Исповедь старика

     Оглянусь и не верится просто:
     Жизнь прошла... прокатилась рекой...
     Нынче стукнет уже девяносто,
     И, по правде, пора на покой.

     Жизнь прошла. Только это не значит,
     Что мне жаль этот мир, под Луной...
     Было время. Дул ветер иначе,
     Да и ветер был в мире иной.

     А тогда, после Ленинской смерти,
     Заглушив в себе траурный плач,
     Жизнь замкнулась в сплошной круговерти
     Всенародных проблем и задач.

     Поднимать надо было деревню,
     Ведь средь тысяч похожих жилищ,
     Быт крестьянина тёмный и древний,
     Был по-прежнему жалок и нищ.

     Нищь и голь на великом пространстве,
     Каждый двор, будто высохший пруд,
     Надо было поставить крестьянство
     На широкий, на прибыльный труд.

     Вот тогда и возникли колхозы,
     И, хотя оголтело вокруг,
     Загремели бандитские грозы,
     Не сломил нас всеобщий испуг.

     Время веяло зло и сурово,
     Сельский мир всё испробовал всласть,
     Но колхоз на земле, как основа,
     Утвердил свою высшую власть.

     Я с трудом давней памяти внемлю:
     Старый двор наш и скромен, и пуст,
     А хозяин, сдав скот свой и землю,
     Словно сбросил всё с мыслей и с чувств.

     Потерял пыл к любимой работе,
     Позабыл свою лучшую песнь...
     И в крестьянской среде, как в болоте,
     Завелась, равнодушия, плеснь.

     Равнодушие глубже и шире
     Расползалось, как едкая моль.
     Из страданий, бытующих в мире,
     Это самая тяжкая боль.

     Эту боль, средь полей, не измерить,
     После тьмы бестолковых идей,
     Разучился крестьянин наш верить
     В гениальность и мудрость вождей.

     Рассыпались газетные строки,
     Сельский мир в них звенел и сиял!
     Вплоть, до самой в стране перестройки, -
     Ни на что я смотреть не желал.

     Вот помру,  и земля будет пухом,
     И плевать мне на звон этот весь!
     Да...  метёт перестроечным духом
     Так, что правда открылась. И есть!

     А, коль так, не сегодня, так завтра,
     Я, теперь, по-иному скажу:
     Раз пришла долгожданная правда,
     Так и я помирать погожу...