15. И в спальне, и в гуляньях ассамблей

   (предыдущий фрагмент главы из тома «Генриетта», роман «Миледи и все, все, все»
   http://stihi.ru/2020/07/05/4236  «14. Когда любовник лучший друг и чаровник»

Не жди с уже сгоревшим новой встречи.
Земное надо было бы    беречь   и
лелеять, но при этом страсть – не твердь:
сожжённому в сердцах – как видно, тлеть...

...Виват, народ – трудяга и атлет!
О мире и о войнах – обе речи
народ озвучит, свой создав портрет…
…Для мира у эпохи выкуп лет
в честь нации Судьба не обеспечит…
…Единственый о мире пой куплет,
а песня о войне пребудет вечной,
как скажет пацифист, бесчеловечной.
Храня менталитет в эпоху бед,
народ перегрызётся с чужаками:
по случаю сломает и хребет
соседу и не только кулаками…

...Любую выбирая краску дня
без риска потерять себя в трёх соснах,
мораль земная без добра скудна
и в случае без слёз, и в ряде слёзных.

Смерть скачет и в манере плясуна
партнёров ищет самых одиозных.
Шотландия и Англия с ума
сошли от тяжких войн религиозных.
За веру бьются по опросу млад
и стар – в ходу не только сразу мат…
Зловредных и не просто в крике грозных
фанатиков, что, впавши в транс, шумят,
нисколько кровь и Смерть не вразумят.

Фанатики сильны кровавым дельцем –
отсюда их звериный аромат.
Пока друг друга люди зря громят,
Смерть лезет в распри главным совладельцем...

…Жил некто Яков, как и мы, примат.
Отца утратив, будучи младенцем,
он с детства невзлюбил родную мать.
По слухам из различных резиденций,
она, любовных ради преференций,
убила мужа. Слаб был компромат
в доступном для сынка фривольном виде,
но будущий король возненавидел

отрёкшуюся от престола мать,
чтоб волею Судьбы себе в итоге
на почве детства психику сломать.
О юноше пошли дурные толки.
От сексориентации  в восторге
всецело пребывали в век двух стран
лишь несколько красавчиков дворян.
Но пусть за все пикантные наскоки
их Библия осудит и Коран…
            .             .             .
…Себе позволить может самодержец
ночь с мальчиком вдвоём и с ним же – ланч.
Блажь власти – это воля, а не дерзость.
Перечить ей грешно – не спит палач.

Что можно занести в ряд вздохов-ахов?
И чувства    вожделения    без страхов,
и значимости культовой стволы,
и радости, а также риски раков
монарх в альков свой собственный свалил.
Король шотландский и английский Яков
жил сообразно склонностям своим:
что Карр, что Вилльерс – вклад их одинаков,
о чём слагать скабрёзно стансы им…
            .             .             .
…Четвёрка лошадей – парадный выезд.
Любовь облюбовала экипаж.
У платья на груди пикантный вырез –
не видит на запятки вставший паж.

В карете незадёрнутая шторка,
в окошко обращённый пылкий взор...
...Любовь: от полускрытого восторга
до самоотреченья на измор.
Любовь: и кисть соблазна, и гвоздь рока.

Любовь во все заглянет уголки.
И страсть – огнём, и флирта огоньки
причислены к амурному авансу.
Душа и плоть тут наперегонки
срываются к любовному реваншу.

Молва людская  –   пища     для любви.
Она же (по Шекспиру) и могильщик.
Любовь, что сожжена дотла людьми,
наполнит драматизмом много книжек:
она сюжеты    молнией    пронижет.

В романы о любви влей     крови    пуд.
Любовные пристрастия в романах,
как в жизни, кровь взаимно привлекут.
Нужда есть в водевилях и в кошмарах.
Любовный образ в них – не лилипут.

Пристрастиям в любви чужды смиренья.
Не то чтобы они – пример приблуд,
но в дни душевно-плотского внедренья
пристрастия в любви – игра причуд,
условленных Природой от рожденья.
Игра страшит, но, коль ты храбрый, Суд
Молвы твоё не сгубит предпочтенье.
Все кандидаты в грешники предельно
беспечно ходят яйцами трясут...
…Приставил сатана для наблюденья

к Душе заблудшей из чертяк конвой...
Сумел чёрт с андрогином породниться,
иль нет, но от попытки таковой
Мир лёг под голубых: афёра длится
под многовековой убой традиций...

...В двойной монаршей связке роковой
и для     шотландцев     сроду Яков – свой.
Иакову Стюарту какого
в семье монархов выпало родиться!

Живёт тандем двух слов клоака-ствол...
Престол престолом, ну а естество
всегда своё возьмёт и вне традиций.
Король Иаков в геи подрядился
и с мужеложством был отождествлён,
любя юнца, что в женское рядился.
Так ведь Европа – Темза, Сена, Рейн
грех смоют; рядом церковь – суверен...
            .             .             .
...Не склонный к мотовству и ратной славе
(и к ярой над изгоями расправе),
не страждущий попасть в церковный плен,
король английский Яков вольно правил
и лишних не нажил себе проблем.
Амур стал наилучшей из эмблем:
стрелою в сердце жертву он «поздравил».
Настырный он охотник: после травли
король от новой страсти не скромнел.

Стремясь жить в удовольствиях и драйве,
любовной избежать не мог отравы:
невольно от красы любимца млел
и в спальне, и в гуляньях ассамблей.

Пред юношей король скорей был хлипок,
вертясь вокруг юнца быстрей, чем тень:
сдуть сто несуществующих пылинок
с одежд любимца Якову не лень.

– Я знаю, нынче ты в речах был резок,
  а лордов слушал, глядя в потолок.
  Моих советов, добрых и полезных
  не слушаешь, от скромности далёк.

  Что за   скандал   устроил нынче в Сити?!
  Пусть для меня дороже стал, чем    сын,    ты,
  но я тебя отшлёпаю, ей-ей!..
  ...Внушал ты оппонентам, мол, остыньте
  иль я вас разгоню за сто морей...

– Вы мне такими выводами льстите.
   Я мщу за   вас,   в чём можно ль быть скромней!..
   ...У вашего величества ко мне
    есть что-то    неотложное?     Простите.
– Ты вновь от    лордов,    словно от камней,
   увёртывался доблестно, мой мститель?
   В палате лордов вёл себя шумней?

   Пора бы разделить со мною ужин...
   ...Каким из лордов нынче ты укушен?
   Немедля разогнать – я вижу цель –
   тоску в весельчаке и сорванце.

   Оставь, малыш, проблемы! Мир так скушен
    без ласки и тепла в моём дворце! –
в альков старик втянул любимца нежно,
давно с желаньем впасть во гнев борясь:
– Скучаю по тебе я безутешно,
  а ты совсем в    политике    погряз!

  В глазах твоих читаю: дел по горло.
  Темнеет голубой у глаз окрас...
  ...По-рыцарски пред кем на этот раз
  перчатку ты бросаешь    на    пол гордо?

– О, мой король! Не сделать нам погоды
  во власти, коль молчать. Без     проку     нем
  я буду. Красноречье – аргумент!
  Когда аристократы, как проглоты,
  вольны перебегать дорогу мне,

  я так им насолю, что     сдохнут     лорды!
– Коль жизнь – игра, плохую выбрал     роль    ты.
   С парламентом веди себя умней.
   В политике опасно зарываться! –

за попку фаворита взял король, –
   Тебя бы поддержать я снова     рад     сам,
   поскольку за любимчика горой,
    но… есть палата     лордов,     дорогой.
– В палате зол я к наглым лоботрясам.
– Своей ты чересчур  с ней строг игрой.
   Будь выше над их алчностью, маразмом,
   но Бога из себя не     строй,     герой…
            .             .             .
…Воспользовавшись образом спирали,
который человечеству дал Бог,
примеры мы всем миром собирали
повтора или схожести эпох.

Прощает ли История ошибки?
Ничуть, когда груб часто их повтор!
Мол, явно в Прошлом только пережитки,
а нынче всяк всезнающ и мудёр.

Нам собственная     спешка     же досадна.
За счастьем мы кто в лес, кто по дрова
и рвеньем запасаемся так жадно,
что путь короче наш день ото дня?

Ища себя, не просимся     назад,     но
по части сил безудержно доя,
обыденность связала нас изрядно –
препятствием для    рвения    дана.

Себя зачислить в Хаос было б странно.
Блистательно живём мы, иль бездарно –
нас в рамках держат Бог и сатана.

Мечтая, мы свободны. Сервис, драма
мечтами преломляются до дна.
Не вносят конопля и белена
в  мечты свой вклад. Мечтаем не бездарно,
но где ж в ответ мечта в нас влюблена?!

Свободно (ибо нет внутри клейма)
являются мечты без грима нам,
пожизненно сзывает непрестанно
их щебетом своим надежда в стаю.

…Скакать в большой игре хотим, но аут
всегда подстережёт, ломая план…
…Как есть, помимо пап, помимо мам,
всегда     надежды     юношей питают…

…Творцов карьеры чтим по именам.
Лимиты же чудес в Европе тают
быстрее,    чем хотелось бы парням.
Им – счастье с неудачей пополам?

Не каждый согласится, но наверно
удача выпадает равномерно
для тысяч, страстно ждущих перемен.
Где ж корни фаворита-феномена,
каким являлся герцог Бекингем?
Имел Джордж Вилльерс фаворитский ген?

Таких красавцев явно не орава.
Враги     соревновались    аж за право
озвучить против Джорджа ложь и бред.
Подборка компромата – не забава.
Шурша не год, а больше втрое лет,
общественность немало накопала,
монарший чтобы смять авторитет.

Ягнёнком не был Джордж. Игра средь волчьих
повадок, как и вся вокруг среда,
учила: фаворит – не мелкота…
«Ого, какой прекрасный ангелочек!
И самые ведь сочные года!
Его б не задержала в ранге «прочерк»
моя шальная память никогда.
И плоть моя знакомством с ним горда», –

король английский Яков (папа Карла)
пленился     пареньком. Узнал весь Свет,
что бывший фаворит лорд Сомерсет
отторгнут насовсем (такая карма).
Гармония и юность – вот реклама
для выбора, что делает эстет.

Уж очень новичок был рослым, сдобным.
Хотя и     Сомерсет     не примитив,
но, в плане страсти к мальчикам ретив,
король был счастлив (даром, что ревнив) 
с прекрасным Джорджем ангелоподобным.
Король парнишку ласково звал Стив.
Каким же   стал   он, юность совратив?
Насколько педофил он – за подробным
пикантным списком слазайте в архив.

Трон Англии враги всех     видов     грызли,
причём Мадрид, Париж наперебой…
…Джордж Вилльерс, знак удачи видя в призе,
подаренным Судьбой, блеснул строкой:

«Меня столь недвусмысленно приблизил
к себе  мной очарованный король,
что мне теперь позволены капризы
любые, даже дерзкие порой»…

          (продолжение в http://stihi.ru/2020/07/17/4790)