До той поры, пока не рассвело...

Коктебель, 1992 г.


Подлунный лён и подлинные свитки
давно не окликаемых стихов.
Но кто-то прочитал. Промок до нитки.
Набухли деревянные калитки.
Вослед дождю спиральные улитки
легки во отпущение грехов.

Молочные скорлупы виноградниц,
пугливые кисельные рога.
О, перламутры коктебельских странниц!
Селение разгулом урок-пьяниц
гремит, и, как накуренный афганец,
«бар-бар» бормочут эти берега.

А заполночь – истошны вопли: или
хребет сломали, душу загубили,
или всего-то упились презло...
Сон не идёт, и съёжились цикады.
Двуногое хрипит и блеет стадо
до той поры, пока не рассвело...

Но мирным утром клин травы исчерчен
улитками. Кефали косяком
обходят мол, чей абрис чуть увечен.
И бурым йодом свежий бриз наперчен,
и мальчик, тонкоплеч и безупречен,
спираль рисует ревностным мелком.


Рецензии