Ядреныть!

В поэзии, равно, как в философии,
По очень жестким правилам приличия
Выдерживают направлением и профилем
В понятиях суровые отличия.

Там трудно в истинах копаться непреложных,
Впав в ощущения с оттенком неприятного,
Застряв промежду вероятным с невозможным,
В возможном вдруг не распознав невероятного.

Не верится порой правдоподобному,
В нём чаще просто ощущаешь необычное,
И появляются в мозгу меж долей лобных
Вдруг состояния до резонанса непривычные.

Но всякий звонкий слог своеобычен,
Перекорежен, но подогнан исключительно.
При этом вымысел в реченьях лаконичен,
Реальность же, как то ни странно, расточительна.

Тут нас невольно вдруг одолевают мысли,
Те, что влекут с собой в междуусобия,
Неотличима у них истина от вымысла,
И четко держится границ правдоподобия.

Но ложь по чину выше правды размещается,
А вот художественный вымысел – пониже.
Ну, где, вы видели, подобное встречается,
Ну разве что у извращенцев, в их Париже.

Где, зачастую, нищета богаче банков,
Порою кажется, что это просто враки,
А обустройство их воздушных замков
Напоминает и лачуги, и бараки.

И собран мир в какой-то хищной кучности,
В нелепостях он непреоборим!
В нем перепутаны местами смысла сущности,
О достоверности мы тут не говорим.