машинно-техническим - "пользовательским".
Свидетельство о публикации №120071205944